Второй кубанский поход и освобождение Северного Кавказа. Том 6 - Сергей Владимирович Волков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Огонь на ходу! – скомандовал Гунько.
Мы выпустили несколько очередей. Большевистский броневик остановился и сейчас же откуда-то со стороны был пробит нашим артиллерийским снарядом. Мы подъехали почти вплотную к большевистским окопам. С высоты башен броневика густо, почти плечо к плечу сидевшие в мелком окопе «товарищи» представляли собой на редкость прекрасную цель.
– Стой! Стой! – одновременно с Федосенко закричали мы и лентами открыли огонь. (На следующий день на этом месте побывал генерал Деникин и был поражен огромными потерями большевиков.)
Но и большевистские пули, как град, стучали по броне, и от их резкого щелканья шумело в голове и звенело в ушах. Гунько хотел было двинуть машину вперед, как сзади и левее нас в облаках пыли показались эшелоны нашей кавалерии. Это шел в атаку на окопы 2-й Дроздовский полк. Мы поддерживали их интенсивным огнем. Идя карьером, дроздовцы быстро проскочили окопы. После них по всему полю, то тут, то там, лишившись своих седоков, понуро стояли оседланные лошади.
В хуторе Тихорецком «Верный» пошел направо, Гунько поворотил налево, и вскоре мы нагнали группу человек 20—25 красноармейцев, которые, предводимые матросом, по-видимому, спешили оставить селение и, увидя схожий со своим броневик, приняли нас за своих. Они были нами расстреляны. Первым был убит матрос, потому что раньше других обратил на себя наше внимание своим матросским видом.
После этого мы наткнулись на родных корниловцев и представились командиру полка по случаю возвращения из отпуска.
Э. Кариус[159]
ВТОРОЙ…[160]
Начало июня 1918 года. Добрармия привела себя в порядок. В Армию влились новые силы. Со всех сторон прибывало пополнение, главным образом казаки. Влился к нам крупный отряд полковника Дроздовского, образовав нашу 3-ю бригаду. Силы наши больше чем удвоились, дойдя до 10 тысяч бойцов. Добровольческая армия двинулась во Второй Кубанский поход.
Наша 1-я бригада вышла в этот поход в уменьшенном составе, так как Офицерский полк из Ростова к этому моменту к нам не подтянулся.
Бригада состояла из 1-го Кубанского стрелкового полка под командой полковника Туненберга, примерно 450 штыков, моих пулеметов —16, артиллерии под командой подполковника Миончинского – 2 полевых 3-дюймовых орудия – Саперной команды, Ординарческой команды при генерале Маркове и его помощнике полковнике Тимановском.
С нами шло все наше «хозяйство» (мы тыла не имели!): санитарная часть с больными и раненными в первых стычках, обозы и т. п.
12 июня мы с боями стали подходить к железной дороге Царицын—Торговая, имея целью перерезать ее.
У хутора Попова (конный завод), лежащего вплотную у станции Шаблиевка, мы встретили со стороны красных сильное сопротивление. Бой затянулся, и солнце стояло уже высоко. Был прекрасный солнечный и теплый день.
Сломав сопротивление противника, мы стали занимать хутор Попова. Окруженный строениями, внутри его оказался хороший сад и жилые помещения. Красные, уходя, забрали лошадей, а тем, которых принуждены были в спешке оставить, перерезали на ногах сухожилия. Взятие хутора решило и участь станции Шаблиевка. Красные стали ее покидать, и генерал Марков послал вслед несколько сотен пехоты, чтобы ее занять. Разгоряченные боем люди, с разрешения генерала Маркова, располагались для передышки и приведения себя в порядок.
Сам же Марков, в окружении своего помощника полковника Тимановского, командира полка полковника Туненберга и меня, выдвинулся за постройки хутора в открытое место с тем, чтобы наблюдать ясно обозначенный отход красных за станцию и занятие ее нашими частями. Бой фактически был закончен.
Недалеко от нас были в рост человека сложены железнодорожные шпалы. Марков взобрался на них, чтобы лучше видеть обстановку, спустился со мною вниз и предложил нам разойтись, чтобы выйти из сферы огня. Наша артиллерия к этому моменту также реагировала и открыла ответный огонь.
Не успел генерал Марков дать нам это распоряжение, как новый взрыв гранаты обдал нас осколками, землей и давлением воздуха.
Генерал Марков упал. С остальными нами тремя ничего не случилось. Мы подбежали к упавшему, подняли и отнесли за постройки. Генерал Марков был без чувств. Левое его плечо кровоточило. Череп был поврежден. Стала запекаться кровь. Санитары отнесли его в дом. Через некоторое время он пришел в себя. По-видимому, отдал себе отчет в серьезности своего положения. Мы об этом уже знали. Попросил принести ему икону. Таковая оказалась в доме. Благословил ею Кубанский стрелковый полк, и через два часа его не стало.
Пал смертью храбрых генерал Марков. Мы снова лишились талантливого и храброго военачальника сразу же в первые дни нашего второго похода, как лишились мы нашего Верховного в начале похода двух объединившихся отрядов, вышедших из Ростова и Екатеринодара, которые в этих пунктах зажгли в одно время «светочек» Белой Борьбы на юге России.
Останки генерала Маркова были перевезены в Новочеркасск, где были торжественно преданы земле, и полк его имени, находившийся там, смог отдать ему последние почести.
Во временное командование дивизией вступил полковник Кутепов, а начальник штаба и помощник генерала Маркова полковник Тимановский отбыл в Новочеркасск для принятия в командование 1-го Офицерского генерала Маркова полка.
Разбитые нами под Шаблиевкой части красных частью стали отходить на юго-запад и главным образом на Великокняжескую. Торговая нами занята.
Нашей колонне поставлено в задачу быстрым маршем преследовать отходящих на север с тем, чтобы обойти Великокняжескую с северо-запада и атаковать ее с этого направления.
Другим же частям было предписано: отряду Дроздовского – обойти станицу с юга, а коннице (дивизии Эрдели) из ново-манычского направления обхватить ее с востока.
Последней эта задача не удалась. Конница наткнулась на отряд Думенко.
Наша колонна, отбросив красных с северных переправ, утром 15-го ввязалась в бой за овладение Великокняжеской. Противник был опрокинут, но окружение, по указанной выше причине, не удалось. Красные спешно отходят.
День взятия Великокняжеской и следующий провели в ней, а 17-го перешли в Торговую, откуда стали разворачиваться с тем, чтобы подойти к Песчанокопской. Под ударами нашей колонны и частей Боровского и Дроздовского Песчанокопская пала, и разбитые части ее гарнизона стали стягиваться к Белой Глине.
Бой за Белую Глину
Белая Глина – большое и богатое селение Ставропольской губернии. Имела свои учебные заведения для обоего пола, свою уездную полуинтеллигенцию, быстро воспринявшую октябрьскую революцию. Это селение и станция Белоглинская лежат на линии железной дороги от Тихорецкой на Царицын и в непосредственной близости к границе Кубанской области. Следующая станция Ея и примыкающая к ней станица Новопокровская были очагом большевизма. Туда стекались агитаторы и различные элементы,
