Полное собрание стихотворений - Александр Пушкин

Клеопатра

Чертог сиял. Гремели хоромПевцы при звуке флейт и лир.Царица голосом и взоромСвой пышный оживляла пир;Сердца неслись к ее престолу,Но вдруг над чашей золотойОна задумалась и долуПоникла дивною главой…

И пышный пир как будто дремлет:Безмолвны гости. Хор молчит.Но вновь она чело подъемлетИ с видом ясным говорит:– В моей любви для вас блаженство.Блаженство можно вам купить…Внемлите ж мне: могу равенствоМеж нами я восстановить.Кто к торгу страстному приступит?Свою любовь я продаю;Скажите: кто меж вами купитЦеною жизни ночь мою? —

Рекла – и ужас всех объемлет,И страстью дрогнули сердца.Она смущенный ропот внемлетС холодной дерзостью лица,И взор презрительный обводитКругом поклонников своих…Вдруг из толпы один выходит,Вослед за ним и два других.Смела их поступь; ясны очи;Навстречу им она встает;Свершилось: куплены три ночи,И ложе смерти их зовет.

—

Благословенные жрецами,Теперь из урны роковойПред неподвижными гостямиВыходят жребии чредой.И первый – Флавий, воин смелый,В дружинах римских поседелый;Снести не мог он от женыВысокомерного презренья;Он принял вызов наслажденья,Как принимал во дни войныОн вызов ярого сраженья.За ним Критон, младой мудрец,Рожденный в рощах Эпикура,Критон, поклонник и певецХарит, Киприды и Амура.Любезный сердцу и очам,Как вешний цвет едва развитый,Последний имени векамНе передал. Его ланитыПух первый нежно отенял;Восторг в очах его сиял;Страстей неопытная силаКипела в сердце молодом…И грустный взор остановилаЦарица гордая на нем.

—

– Клянусь, о матерь наслаждений,Тебе неслыханно служу,На ложе страстных искушенийПростой наемницей всхожу.Внемли же, мощная Киприда,И вы, подземные цари,О боги грозного Аида,Клянусь – до утренней зариМоих властителей желаньяЯ сладострастно утомлюИ всеми тайнами лобзаньяИ дивной негой утолю.Но только утренней порфиройАврора вечная блеснет,Клянусь – под смертною секиройГлава счастливцев отпадет.

—

И вот уже сокрылся день.Восходит месяц златорогий.Александрийские чертогиПокрыла сладостная тень.Фонтаны бьют, горят лампады,Курится легкий фимиам,И сладострастные прохладыЗемным готовятся богам.В роскошном сумрачном покое,Средь обольстительных чудес,Под сенью пурпурных завес,Блистает ложе золотое.

Анчар.[51]

В пустыне чахлой и скупой,На почве, зноем раскаленной,Анчар, как грозный часовой,Стоит – один во всей вселенной.

Природа жаждущих степейЕго в день гнева породила,И зелень мертвую ветвейИ корни ядом напоила.

Яд каплет сквозь его кору,К полудню растопясь от зною,И застывает ввечеруГустой прозрачною смолою.

К нему и птица не летитИ тигр нейдет – лишь вихорь черныйНа древо смерти набежитИ мчится прочь уже тлетворный.

И если туча оросит,Блуждая, лист его дремучий,С его ветвей уж ядовитСтекает дождь в песок горючий.

Но человека человекПослал к анчару властным взглядом,И тот послушно в путь потекИ к утру возвратился с ядом.

Принес он смертную смолуДа ветвь с увядшими листами,И пот по бледному челуСтруился хладными ручьями;

Принес – и ослабел и легПод сводом шалаша на лыки,И умер бедный раб у ногНепобедимого владыки.

А князь тем ядом напиталСвои послушливые стрелы,И с ними гибель разослалК соседям в чуждые пределы.

Ответ Катенину

Напрасно, пламенный поэт,Свой чудный кубок мне подносишьИ выпить за здоровье просишь:Не пью, любезный мой сосед!Товарищ милый, но лукавый,Твой кубок полон не вином,Но упоительной отравой:Он заманит меня потомТебе во след опять за славой.Не так ли опытный гусар,Вербуя рекрута, подноситЕму веселый Вакха дар,Пока воинственный угарЕго на месте не подкосит?Я сам служивый – мне домойПора убраться на покой.Останься ты в строях Парнасса;Пред делом кубок наливайИ лавр Корнеля или ТассаОдин с похмелья пожинай.

Ответ А. И. Готовцевой

И недоверчиво и жадноСмотрю я на твои цветы.Кто, строгий стоик, примет хладноПривет харит и красоты?Горжуся им – но и робею;Твой недосказанный упрекЯ разгадать вполне не смею.Твой гнев ужели я навлек?О сколько б мук себе готовилКрасавиц ветреный зоил,Когда б предательски злословилСей пол, которому служил!Любви безумством и волненьемНаказан был бы он; а тыБыла всегда б опроверженьемЕго печальной клеветы.

Цветок

Цветок засохший, безуханный,Забытый в книге вижу я;И вот уже мечтою страннойДуша наполнилась моя:

Где цвел? когда? какой весною?И долго ль цвел? и сорван кем,Чужой, знакомой ли рукою?И положен сюда зачем?

На память нежного ль свиданья,Или разлуки роковой,Иль одинокого гуляньяВ тиши полей, в тени лесной?

И жив ли тот, и та жива ли?И нынче где их уголок?Или уже они увяли,Как сей неведомый цветок?

Брадатый староста АвдейС поклоном барыне своейЗаместо красного яичкаПоднес ученого скворца.Известно вам: такая птичкаУмней иного мудреца.Скворец, [надувшись] величаво,Вздыхал о царствии небесИ приговаривал картаво:«Хр<истос> в<оскрес!> Хр<истос> в<оскрес>!»

За Netty[52]сердцем я летаюВ Твери, в Москве —ИR и О[53]

позабываюДляN и W.[54]

Как быстро в поле, вкруг открытом,Подкован вновь, мой конь бежит!Как звонко под его копытомЗемля промерзлая звучит!Полезен русскому здоровьюНаш укрепительный мороз:Ланиты, ярче вешних роз,Играют холодом и кровью.

Печальны лес и дол завялый,Проглянет день – и уж темно,И, будто путник запоздалый,Стучится буря к нам в окно…

Поэт и толпа

Procul este, profani.[55]

Поэт по лире вдохновеннойРукой рассеянной бряцал.Он пел – а хладный и надменныйКругом народ непосвященныйЕму бессмысленно внимал.

И толковала чернь тупая:"Зачем так звучно он поет?Напрасно ухо поражая,К какой он цели нас ведет?О чем бренчит? чему нас учит?Зачем сердца волнует, мучит,Как своенравный чародей?Как ветер песнь его свободна,Зато как ветер и бесплодна:Какая польза нам от ней?"

Поэт.

Молчи, бессмысленный народ.Поденщик, раб нужды, забот!Несносен мне твой ропот дерзкой,Ты червь земли, не сын небес;Тебе бы пользы всё – на весКумир ты ценишь Бельведерской.Ты пользы, пользы в нем не зришь.Но мрамор сей ведь бог!.. так что же?Печной горшок тебе дороже:Ты пищу в нем себе варишь.

Чернь.

Нет, если ты небес избранник,Свой дар, божественный посланник,Во благо нам употребляй:Сердца собратьев исправляй.Мы малодушны, мы коварны,Бесстыдны, злы, неблагодарны;Мы сердцем хладные скопцы,Клеветники, рабы, глупцы;Гнездятся клубом в нас пороки.Ты можешь, ближнего любя,Давать нам смелые уроки,А мы послушаем тебя.

Поэт.

Подите прочь – какое делоПоэту мирному до вас!В разврате каменейте смело,Не оживит вас лиры глас!Душе противны вы как гробы.Для вашей глупости и злобыИмели вы до сей порыБичи, темницы, топоры; —Довольно с вас, рабов безумных!Во градах ваших с улиц шумныхСметают сор, – полезный труд!Но, позабыв свое служенье,Алтарь и жертвоприношенье,Жрецы ль у вас метлу берут?Не для житейского волненья,Не для корысти, не для битв,Мы рождены для вдохновенья,Для звуков сладких и молитв.

«Каков я прежде был, таков и ныне я…»

Tel j'étais autrefois et tel je suis encor.[56]

Каков я прежде был, таков и ныне я:Беспечный, влюбчивый. Вы знаете, друзья,Могу ль на красоту взирать без умиленья,Без робкой нежности и тайного волненья.Уж мало ли любовь играла в жизни мной?Уж мало ль бился я, как ястреб молодой,В обманчивых сетях, раскинутых Кипридой,А не исправленный стократною обидой,Я новым идолам несу мои мольбы……

Лищин<ский> околел – отечеству беда!Князь Сергий жив еще – утешьтесь, го<спода>.

Покойник, автор сухощавый,Писал для денег, пил из славы.

Стихотворения 1829 г