Беглец - Олег Бубела

— Это правда? — наконец прошептал он.

— Клянусь своей кровью, — произнес в ответ я самую страшную клятву этого мира. В книгах, которые я читал, говорилось, что нарушивший её умирает мучительной смертью, потому что вся кровь в его жилах превращается в огонь. Короче, бред сивой кобылы, но наемник поверил и прошептал:

— Действуй.

Я положил ему руку на шею и двумя пальцами пережал сонную артерию. Наемник сначала недоуменно смотрел на меня, а потом его глаза закатились и тело обмякло. Подождав для верности еще несколько секунд, я поднял его руку и пощупал пульс. То ли из меня такой хреновый врач, то ли наемник действительно умер. Для верности я все же достал из его ножен кинжал и всадил его в сердце. Уф, вот теперь уже точно все. Поднявшись, я обернулся и с изумлением уставился в ошеломленные глаза принцессы.

— Что? — не понял я.

— Ты... ты убил его! — прошептала она.

— Да, убил, — не стал отрицать я. — А что тебя так напрягает?

— Но он же был безоружным?!

— И что изменилось бы, если бы я вложил ему в руки меч?

— Он бы умер достойно! — твердо сказала Алона.

— Дорогая, у тебя неверные представления о чести и достоинстве. Пойдем, я все подробно тебе объясню.

Я попытался обнять её, но гномка отстранилась. Хмыкнув, я прошел мимо неё на поляну, подошел к кострищу и проверил вчерашнее мясо. Удивительно, но никто не потоптался на нем, устраивая сегодня утром скачки по поляне, а значит, о завтраке беспокоиться уже не нужно. Это кстати, потому что у меня в желудки после огромной порции лимэля уже начинало посасывать.

— Будешь? — предложил я зажаристый кусок принцессе, вышедшей вслед за мной из кустов.

Та только помотала головой. Я вздохнул и положил мясо назад на шкурку, поняв, что пока девчонка не дождется от меня объяснений, она останется голодной. Тогда я пошел к лежанке, подумав, что сидя будет говорить гораздо легче. Мои силы так и не восстановились, и это только подтверждало то, что рановато я себя записал в непобедимые воины. Устроившись на ветках, я глянул на принцессу. Она остановилась напротив и скрестила руки на груди, с ожиданием и обвинением во взгляде на меня уставившись.

— Красавица, ты в детстве книги читала?

— У нас разговор не о книгах! — одернула меня гномка.

— Нет, дорогая, книги имеют к делу самое непосредственное отношение, так что ответь на вопрос, — мягко попросил я.

— Да, читала.

— Так вот, в твоих книгах, наверное, много говорилось про честь, доблесть, отвагу, про то, как прекрасные рыцари на белых жеребцах спасают принцесс из лап коварных драконов и всяких злодеев. Я прав?

— Да... — гномку начало потихоньку охватывать сомнение.

— Так вот, эти книги были написаны для детей, которые еще не знают окружающего мира, еще не понимают, где добро, а где зло. Именно для них были придуманы такие сказки, в которых всегда счастливый конец, в которых принцесс всегда спасают, а герои возвращаются домой с сокровищами и славой, в которых зло повергается навсегда бесчисленное множество раз.

— Но... — начала гномка.

— ...это неправда, — закончил я.

Сомнение Алоны плавно перешло в удивление.

— Но почему? Ведь у нас эти книги читают не только дети, но и взрослые гномы.

— Знаешь, Алона, иногда взрослым так сильно хочется вновь побыть детьми, что они достают себе красивые игрушки, придумывают различные бессмысленные игры, читают сказки...

Гномка задумалась.

— Тогда зачем?

— Зачем что? — не понял я.

— Зачем писать такие книги, если в них ложь? — негодующе воскликнула принцесса.

— Потому что те, кто их писал, хотели показать, как должен был выглядеть мир, в котором мы живем. Чтобы у нас всегда зло всегда побеждалось, а прекрасные принцессы выходили замуж за сильных и смелых героев, ну и прочая...

— А как же честь?

— Честь это тоже выдумки. Это свод правил, который придумали себе люди... хм... разумные расы, чтобы построить такое общество, где могли бы жить и сильные, и слабые особи. Если и придерживаться этих правил, то только лишь находясь в этом обществе, потому что они намного ограничивают выживаемость отдельных личностей.

— Не поняла, — замотала головой гномка.

— Разберем на примерах, — взял я манеру нашего препода, пытавшегося вбить основы религиоведения в пустые головы студентов. — Есть общество, где соблюдаются определенные правила, ну не убивать, не воровать и так далее. Туда попадает некто, кому абсолютно нас... начхать на все запреты этого общества. Он начинает брать все, что ему понравится, убивать всех сопротивляющихся ему, в общем, вести себя крайне неприлично. Результат?

— Его убьет стража! — нашла выход Алона.

— Правильно! Тем самым нарушив для сохранения общества его же законы, ограничивающие остальных. Понятно?

— Нет.

— Ладно, второй пример: путешествует себе одна маленькая девочка, никого не трогает, а некие злые дяди пытаются её причинить вред, подло убивая её защитников, нападая не по правилам — десять на одного. Защитники героически и по правилам сопротивляются и закономерно умирают. Ведь правила запрещают им бить в спину, добивать безоружных, которые тут же берут оружие, лишь только они отвернутся, в общем, они сражаются честно, но так же честно и умирают. Польза? Никакой! Что же делать?

Гномка задумалась, а потом безнадежно сказала, опустив голову:

— Не знаю.

— Плохо, садись, два!

Гномка села рядом со мной на лежанку.

— А почему два?

— Не обращай внимания, это я о своем, — стушевался я. — На чем мы остановились?

— Что делать, когда защитники с честью погибли?

— Ах, да! Ответа здесь может быть два. Первый — девочке самой нужно отбросить все сковывающие её понятия о чести и начать бить врагов подло, грязно, низко, но зато избавляясь от них быстро и навсегда. А второй — это пригласить кого-нибудь, кто сам не постесняется запачкаться в подлости, и самой местами остаться чистой. Но это почти что первый вариант, потому что заказчик всегда виновен наравне с исполнителем.

— И все?

— Все!

— А как же сделать так, чтобы с честью выйти из битвы победительницей и снискать славу на поле сражения? — не унималась гномка.

— А что было в начале? — хитро спросил я.

— В начале чего? — не поняла Алона.

— В начале истории, — подсказал я.

— Ну, злые дяди начали подло убивать защитников...

— Как убивать? — переспросил я.

— Подло.

— Вот ты и ответила на свой вопрос. Если нападающие действуют подло, то уже нет никакой честной битвы, а значит, тот, кто выжил после неё, тот и прав! — заключил я.

— Значит, умереть с честью плохо? — гномка посмотрела на меня.