Глаза Авроры - Дарья Норок

Я отрицательно покачал головой.

Вспомнились слова Джин. Люк успел договориться обо всем. Билет в тюрьму уже куплен. Меня уже ждут там.

— И что теперь?

Я видел ее насквозь. Рейчел не хотела признаваться сама себе в том, что хочет бросить меня. В глубине души она надеялась, что я сам отпущу ее. Мою бывшую девушку нельзя было винить в этом. Возможно, ей казалось, что она обязана мне чем-то и теперь должна хранить верность, но это было глупо. Я никогда не любил ее и не хотел привязать к себе. Она всегда была сама по себе, а я сам по себе.

— Теперь ты вернешься домой и будешь готовиться к роли. Затем забудешь про мое существование и заживешь долго и счастливо.

В ее голубых глазах появились слезы облегчения, хотя она пыталась сделать вид, что они были от горя и обиды.

Аврора на ее месте стала бы ругаться и кричать на меня из-за того, что я пытаюсь избавиться от нее. Я бы даже не удивился, если бы она влепила мне пощечину. Вот только за это можно было обожать блондинку, которая так и не стала моей женой.

Рейчел слабо помотала головой, изображая несогласие.

— Да, — спокойно, но твердо сказал я. — Ты не обязана мне ничем. И тебе уже пора. Надеюсь, я посмотрю когда-нибудь фильм с твоим участием. Только не тот, в котором ты сейчас снимаешься.

Она вытерла слезы рукой и открыла рот, чтобы что-то сказать, но не смогла.

— Прощай, — помог я ей.

Рейчел улыбнулась. Она встала с места и подошла к двери, в которую слабо постучала. Офицер тут же отворил ее, и девушка молча вышла, даже не взглянув на меня на прощание. Мне не было ни больно, ни обидно. Я давно ощущал себя брошенным и одиноким. Лишь пару раз в жизни я чувствовал, что кому-то нужен и не безразличен. И каждый раз после этого я с головокружительной скоростью падал в свое болото. Я смертельно устал от этого.

Глава 5

Мне относительно недолго пришлось ждать. Суд состоялся через две недели. Хоть это время и казалось мне вечностью, но я знал, что большинство людей ждут суда несколько месяцев, а кто-то и вовсе годы. Люк, видимо, подсуетился, чтобы все произошло как можно быстрее.

За это время ко мне больше никто не приходил. А я и не ждал. Меня некому было поддержать и утешить. Единственная, кто на это был способен — моя Аврора. Она бы примчалась ко мне в тот же день, как меня сюда привезли. Прискорбно, но девушка, которую я предал, даже в этом случае не бросила бы меня одного в такой ситуации.

День за днем, ожидая приговора и вышагивая взад и вперед по камере, я только и думал о том, что приготовил мне Люк. Признаюсь, я боялся этого. Джин смогла зародить страх в моем сердце. Именно неизвестность больше всего пугала. Я понятия не имел, на что способны эти двое. Поэтому мой разум то и дело щедро подбрасывал все новые картины пыток, что ждут меня в тюрьме. И у меня не было сомнений, что они будут.

Во время гнетущих раздумий мне в голову пришла не очень благородная мысль. Она вцепилась в меня и как заведенная повторяла: «Сделай это, сделай». Было невозможно избавиться от нее, так как в своем бездействии я жаждал хоть каких-нибудь изменений. Мне нужно было, чтобы хоть что-то развеяло мои терзания. Я с неимоверным трудом выпросил еще один телефонный звонок, по большей части из-за благосклонного отношения ко мне хорька-офицера. На этот раз Люк ответил лично.

— Знаешь, чем занимается Джин в свободное время? — произнес я, как только он принял вызов.

— Что? Какого черта ты звонишь? — Я чувствовал его ярость, но в то же время в голосе Люка был страх.

Я подумал, что раз уж он все равно уготовил мне тридцать три несчастья в тюрьме, то хуже уже не будет. Я рассказал о том, какая Джин любвеобильная. И он, похоже, поверил мне. Люк орал, как бешеный, когда я бросил трубку. Но облегчения мне это не принесло. Наоборот, я ощутил себя каким-то грязным. Я не особо-то и стремился уязвить его, просто хотел наказать Джин. Его можно было понять: брат горевал по умершей сестре. Он был в полной уверенности, что это я виноват, и жаждал мести. По большей части так оно и было. А вот эта азиатская психичка влезла не в свое дело. Не знаю, что я ей говорил в моменты помутнения рассудка, но уж точно не признавался в любви и верности. Какая может быть верность к любовнице, когда у меня была невеста? Да и подругой, получается, она была не лучше, чем я женихом. Джин так же, как и я, предала Аврору. Поэтому она тоже заслуживала наказания.

И вот спустя две недели душевных терзаний вердикт был оглашен. Меня ждало тюремное заключение на протяжении семи лет. Не так много, как я ожидал. Если бы не Люк, то, возможно, я смог бы спокойно отсидеть и этот срок. Может быть, даже вышел лет через пять. Но Джин пообещала мне, что я буду страдать все это время. А пытки в течение семи лет — это было совсем другим разговором.

Толпа журналюг стояла у входа в здание суда. Я не особо понимал, от чего моей персоне было оказано столько внимания: я был паршивым писателем, да и сценаристом тоже так себе. А Аврора наверняка была не такая уж известная супермодель, чтобы из-за нее был ажиотаж. Тем не менее люди с фотоаппаратами и камерами нагло толкали полицейских, пытаясь сделать удачный кадр моей только что выбритой физиономии.

Как только меня ввели в зал суда, где было не так много народу, как я ожидал, я беглым взглядом скользнул по спинам людей. Они еще не успели сообразить, кто только что сюда зашел, поэтому не обернулись для того, чтобы посмотреть на меня. Я не увидел Джин, следовательно, мой звонок возымел действие. Смотреть же на Люка и искать в его лице подтверждение я, естественно, не мог. Да и вообще, смотреть хоть кому-то в глаза было для меня страшнее, чем услышать приговор. Опустив голову и уставившись на свои руки, я прошел мимо незнакомых в большинстве случае мне людей. Единственных, кого я узнал, были Люк, Фил и, к моему удивлению, Рейчел. Я был уверен, что она не