Терпение дьявола - Алексей Соколов

Слушая хрипатого, Сапсан мысленно похвалил себя за то, что не использовал обезболивающее после схватки с кровоглотом. Оно, судя по говорливости наемника, давало наркотический эффект, который в подземелье был бы совершенно ненужным. А вот мысли этого подранка надо вернуть на место, не то до утра разглагольствовать будет.

– Давай по делу, – оборвал он наемника. – Поступила жалоба на твою работу, дальше что? Могу по морде дать, чтоб мозги на место встали. Надо?

– Пошел ты, – вяло отмахнулся тот. – И без тебя тошно. Жалобу я быстро урегулировал, потому что тот клоп, которому парни ранец передали, на видео совсем чушком смотрелся. Я даже удивился, как такого заморыша к важному делу допустили. Заказчику объяснил, что за чужие просчеты ответ не несу, дело сделано – дальше ваши проблемы. Там поняли, извинились даже и дали новую установку – найти ранец прежде, чем к нему подберутся военные. А если они подберутся – отнять. Так как коленкор уже другой пошел, я запросил дополнительную информацию. Внятного, конечно, ничего не получил, но некоторые подробности появились – от всего ранца нужны только артефакт и блокнот. Причем блокнот был важен особенно.

Наемник облизал пересохшие губы и обратился к Колоде:

– Бать, у меня в правом кармане фляжка с водой. Достань, а?

Зэк вопросительно посмотрел на Сапсана. Тот кивнул.

– Только аккуратно. А ты, – сталкер красноречиво качнул перед раненым «леркой». – Если дернешься…

– Да понял я. – Хрипатый снова облизнулся.

Расстегнув его продырявленную куртку, Колода запустил руку во внутренний карман и вытащил плоскую флягу. Открутив крышку, он поднес флягу к губам раненого и, дождавшись, пока тот сделает несколько больших глотков, убрал ее обратно в тот же карман. Переведя дух, наемник заговорил снова, уже гораздо бодрее:

– Короче, мы выдвинулись. По дороге подобрали парней и уже вместе дошли до точки рандеву. Оттуда Монах взял след…

– Вы что, с собакой шли? – перебил его Сапсан.

– Нет. Монах – это наш Дерсу Узала, если знаешь такого.

– Знаю, следопыт из книги. Дальше.

– Вышли к челноку. Вернее, к тому, что от него тушкари оставили. Ранца нет, ствола тоже. Крохобор сказал, что у челнока был обрез, на который он бы и сам не позарился. Значит, подобрали не спецы, а случайные люди. Остальное уже дело техники. Пока до Гарика добрались, уже ночь была. Побеседовали с ним, про вас выяснили – кто такие, куда идете.

– А Гарик, значит, все и выложил? – ухмыльнулся Колода. – Я даже почти не сомневался.

– Монах у нас тот еще забавник был. – Наемник прищурился. – Я думаю, ты тоже недолго побрыкаешься, когда на твоих глазах корешей одного за другим на кол сажают.

– Как это – на кол? – недоверчиво уточнил старый вор. – Прямо так и…

– Прямо так. – Хрипатый утвердительно кивнул. – Помнишь, как в детской поликлинике? Снимаем штанишки, раздвигаем попочку. Только тут вместо клизмочки деревянный колышек метра на полтора. Осиновый, что символично.

После этих слов Сапсана передернуло.

– Ни хрена себе! А говоришь, не садисты.

– Можешь поверить, никакого удовольствия в этом нет. – В голосе наемника не слышалось и тени смущения. – Издержки производства, или, как у нас говорят, – рабочие моменты. Хотя я считаю, что шваль бандитскую надо вообще по всей Зоне вырезать. Не понимаю, почему ваши еще канителятся. Давно бы уже накрыли весь крупняк, а потом и шушеру переловили. Эти разовые акции с отрубанием голов и рук – наслышан я – они от бессилия. Просто выплеск агрессии. Нужна система, а так… Ладно, не мои проблемы. На чем я остановился-то? Ну да. Короче, после допроса Монах потыкался, но ничего не нашел – темень кромешная. Заночевали у Гарика, потом за вами следом ушли. Чтобы вопросов глупых не было, отвечу сразу – банды Гарика больше нет. И его самого тоже. Кстати, он вовсе и не Гарик оказался, а Саня. И фамилия простая – то ли Иванов, то ли Петров – не запоминал. В общем, пока вы с жильцами через Жженые топи ползли, мы своими околотками на Дикую землю вышли, хотели перехватить, но подвернулся этот баран Коваленко с вояками. Тут мы, честно скажу, маху дали. Надо было дождаться, пока вы сторгуетесь, а потом встревать. Но Брага, засранец нетерпеливый, одного бойца из снайперки снял, и понеслась душа в рай. Военных-то всех положили, а вот яйцеголовый успел уйти. И трое наших там осталось. Колода, дай еще воды.

Напившись, наемник кивнул на флягу.

– Сами, кстати, тоже хлебайте, если хотите. А то мнетесь, как не родные. – Увидев на лицах обоих сомнение, он с какой-то неуместной жизнерадостностью улыбнулся. – Не волнуйтесь, не отравлена. Фляжка-то одна, не буду же я в ней гадость всякую таскать.

Предусмотрительно понюхав содержимое фляги, Колода сделал небольшой глоток и передал емкость Сапсану:

– Вода.

Смочив язык и убедившись, что никаких посторонних привкусов жидкость не имеет, сталкер рискнул отпить. Точно вода. Действительно, какой смысл таскать с собой единственную флягу и держать в ней отраву? Никакого. Он отпил еще раз и, вернув воду Колоде, сказал:

– Не убирай.

Потом снова обратился к наемнику:

– Дальше.

– Спасибо тебя не учили говорить? – спросил тот с иронией.

– Дальше.

Сапсан старался говорить как можно жестче, чувствуя, что невольное уважение к профессионализму наемника медленно перерастает в сочувствие к его нынешнему положению. А такие эмоции сейчас ни к селу ни к городу. Перед тобой враг, бродяга. Опасный враг, только по счастливой случайности оказавшийся в том положении, в котором сейчас находится. И если бы хрипатый был на его месте, а он, Сапсан, соответственно, на его, вряд ли этот разговор был бы таким миролюбивым.

Сколько честных сталкеров наемники отправили на тот свет лишь за то, что те, сами того не ведая, перешли дорогу какому-нибудь конкуренту или отказались сбывать хабар «нужному» барыге? И сколько положил именно этот хриплый? Разве водой он делится по доброте душевной? Ага, держи карман шире! Этот сухопутный пират двадцать первого века прекрасно знает, что победителю уже и так досталось все. А скоро достанется и его жизнь. Вот и распинается, старается ее сохранить.

– Дальше, – уже с нескрываемой злобой в голосе повторил Сапсан. – Или у тебя уже все?

– Думаешь, жизнь себе выторговываю? – словно прочитав его мысли, холодным тоном сказал наемник. – Каюсь тут перед тобой? «Наемники, отморозки, которые кого хочешь замочат за монету». Так, кажется, у вас считается? Знаю, что так. И это хорошо. Поэтому я сейчас не буду перед тобой выкаблучиваться и комедию с раскаиванием ломать. Ты только скажи мне…

Хрипатый подался вперед, и Сапсана пронзил цепкий взгляд его карих глаз, казавшихся черными из-за расширенных зрачков.

– Скажи мне, сталкер, – повторил наемник. – Какие чувства ты испытываешь, когда очередной ублюдок решает отобрать у тебя копеечную, но последнюю цацку? Часто с тобой такое бывало? Раз в неделю? В месяц? Редко, не правда ли? А знаешь, почему не каждый день? Потому что есть я. Я иду впереди тебя и очищаю твою тропу от всякого человеческого мусора, который только и ждет момента, чтобы сдавить твою курячью шейку и держать ее до тех пор, пока ножками сучить не перестанешь. Нет, я делаю это не потому, что хочу тебе помочь. Мне насрать на тебя и всю твою сталкерскую братию. Я делаю это потому, что мне платят. Платят все. Торговцы, ученые, боевые кланы и даже военные. Я уже не говорю про тех, кто сидит по ту сторону Периметра и дергает каждого, про кого я говорю, за веревочки, ниточки и другие свисающие причиндалы. Все платят! Потому что хотят быть чистыми. И я, наемник, разгребаю то дерьмо, которое когда-то собирались разгребать дуболомы «Приоритета» или панки из «Воли». Но сейчас им некогда его замечать. У них Великая Идея и Соль Бытия. А эту тухлятину вокруг себя видим только мы с тобой, сталкер. Но ты всегда обходишь ее стороной. Чтобы потом снова и снова не гонять в своей честной-пречестной голове мысль «правильно ли я поступил?». Чтобы давно сгнивший мертвяк не приходил к тебе по ночам и, бряцая костями, не спрашивал плаксиво «за шо?». А я – санитар. И не проходить мимо – моя работа. Не священная миссия, не глубинный сакральный смысл существования. Тупо – ра-бо-та. Которую за меня, наемного волка, никто не сделает. Ты можешь спросить, как же быть с теми хорошими ребятами, которые вдруг стали жертвами этого урода? И я отвечу – да, попадались и такие. Из сотни голов их можно перечесть по пальцам одной руки. Извини, но разбираться мне некогда. Любой заказ должен быть выполнен. Были те ребята хорошими? Возможно. Были плохими? Может быть. Но в любом случае мне – плевать. Я на работе. Я чищу этот лес. И мне больше нечего сказать тебе, сталкер.

Наемник с достоинством откинулся обратно к стене. Сапсан, глядя на его подрагивающие то ли от слабости, то ли от перенапряжения руки, задумчиво молчал. Нет, он не считал, что наемник полностью прав. Но и считать его слова абсолютно неверными у сталкера тоже не получалось. С «солдатами удачи» работают все – это факт. Пока группировки занимаются собственными разборками, а военные делают вид, что несут службу, синдикаты наемников, как ни абсурдно это звучит, исполняют функции настоящих санитаров леса. Волков, которым нужны не идеалы и власть, а пища.