Битва королей. Книга I - Джордж Мартин

– Какой же вы злой, лорд Петир.

– Благодарю, ваше величество.

– И заядлый лжец к, тому же, – далеко не столь ласково вставил Тирион. «Этот опаснее, чем я думал», – сказал он себе.

Зеленовато-серые глаза Мизинца встретились с разномастным взглядом карлика без малейшего смущения.

– У каждого из нас свой талант, милорд.

Королева была слишком захвачена желанием отомстить, чтобы заметить этот обмен любезностями.

– Обманут полоумным дураком! Станниса осмеют в каждом кабаке по эту сторону Узкого моря.

– Но это не должно исходить от нас, – сказал Тирион, – иначе всем станет ясно, что мы это сочинили, желая обелить себя.

У Мизинца и на это был готов ответ:

– Шлюхи любят посплетничать, а я как раз владею парой борделей. Варис тоже, без сомнения, сумеет посеять слухи в пивных и харчевнях.

– Где он, к слову сказать? – нахмурилась Серсея.

– Я сам желал бы это знать, ваше величество.

– Паук ткет свою тайную паутину днем и ночью, – зловеще сказал великий мейстер. – Я не доверяю ему, милорды.

– А он о вас отзывается хорошо. – Тирион слез со стула. Он-то знал, чем занят евнух, но остальным советникам знать это было не обязательно. – Прошу извинить, милорды, – меня ждут другие дела.

– Дела короля? – сразу насторожилась Серсея.

– Вам нет нужды о них беспокоиться.

– Об этом мне судить.

– Хочешь испортить мне сюрприз? Я готовлю Джоффри подарок – цепочку.

– На что ему твоя цепочка? У него их и так больше, чем нужно, и золотых, и серебряных. Если ты возомнил, что сможешь купить его любовь своими подарками…

– О, я уверен, что король и без того меня любит, как и я его. Я думаю также, что моя цепь однажды станет ему дороже всех остальных. – Тирион откланялся и вразвалку пошел к двери.

Бронн ждал у дверей зала совета, чтобы проводить его обратно в башню Десницы.

– Кузнецы ожидают твоего появления в твоей приемной, – сказал наемник, когда они шли через двор.

– Ожидают моего появления. Очень мило сказано, Бронн. Скоро ты станешь настоящим придворным – чего доброго, и колени начнешь преклонять.

– Не пошел бы ты, карлик.

– Охотно пошел бы – только к Шае. – Леди Танда весело махала Тириону с вершины лестницы. Он сделал вид, что не замечает ее, и прибавил шагу. – Позаботься, чтобы мне приготовили носилки. Я отправлюсь со двора, как только закончу с этим делом. – Двое Лунных Братьев несли караул у двери в башню. Тирион приветливо поздоровался с ними и скорчил гримасу, начиная взбираться по лестнице. От долгого подъема к опочивальне у него болели ноги.

Его двенадцатилетний оруженосец раскладывал одежду на кровати. Подрик Пейн был до того застенчив, что старался все делать исподтишка. Тирион не мог отделаться от подозрения, что отец навязал ему этого парня в насмешку.

– Ваш убор, милорд, – пробормотал мальчик, когда Тирион вошел. Смотрел он при этом на свои сапоги. Под, даже если выдавливал из себя какие-то слова, в глаза никогда не глядел. – Для приема. И цепь десницы.

– Хорошо. Помоги мне одеться. – Черный бархатный колет был усажен золотыми заклепками в виде львов, цепь состояла из массивных золотых рук, каждая из которых сжимала запястье другой. Под принес багровый шелковый плащ с золотой каймой, скроенный по росту Тириона – на обычном человеке он выглядел бы как пелерина.

Личная приемная десницы была не столь велика, как королевская, и, уж конечно, не могла сравниться с тронным залом, но Тириону нравились мирийские ковры, драпировки на стенах и ощущение уюта. Стюард у входа возгласил:

– Тирион Ланнистер, десница короля. – Карлику и это понравилось. Кузнецы, оружейники и скобяные торговцы, созванные Бронном, опустились на колени.

Он взгромоздился на высокое сиденье под круглым золотистым окном и велел им встать.

– Я знаю, что вы народ занятой, поэтому буду краток. Под, будь любезен. – Мальчик подал ему холщовый мешок. Тирион развязал его, перевернул, и содержимое с глухим лязгом вывалилось на ковер. – Их мне сделали в кузнице замка, и мне нужна еще тысяча точно таких же.

Один из кузнецов, снова опустившись на колени, осмотрел три громадных цепных звена, скрепленных вместе.

– Крепкая Цепь.

– Крепкая, но короткая. Вроде меня. Надо ее удлинить. Как твое имя?

– Меня кличут Железным Брюхом, милорд. – Кузнец, коренастый и плечистый, в простом наряде из кожи и шерсти, имел ручищи толщиной с бычью шею.

– Я хочу, чтобы все кузни в Королевской Гавани ковали такие звенья и сращивали их. Всю прочую работу следует отставить. Пусть каждый человек, умеющий обращаться с железом, займется этим, будь он мастер, подмастерье или ученик. Проезжая по Стальной улице, я хочу слышать звон молотков и днем, и ночью. И мне нужен сильный человек, который надзирал бы за этой работой. Согласен ты взяться за такое дело, мастер Железное Брюхо?

– Пожалуй, да, милорд, – но как быть с мечами и кольчугами, которые требует королева?

– Ее величество приказали, – подхватил другой кузнец, – ковать в большом количестве кольчуги и доспехи, мечи, кинжалы и топоры – для вооружения новых золотых плащей, милорд.

– Это все подождет, сначала цепь.

– Прощения просим, милорд, но королева сказала, что тем, кто не представит работу в назначенном количестве, раздробят руки молотом – на собственной наковальне, милорд.

Добрая Серсея – она всегда старается завоевать любовь народа.

– Руки никому не раздробят – даю вам слово.

– Железно нынче вздорожало, – заметил Железное Брюхо, – а для такой цепи его понадобится много, и угля тоже.

– Лорд Бейлиш даст вам денег сколько нужно, – пообещал Тирион. Он надеялся, что уж в этом-то Мизинец ему не откажет. – И я прикажу городской страже разыскивать для вас железо. Расплавьте все подковы в этом городе, если будет нужда.

Вперед вышел пожилой человек в богатом камчатном камзоле с серебряными застежками и плаще на лисьем меху. Став на колени, он изучил образцы звеньев и объявил:

– Милорд, это грубая работа, не требующая мастерства. Она впору тем, кто гнет подковы и кует котлы, но я, с позволения вашей милости, мастер-оружейник. Это работа не для меня и не для моих братьев по цеху. Мы куем мечи звонкие, как песня, и доспехи под стать богам, а не это.

Тирион наклонил голову, вперив в него свои разномастные глаза.

– Как зовут тебя, мастер-оружейник?

– Саллореон, милорд. И если десница дозволит, я почту за честь сковать ему доспехи, подобающие его дому и высокому посту. – Кое-кто из кузнецов усмехнулся, но Саллореон продолжал как ни в чем не бывало:

– Панцирь и чешую, как мне думается. Чешуя с позолотой яркой, как солнце, панцирь покроем багряной ланнистерской эмалью. Для шлема я предложил бы голову демона с длинными золотыми рогами. Когда вы выйдете в бой, враг в ужасе побежит.