Открытие земли - Жюль Верн

Прибыв в августе 1509 года в Кочин, Секейра направился отсюда в Бенгальский залив, а затем прошел мимо Никобарских островов. 11 сентября португальцы вошли в малаккскую гавань, заполненную бенгальскими, малайскими, яванскими, китайскими, японскими, сиамскими лодками, ладьями, яликами и джонками. В этом крупнейшем торговом центре Востока португальцы встретили настоящее вавилонское столпотворение рас, племен и наречий. Огромный город был разделен рекою на две части. В северной половине находились кварталы иностранных купцов, в южной – каменные особняки богачей и малайской знати, белый дворец султана и главная мечеть.

В то время в Малакке насчитывалось свыше ста тысяч жителей. Индия, Китай, острова Зондского архипелага и многие другие страны вели с Малаккой оживленную торговлю. Отсюда товары развозились извилистыми путями во все страны Азии, в Африку, Египет и Европу.

Султан Махмуд, много слышавший о португальских зверствах в Индии, встретил непрошеных гостей с притворным радушием и торжественно заключил с Секейрой торговый договор, дававший предпочтение португальским судам перед всеми другими. Через несколько дней, когда большая часть команды была на берегу, флотилию окружили маленькие джонки с купцами, предлагавшими свои товары. Палуба флагманского корабля скоро была переполнена малайцами. Гарсиа де Суса, капитан маленькой каравеллы, сопровождавшей флотилию, заподозрив недоброе, предупредил Секейру об опасности. Секейра велел одному из матросов посмотреть с мачты, не возвращаются ли с берега португальские лодки, посланные за товарами. Матрос, увидев, как над дворцом султана взвился столб дыма – условный знак нападения, – поднял тревогу. Но не успели матросы выскочить из кают, как все малайцы разбежались по своим джонкам и стали быстро удаляться от кораблей. На берегу в это время было совершено нападение на португальских матросов. Многие из них были убиты на месте и человек тридцать захвачено в плен. Несмотря на настойчивые требования Секейры, султан Махмуд отказался освободить пленных. Секейре не оставалось ничего другого, как спешно вернуться в Индию и сообщить обо всем случившемся вице-королю.

Албукерки снарядил девятнадцать кораблей и собрал около тысячи двухсот солдат, причем среди них было только шестьсот португальцев. В июне 1511 года флотилия остановилась у Малакки. Султан тотчас же прислал к Албукерки своего сановника, который сообщил, что министр, виновный в задержании португальцев, казнен и пленники скоро будут отпущены. Однако время шло, а пленники не возвращались. Тогда Албукерки еще раз потребовал немедленного освобождения португальцев, но султан не торопился сдержать свое слово, рассчитывая на то, что скоро задует встречный муссон и Албукерки, пока еще есть попутный ветер, волей-неволей поспешит сняться с якоря. Если же португальцы почему-либо задержатся в Малакке, то флотилия вице-короля достанется ему, султану Махмуду, так как Албукерки не в состоянии будет содержать на кораблях в течение нескольких месяцев такой большой отряд. Хорошо понимая трудность своего положения, Албукерки нашел иной выход: он решил как можно скорее произвести нападение на Малакку, несмотря на то, что в гарнизоне насчитывалось двадцать тысяч бойцов.

25 июня 1511 года Албукерки начал штурм города. После длительной бомбардировки с кораблей и кровавых уличных боев Малакка была взята. Но эта победа досталась португальцам недешево. Узкие улицы были залиты кровью не только защитников города, но и нападающих. Сам Албукерки едва не сложил здесь голову. Когда он был уже окружен малайцами, на выручку ему подоспели один из офицеров и несколько солдат. Султан Махмуд бежал со своими приверженцами в горы.

Захватив Малакку, Албукерки отдал приказ разграбить малайские кварталы, но кварталы, заселенные яванцами, сиамцами, китайцами и индийцами, были пощажены, так как иностранные купцы еще до падения города направили к Албукерки своих эмиссаров.

Вице-король собрал в Малакке громадную добычу для казны, не считая тех богатств, которые были награблены португальскими солдатами. Лично для себя Албукерки удержал только шесть бронзовых львов, которые должны были после смерти вице-короля украсить его гробницу в память об этой исторической победе.

После взятия Малакки Албукерки приказал построить на берегу крепость. Чтобы показать, что хозяином этой страны теперь является португальский король, он изъял из обращения малайские деньги и велел начеканить новую монету с изображением Мануэла I.

Не теряя времени, Албукерки завязал торговые отношения с Явой, Сиамом и Бирмой и отправил небольшую флотилию на поиски Молуккских островов. Португальцы исследовали весь Зондский архипелаг, Суматру, Яву, Целебес; затем, находясь недалеко от берегов Австралии, поднялись к северу и достигли островов Буру и Амбоина, входящих в группу Молуккских островов. Нагрузив свои суда гвоздикой, мускатным орехом, сандаловым деревом и жемчугом, португальцы в 1512 году вернулись в Малакку.

Таким образом, взятие Малакки повлекло за собой открытие теперь уже настоящей страны пряностей. Португальцы поспешили основать там фактории и вступить во владение этими новыми землями.

Отныне перед португальскими кораблями были открыты ворота, которые вели из Индийских морей в Океанию и в восточную Азию. Множество дотоле неизвестных народов вошли в соприкосновение с европейцами. Чужеземные нравы, полумифологические предания многих племен развернулись теперь перед изумленным Западом. С открытием португальцами Индии и Малаккского полуострова наступила новая эра, которая всем своим громадным значением обязана предприимчивости и отваге небольшого народа, чье государство едва заметно на карте мира.

В отличие от других португальских завоевателей, Албукерки был разумным политиком. Он дал возможность Малакке в кратчайший срок оправиться от разгрома. На рейде снова появились многочисленные торговые суда. Новые властители города набивали свои склады пряностями, слоновой костью, фарфором, шелковыми тканями, и о недавних трагических событиях напоминали только португальские флаги, развевавшиеся над цитаделью и факторией.

Между тем слух о завоевании Малакки распространился по всему Малабарскому побережью и достиг Ормуза. Жестокость Албукерки и удача, сопутствовавшая всем его предприятиям, внушили такой страх ормузскому шаху, что, не дожидаясь нового разгрома, он сам послал вице-королю часть дани, наложенной на Ормуз еще в 1506 году. Не придавая никакого значения этим лицемерным изъявлениям дружеских чувств, Албукерки все-таки принял послов ормузского шаха, решив при первой же возможности заняться окончательным покорением этого города.