Меч Немезиды - Данил Корецкий

– Далее. На затонувшем катере обнаружены тела капитана судна, его старшего помощника и судового повара. Старпом и повар были прикованы к трубе в гальюне, что косвенно исключает их участие в обстреле комплекса «Рай». Труп капитана Терещенко имеет огнестрельные ранения. Есть показания свидетелей, которые видели, как на борт судна поднимались двое посторонних мужчин. Скорей всего, катер был захвачен…

– Кем? – бросил Заишный, не поднимая головы.

– Личности захватчиков не установлены, – сказал майор. – Операция «Аркан», объявленная в ночь происшествия, результатов не дала. Имеется список примет, составленный со слов свидетелей. Список противоречивый… Некоторые факты указывают на то, что это были «гастролеры» из столичного региона.

– Какие факты? – снова бросил генерал.

– Во-первых, «РПГ-32», большая часть опытных образцов которого, по документам, должна находиться на территории Московского военного округа, где расположены испытательные полигоны НПО «Салют»… Есть и другая привязка к Москве – два трупа, обнаруженные в бильярдном зале комплекса «Рай». Они погибли еще до обстрела – задушены после жестоких пыток. По отпечаткам пальцев установлена личность одного из погибших, это Фильчиков Дмитрий Федорович, прописанный по московскому адресу. Последнее место работы – частное охранное предприятие «Лайка-М», обслуживающее объекты игорного холдинга «Удача» в Центральном АО столицы. Это казино и залы игровых автоматов.

– А что Фильчиков делал в Тиходонске? – спросил зам по оперработе полковник Бородин и потер квадратный подбородок. – Родные, знакомые? Бизнес?

– Неизвестно. Родных и знакомых здесь у него нет. Бизнес – вряд ли. Наши московские коллеги опросили его начальство – там говорят, что командировку он не оформлял, о своей поездке никого не предупредил, и с его работой это вообще никак не связано. Но когда мы сличили штатное расписание сотрудников «Лайки-М» и «Удачи» со списками пассажиров РЖД на южном направлении, то выяснили, что работники этих предприятий в последний месяц неоднократно совершали групповые поездки в Тиходонск…

Участники совещания оживились.

– С какой целью? – спросил зам по следствию полковник Окунев.

– Неизвестно, – повторил Мамонтов. – Вообще, за этими поездками стоит большая загадка. Генеральный директор «Удачи» тоже ездил в Тиходонск, и уже больше недели его нет на месте. То ли заболел, то ли вообще пропал без вести… Сейчас все бумаги по холдингу подписываются неизвестно кем. Если копнуть глубже, я уверен, будет много чего интересного…

Генерал Заишный, наконец, оторвал взгляд от стола и вынул потухшую трубку изо рта. Сроду вроде бы не курил – ни в подполковниках, ни в полковниках Мамонт ни разу не видел его дымящим. А как получил генеральские погоны, как уселся в кресло начальника Управления, так и завел трубку, да с ней и не расстается. Может, хочет походить на отца народов Иосифа Виссарионовича? Хотя говорят, вроде генерал-лейтенант Лиховцев, московский куратор Тиходонского управления, – вроде бы он большой любитель трубочного зелья, страстный коллекционер трубок и даже председатель какого-то всероссийского клуба любителей трубок… «Труб-клуб», что ли? Нет, как-то по-другому зовется. Вот и Заишный тоже под страстного любителя косит. Наверное, чтобы было о чем поговорить с начальством в кулуарах, на общих интересах сблизиться… А что, дело обычное: чтобы сблизиться с начальством и охотой начинали заниматься, и в теннис играть, и на лыжи становились… Только дзюдо не пошло: у всех ведь, как правило, животы – какие броски с животами…

«Неужели это он действительно из подхалимажа? – думал Мамонтов. – Ерунда какая-то. Вот Петровский когда-то курил трубку, Шерлока Холмса из себя строил… Но ведь ему тогда едва двадцать стукнуло, мальчишка совсем. Да и то бросил потом, на сигареты перешел. А может, и совсем не курит…»

Курит Петровский сейчас или не курит, Мамонтов так и не вспомнил.

– …Уголовная разборка – это, конечно, привлекательная версия, – проговорил Заишный. – Криминал не наша линия, можно дистанцироваться и смотреть со стороны, как Крамскому и Ганчуку задницы дерут. Раз милиция прошляпила, пусть по полной и отвечает… Так выходит?

Он вопросительно глянул на начальника отдела «Т». Но Мамонт, почувствовав подвох, не стал почтительно кивать. И правильно сделал.

– Только не выйдет так, товарищ Мамонтов! – резко изменил курс генерал. – Захват судна, пиратство, – это ладно, пусть будет уголовщина! Покушение там на какого-то авторитета – тоже… А вот обстрел общественного места из секретного оружия исключительной мощности – в рамки простой уголовщины никак не укладывается! Это все равно что ранцевый ядерный фугас подорвать под чьим-нибудь «Мерседесом»! К тому же массовая гибель людей! Редактор газеты, директор завода, главврач, начальник налоговой инспекции… Более пятидесяти раненых!

– Пусть не ходят в гости к бандюку, – вырвалось у Мамонта, и он тут же об этом пожалел.

Генерал хлопнул ладонью по столу:

– Не дело органов безопасности указывать людям, куда им ходить! Откуда простые граждане знают, кто такой этот Буланов? На нем разве написано, что он бандюк?!

«Знают, знают, все всё знают, – подумал Мамонт. – Только дурака валяют да незнайками прикидываются!»

Но вслух говорить ничего не стал.

Потом состоялось обсуждение доклада. Особых расхождений не было: практически все высказались за то, что обстрел «Рая» – это преступление террористического характера, входящее в компетенцию ФСБ. Только полковник Окунев и майор Мамонтов возражали, считая, что это все же обычная уголовная разборка. Может быть, в значительной степени потому, что не хотели вешать на свои подразделения это мутное дело.

В конце генерал поднялся из-за стола и, задумчиво рисуя в воздухе трубкой непонятные иероглифы, сформулировал вывод:

– Мы имеем дело с организованной преступностью нового типа: уголовно-террористической группой. Сращивание уголовного элемента с высокими технологиями вооружения, возможно, даже с технологиями массового уничтожения, доступ к государственным секретам. Безусловно, это подследственность Службы безопасности. Но!

Заишный изобразил восклицательный знак.

– Основные действия, относящиеся к нашей компетенции, находятся вне обслуживаемой Тиходонским управлением территории! Где похищено секретное оружие? В Московском регионе. Откуда прибыли предполагаемые преступники? Из Москвы. Это дает нам основания направить материалы по месту основных преступлений против государственной безопасности – в Московское управление! Ну а мы отработаем нашу часть дела! Вопросы есть?

Ответом стал восхищенный вздох руководителей подразделений. Вопросов не было.

Вася Дерзон сегодня проиграл ему в шахматы три бутылки «Старопрамена», а в холодильнике давно дожидалась своего часа банка настоящей деревенской тушенки, сваренной в автоклаве, – это сам Денис когда-то привез из командировки, из Армавира. Намечался королевский ужин.

Пока готовились макароны, никто не мешал, но едва только в сковороде заскворчала тушенка с мелко порубленным луком, началось: из гостиной примчалась Аура и заорала не своим голосом.

– Дура, – сказал Денис, слегка переиначив ее прозвище. Так было больше похоже на правду. – Все равно не жрешь тушенку, чего орать-то.

Но она продолжала орать в том смысле, что «может, и съем чего». Он бросил ей кусок мяса из сковородки, предварительно обдув и остудив. Кошка обнюхала, брезгливо потрясла лапой и ушла, по дороге помочившись на коврик в прихожей. Денис вспомнил о маме, когда-то подобравшей, выкормившей это наглое животное и нарекшей ее этим странным именем. Убивать Ауру он не стал – чисто из уважения к памяти родного человека. Только повозил мордой по коврику.

А потом раздался длинный, настырный звонок в дверь. Так звонить мог либо близкий человек, но таких вроде и не было, либо подвыпивший сосед снизу, которому в очередной раз «не хватило». Денис убрал со стола первую бутылку пива, которую в процессе приготовления ужина успел ополовинить, и пошел открывать.

Там стоял Мамонт. Широкоплечий, в плаще с поднятым воротником, надвинутой на глаза шляпе. Как сыщик в романах Чейза.

– Водка «Петровская», почти как твой личный бренд, – он протянул Денису набитый пакет. – Яйца, сало. Могу яишню пожарить, помнишь, как раньше, на явке в речном вокзале?[17]

– Чего ж не помнить…

– Хлеб забыл купить. Хлеб в доме найдется?

– Найдется, – сказал Денис. – Кошка коврик обоссала, ступай осторожнее.

Мамонт вошел, огляделся, принюхался.

– Да, Холмс… На Бейкер-стрит это, скажем так, мало похоже. Ладно. Зато овсянкой меня здесь кормить уж точно не будут, а?

За ужином Мамонт старательно изображал, что зашел просто так, – у него тут неподалеку была встреча, потом вспомнил, что давно не виделись… Но, когда заходят по дороге, выпивку с закуской не покупают. Видно, после работы Мамонту так же одиноко, как и ему…