Клеймо оборотня - Джеффри Сэкетт

Священное пламя горело на высоком мраморном алтаре. Юноши услышали низкий свистящий звук — это по скрытым каналам, проходящим сквозь толщу земли на поверхность, в подземный храм поступал воздух, необходимый для поддержания жизни священного огня.

Увидев Очаг Истины, молодые жрецы пали ниц, и пророк торжественно произнес:

— Встаньте, сыны Магайа, и внимайте мне, и да откроются вам тайны Ахуры!

Они поднялись и с благоговением огляделись. Глубоко в стенах святилища были вырезаны какие-то символы, неизвестные и непонятные им, каждый представлял собой круг, внутри которого виднелись точки и линии. Юноши повернулись к пророку и замерли в молчании, ожидая, пока тот заговорит.

Джардруша начал с катехизиса — ряда вопросов и ответов, содержащих основы вероучения и хорошо известных всем без исключения жрецам Великого Бога.

— Ямнашпа, сын Ардишира, — обратился он к первому юноше, — истинно отвечай мне.

— Истинно отвечаю, о Возлюбленный Ахуры.

— В чем состоит долг человека, Ямнашпа?

— Долг человека, о Разрушитель Зла, состоит в служении Великому Богу Ахура Мазда и священной борьбе с Ангра-Майнью, Духом Лжи.

— А в чем заключается служение Великому, Богу Ахура Мазда, Ямнашпа, сын Ардишира?

— В жизни праведной, в сосуде праведности, из которого должно утолять жажду свою, в духе праведности, коим надлежит исполниться каждому, в том, чтобы быть праведным во всем и всегда, о Отец Нашей Надежды.

Джардруша повернулся ко второму юноше.

— Гистаспес, сын Фрашаостра, истинно отвечай мне.

— Истинно отвечаю, о Хранитель Священного Пламени.

— В чем награда за праведность, Гистаспес?

— Награда за праведность, о Учитель Таинств, — в жизни вечной и благостной в Храме Истины, где ангелы Ахуры и души спасенных воздают славу и честь и благодарение Великому и Мудрому Господу.

— А в чем кара за зло?

— Кара за зло, о Спаситель Страждущих, — в низвержении с Моста Разделяющего в судный день и бесконечном страдании в скверне и мерзости Прибежища Лжи.

Пророк повернулся к третьему юноше.

— Исфендир, сын Куриаша, истинно отвечай мне.

— Истинно отвечаю, о Сын Вечной Мудрости.

— Что есть вселенная, Исфендир?

— Вселенная, о Господин Высшего Знания, есть огромное поле брани, место извечного поединка Ахуры Мазды и Ангра-Майнью, светоча знания и тьмы невежества, святого порядка и хаоса беззакония, милосердия и жестокости, светлой души человеческой и смрадного духа звериного.

— А как предопределен исход этого поединка?

— Все, что есть зло, будет побеждено добром, о Глас Великого Господа. Всякая ложь сгорит в огне истины, и тьма развеется в лучах священного пламени Ахуры Мазды.

После этого Джардруша обратился ко всем троим:

— В чем священная обязанность жрецов Ахуры Мазды, сыновья Магайа?

— Зло изнутри одолей, извне зло побори! — дружным хором произнесли они завершающие слова ритуала.

Джардруша улыбнулся, удовлетворенный ответами.

— А теперь, дети мои, еще один, последний вопрос.

Юноши обменялись удивленными взглядами в ритуальной литании больше не было ни вопросов, ни ответов.

Заметив их замешательство, Джардруша сказал:

— Не бойтесь дать неверный ответ, сыновья Магайа, ибо скоро откроются вам тайны прошлого, настоящего и будущего.

Пророк вытянул вперед руку и тонким скрюченным пальцем показал на вырезанные в стене знаки.

— Смотрите же, вот они откровения Ахуры Мазды! — прошептал он.

Ямнашпа, Гистаспес и Исфендир послушно перевели взгляд на стену, стараясь угадать значение семи кругов с точками и линиями. Затем Ямнашпа сказал:

— Учитель, твои слова — тайна для нас.

— Это и есть тайна, сын Адишира, тайна из тайн. А вот и мой последний вопрос, сыновья Магайа: если откровения Ахуры Мазды дано было узнать лишь мне одному, то должен ли весь род людской страдать во тьме невежества? Должны ли люди пасть жертвой Повелителя Лжи?

— Но… твоим словам суждено проникнуть в сердце каждого живущего на земле, Учитель, — сказал Исфендир, — как они проникли в сердца людей Хорезма!

— Так бы, наверно, и было, сын Куриаша, тихо произнес Джардруша, — если бы мои слова были им нужны. Но Великий Создатель открывает себя человеку на разных языках, в разных странах и под разными именами. Великий и Всезнающий уже говорил в прошлом и будет говорить в будущем. Он открыл мне знание минувшего и того, что грядет. Он снова повернулся к стене. — Узрите же знаки пророков Ахуры Мазды! Внемлите гласу Ахуры, ибо так говорил он с теми, кто уже мертв, и так будет говорить с теми, кто еще не родился!

Молодые Маги переводили взгляд с одного круга на другой.

— Эти знаки есть великие откровения, сыновья Магайа, знаки тех, кто были, есть и будут пророками Вечного и Всемогущего.

Исфендир нахмурил лоб и покачал головой.

— Прости, Учитель, но я, как и Ямнашпа, не в силах сбросить с себя покровы невежества.

— Невежство — огромная сила, сын Куриаша, но и ему суждено пасть перед светочем знания. Так слушайте же, сыновья Магайа.

Джардруша указал на первый знак:

— Это знак Праотца, и имя его неведомо никому. Круг есть вселенная вечной истины, чей образ заключен в диске Солнца, святейшего из огней, не имеющего начала и не знающего конца. А точка есть неразделимая сущность Ахуры Мазды, Кто всегда был, Кто всегда будет, в Коем есть все и вне Которого ничего нет.

Джардруша перешел ко второму кругу:

— Вот второй знак, знак Царя. Линия соединяет две точки в круге вечной истины, как жар солнечного огня соединяет Солнце и Землю. Это знак египетского царя Аменхотепа Четвертого, прозванного Эхнатоном, который умер триста пятьдесят лет назад. Ему открылся Ахура под именем Атон, то есть бог солнечного огня. Царь воспел божественное единство Ахуры Мазды и умер в печали, ибо народ не принял его слов.

Пророк передвинул палец к третьему знаку:

— Это знак Строителя Военных Шатров, чье имя будет Саул. И быть ему в городе Таршуш в Сирии. Линии соединяют три точки в круге вселенской истины, ибо Саулу откроются три сущности Ахуры Мазды — Создатель, Спаситель и Святитель, триединство великой божественной сущности.

— Это знак Плотника, и будут у него имена Йешуа, Иисус, Иезус, а также сотни иных имен, ибо суждено ему стать помазанником божьим, кого мы зовем Саошиант, Спаситель, а иные языки призывают как Мессию и Христоса, и чья смерть многих удержит от низвержения с Моста Разделяющего. Соединяя точки внутри круга вселенской истины, эти две линии образуют оружие его жестокой смерти. И хорошенько запомните мои слова, сыновья Магайа, и передайте другим поколениям Магайа, которые явятся в мир после вас: великая звезда воссияет на небесах, возвещая о рождении Саошианта, и тогда вы последуете за звездой этой к месту Его рождения и поклонитесь Ему.

Палец пророка переместился к следующему знаку:

— Это знак Пастуха, имя которому Давид. Теперь он еще отрок и пасет стада на склонах гор далеко к югу от Арьянавай. Но скоро быть ему царем над своим народом, и солнце власти его взойдет над всеми пределами земли от Египта до Сирии. Его сын воздвигнет великий храм в честь Ахуры Мазды, коего Давид зовет Яхве Элохим Эль Шаддай. Три тысячи лет пребудет его народ на лике земном, превознося величие Ахуры Мазды всей верой своею, своими страданиями и радостью. Эти линии соединяют шесть точек, образуя два треугольника внутри круга вселенской истины, ибо шесть по два есть двенадцать, а двенадцать есть число колен народа Давидова. Десять из них исчезнут с лица земли, а двум суждено дожить до конца света.

Рука старца остановилась на шестом знаке:

— Это знак Негоцианта, полумесяц и звезда. Миллионы с благоговением произнесут его имя, и прозвучит оно на разных языках: Мохаммед, Мухаммад, Магомет, Маомад, Мехмед, Махмад и множество других. Он приведет свой народ от идолослужения к почитанию единого бога, которого назовет он Аллахом. Семь точек в его знаке, две точки соединяют полумесяц, а пять образуют звезду. Он возвестит, что нет иного бога, кроме Ахуры, и сотни миллионов с восторгом подхватят его слова. Но будет великое горе, ибо дети Давидовы, и ученики Иешуа-Саошианта, и приверженцы Мухаммеда возненавидят друг друга, в ослеплении своем не видя великой истины, не разбирая Единого и Неделимого Бога в словах друг друга.

Наконец, пророк дошел до последнего знака, вырезанного на стене:

— А это мой знак, сыновья Магайа, знак Погонщика Верблюдов Джардруши, откровение, ниспосланное народу Арьянавайи, знак Ахуры Мазды, в котором он открыл себя ариям. Восемь линий соединяют восемь точек. И это есть образ бесконечного движения внутри недвижного постоянства, подобно тому, как почитаемое нами священное пламя — суть вечное движение Бытия; сродни Великому Богу Ахура Мазда, который сам есть конечная сущность Бытия, первоначало и итог всему, постоянное изменение, которое никогда ничего не меняет, вечное Становление, которое всегда Есть, всегда Было и всегда Будет.