И даже смерть не разлучит нас - Наталья Алексеевна Мусникова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
- Трудоголик ты мой, - Ричарду ничего объяснять не пришлось, он и так всё понял, я же говорила, талантливый детектив. – Честное слово, иногда мне кажется, что работу ты любишь больше, чем меня.
А вот фигушки, не стану оправдываться! То, что легко достаётся, ценится меньше.
- Одинаково, - пропела я, выплывая из кухни. Ещё и бёдрами провокационно покачивала, спиной чувствуя огненный взгляд мужа. Лишь бы он мне на одном интересном месте дырку не прожёг, на переодевание времени совсем не осталось.
Глава 11. Продолжение
День, как я и предполагала, оказался тихим и размеренным, как в престижном офисе, где даже принтер бумагу зажёвывает исключительно после согласования этого манёвра с начальством. Я провела ревизию в своих владениях, составив список оборудования, без которого просто невозможно нормально работать, с плохо скрытым удовольствием устроила Остину выволочку за несоответствие занимаемой должности, выражающееся в распиханной по углам грязи и многовековым залежам пыли. Да, я могу быть и злопамятной стервой, что с того? Нет, мне не стыдно, в конце концов санитар сделал всё для того, чтобы я его невзлюбила. То, что я, мерзавка такая, в который уже раз заставила его работать, приязни ко мне не добавило, но положа руку на сердце, плевала я на Остина и его бесценное мнение с верхушки круизного космического корабля. Гораздо больше меня огорчала бледность и молчаливость Кевина, какая-то внутренняя опустошённость моего верного помощника. Я несколько раз интересовалась его самочувствием, но в ответ неизменно слышала, что у него всё прекрасно, он просит ни о чём не беспокоиться. Что ж, на нет, как известно, и суда нет, я отстала от Кевина, предварительно вытребовав у него обещание, что, если ему станет совсем худо, он не станет геройствовать и сообщит мне. В глубине души я предполагала, что напрямую связано со скверным самочувствием моего помощника, но ни Кевину, ни мне это предположение облегчения не приносило. Давать увлечённому мной мужчине ложную надежду я не собиралась, изменять мужу тем более, потому пришлось сделать хорошую мину при плохой игре и не замечать общей убитости моего помощника, тем более, что мне было, чем заняться. Я ещё раз перечитала список оборудования, вздохнула, понимая, что за благо будет, если хоть половину из необходимого пришлют и принялась составлять заявку. В конце концов, если не просить, вообще ничего не получишь, верно?
Закон подлости гласит, что как только вы чем-то увлечётесь и начнёте получать истинное удовольствие от занятия, как вас тут же отвлекут, озадачив какой-нибудь мегаважной и супербесполезной ерундовиной. Не успела я внести и пять пунктов в составляемую заявку, как мой видеофон тренькнул, сообщая о пришедшем на электронную почту письме. Я прицыкнула на интуицию, в голос вопящую, что сообщение нужно удалять, не читая и открыла письмо. Гнойный абсцесс, ну, почему я не послушала свой внутренний голос! Это был очередной внеочередной запрос, с пульсирующим красным заголовком: «Важно! Срочно! Дать ответ до 17.30». Знаю я их важно и срочно, папа сколько раз до глубокой ночи засиживался над их идиотскими таблицами, которые никто даже прочесть не удосужился. Я глубоко вздохнула, медленно выдохнула и принялась внимательно изучать таблицу, которая требовала немедленного заполнения. Так, что тут у нас? Количество проведённых на момент составления отчёта вскрытий. Ну, это ещё ладно, пишем ответ, идём дальше. Следующий вопрос умилил меня своей формулировочкой мало не до слёз: количество и качество материала, взятого на исследование в связи с обращением вскрываемого по поводу изнасилования. Какой интересный подход, я-то, дурочка наивная, была уверена, что вскрывают исключительно умерших, которые уже ни к кому и ни с чем обратиться не могут, а тут прямо новые горизонты передо мной открылись! И как прикажете на этот выкидыш бюрократического маразма отвечать? Ладно, пойдём уже проторённой моим предшественником тропой.
- Кевин, - я повернулась к колдующему над пробирками помощнику, - а такой отчёт раньше приходил?
- Прошу прощения, юни, - мой помощник смущённо порозовел, чуть не уронив колбочку с чем-то тягучим и зеленоватым, - я могу подойти и взглянуть на документ, чтобы точнее ответить на ваш вопрос?
Вот что мне с ним делать, а? Нормально же раньше общались!
- Конечно, - я с готовностью отодвинулась, давая возможность Кевину подойти поближе, - вот, такой запрос приходил?
Мой помощник нахмурился, глядя в слабо мерцающий монитор:
- Н-нет, могу ошибаться, но раньше ничего подобного не приходило.
Жаль, значит, готового образца у меня нет. Что ж, проявим фантазию. Я придвинула стул, перекрывая моему помощнику пути для отступления:
- Тогда давай вместе заполнять, а то тут такие формулировки, что я не знаю, издеваются они или просто тупят.
Кевин покраснел, словно я его на эротическое свидание пригласила, но всё же сел, скромно сложив ручки на коленях и глядя на меня как щенок на свою повелительницу. Мрак первородный, вот что мне с ним делать, а? Ведь объясняла уже всё, причём довольно понятно, без недомолвок и двусмысленностей, так нет, всё равно ведёт себя как докосмическая заневестившаяся девица! Я глубоко вздохнула, в очередной раз призывая на помощь выдержку и здравый смысл. Папа всегда говорит, что, если ты не можешь изменить ситуацию, нужно смириться с ней. Значит буду игнорировать все романтические порывы помощника. Жестоко? Да, только что мне ещё с ним делать, не выгонять же! Дабы удержать нарастающее раздражение я зачитала первый вопрос, наблюдая, как с каждым новым словом запроса лицо моего помощника вытягивается всё сильнее. Интересно, кто вообще подобный маразм придумывает?
- И как мы на это… - я благородно проглотила звучное, но абсолютно неприличное слово, которое удивительно точно характеризовало всю таблицу, - отвечать будем?
- Одну минуту, юни, - Кевин вынул из кармана минибук, новейшей модели, между прочим, открыл его и принялся с ловкостью опытного фокусника разворачивать веер вирт-окошек разного цвета и форма. Я даже дыхание затаила в ожидании обязательного для всех иллюзионистов белого кролика.
Кевину мой восторг был, вне всякого сомнения, приятен, он заметно взбодрился, приосанился, а потом разразился длинной витиеватой фразой,
