Степной рассвет - Георгий Юленков

— Да, господин подполковник. Час назад уже уничтожено одно орудие красных. Если этот успех получит продолжение, то сегодняшняя вечерняя атака может оказаться успешной.

— На все воля небес. А наша с вами, поручик, задача не упустить такой важный момент, и умело воспользоваться им. И вот еще что, Нагумо… Этих разведчиков временно разместите в помещении моей охраны. Ссориться с полковником Асано мы не будем, но мне пока не до них. А сейчас пригласите ко мне майора Фукуду, для его танкистов нашлось одно срочное дело. Дело важное, генерал Комацубара лично отдал мне приказ.

— Да, господин подполковник.

Звукоизоляция штабного блиндажа была очень условной, и звуки разговоров и докладов приглушенно доносились до соседних помещений. За тонкой дверью своей участи ждали гости под охраной четырех солдат и дежурного офицера. Слух диверсанта уловил главное.

«Скоро вам, господа-самураи, точно будет не до нас. А пока мы тут немного погостим. Спасибо товарищу Бочкову за прикрытие, без него бы труднее нам пришлось. И уже совсем скоро мы с вами попрощаемся. Мы как раз перед радиоатакой получили сообщение, что примерно через час затевахинцы установят огневой контакт с японскими частями прикрытия. Вот тогда вы начнете метаться как тараканы под шлепанцами. А мы этой вашей панике поможем. Ведь правда же, Александр Евгеньевич? Вы ведь меня всегда без слов понимали, значит, и сегодня по глазам все поймете…»

Мощный американский вентилятор разгонял тягучий воздух в помещении. Здание консульства Третьего рейха не могло даже своими толстыми каменными стенами добавить хоть немного прохлады в этот знойный день. Но сидящие за столом мужчины не замечали этого.

— Дорогой Франц, если честно, я завидую вашему приключению. Жаль, что ваш коллега не успел сюда добраться. До вылета в Хуангань Шань осталось полчаса, так что ждать его мы не будем. К сожалению, время не терпит. Может быть у вас есть какие-нибудь вопросы? Если есть, смелее их задавайте, а то кто знает, каким путем вы будете выбираться из Маньчжоу-Го. Мы с вами можем ведь и не свидеться больше.

— Господин полковник. Мне бы для начала хотелось узнать почему для этой миссии выбрали именно меня?

— Не только вас. Кандидатов было несколько. Вам в значительной степени повезло, что вы оказались рядом. Кстати, вы уже знаете, кто перегонит обратно ваш «Дорнье»? Нет? Впрочем это не важно. А выбор за нас с вами сделала история вашего рода и немного ваша собственная биография. Вы ведь родом из Риги?

— Именно так. Но если вас интересует насколько я ощущаю себя русским, то вынужден разочаровать вас. Отец с матерью выехали в Германию в 23-м, и о своем русском детстве у меня очень смутные воспоминания. В наследство от той жизни мне достался лишь русский язык, с легким чухонско-вологодским акцентом. Такой диагноз мне поставил один преподаватель в училище. За этот подарок большое спасибо моей няне, которая родилась в Череповце. На этом мои таланты увы заканчиваются. Русскую классику я не читал.

— Не спешите, господин майор. Классика вам не пригодится. Но вы почему-то забыли упомянуть Липецк. Вы ведь тогда не только летали, но и даже играли в футбол со многими нынешними командирами русских ВВС. Как сейчас поживают ваши друзья?

— Футбол был. И адресами мы и правда с ними обменялись, но дружбы как таковой не было. С 32-го года я ни о ком из них не слышал, а к концу 37-го, думаю, их осталось меньше половины. Русское начальство не любит умных и инициативных.

— Вы правы, дорогой Франц, но национальность тут ни при чем. Впрочем, это не тема нашей беседы. Поэтому давайте уточним, вы еще помните, как нужно носить форму командира РККА.

— За год учебы любой бюргер научится носить галифе без подтяжек. Что уж говорить о нас. Советы тогда сами учили нас конспирации, теперь пора вернуть им долги. Так что здесь особых проблем быть не должно.

— Ну что ж, хорошо! А с новейшим большевистским самолетом сможете совладать. Простите меня если вопрос оказался бестактным.

— Вряд ли этот шедевр, окажется сложнее последних самолетов Кертисса и Северского. Кроме того я видел русские самолеты в бою. И знаю чего от них ожидать.

— Да-да, вы правы. Ваш испанский опыт тоже может вам пригодиться. Но свою легенду, майор, вам сейчас нужно выучить как можно тщательнее. Ведь ваше «альтер эго» прибывает к Смушкевичу уже через несколько часов. Помните, он не должен вас опередить.

— У него не будет такой возможности.

— За его устранение не беспокойтесь, там профессионалы сработают без вас, а вам просто нельзя нигде задерживаться. И тщательнее продумывайте свои ответы. Но и слишком надолго над ними не задумывайтесь.

— Это понятно. Но с кем я смогу там взаимодействовать?

— Возьмите, вот ваши "верительные грамоты". К вам подойдут, и попросят огня прикурить. Ведите себя при этом естественно. А вот эти фотографии вам просто придется запомнить.

— Это я успею сделать во время полета.

— Все верно, после посадки сдадите все материалы сопровождающему. Еще кофе не хотите? Кофе турецкий, бразильский увы закончился. Коньяк и шнапс я вам не предлагаю. Там вас по всей видимости ждет русская водка, поэтому не будем смешивать напитки.

— Хм. С русскими вообще лучше не пить, это я давно уже понял. Но определенный запас прочности у меня имеется… Я могу идти собираться, господин полковник.

— Ну что ж, идите Франц. Немного времени у вас еще есть. И да поможет вам Бог.

— Благодарю, господин полковник. Прощайте.

Резидент СД откинулся на спинку кресла, сложив пальцы домиком. Перед началом беседы его немного тревожила мысль, что без дублера миссия может сорваться. Но заглянув в умные безмятежные глаза своего недавнего собеседника он сразу же успокоился. Судя по всему этот так вовремя оказавшийся в Китае пилот, обладал помимо отменного ума стальными нервами, и мог сыграть почти любую роль в разведывательной миссии. От вербовщика до ликвидатора.

Дементьев впервые получил приказ лидировать такую большую группу. Стажером с ним сегодня летел вновь прибывший с пушечными «ишаками» капитан Степанов из авиации погранвойск, но главная ответственность была все же его, еще недавно простого командира звена Александра Дементьева. С приказом о формировании особого полка, всем временно пониженным пилотам вернули их былые звания. И вот, теперь уже снова старший лейтенант, вдруг почувствовал, что надоедавшие ему когда-то нотации начлёта и однополчанина до сих пор сберегают жизни и самого Дементьева и вверенных ему командованием полка пилотов. Заглянув сейчас в серьезные глаза этого бывшего шутника с гусарскими замашками, Павла, наверное, не сразу узнала бы своего приятеля-ученика. Теперь это были глаза опытного воздушного бойца и командира, который сам не терпел расхлябанности. Таким Дементьевым можно было гордиться. А в память самого старшего лейтенанта намертво впечатались сказанные перед вылетом слова командира полка Горелкина, обмануть ожидания которого он не мог.

— Товарищи летчики особого авиаполка. Сегодня наш вылет не будет легким… Да, мы с вами и раньше не отлеживались на печи, а воевали. С момента прибытия в Монголию самого первого самолета нашей части, мы уничтожили в воздухе двадцать один самолет противника. Около тридцати вражеских самолетов сожжено нами на земле. В тылу врага уничтожено несколько эшелонов. При поддержке наземных войск штурмовыми действиями огнем наших пушек, пулеметов, и реактивных снарядов, повреждены три японских батареи, уничтожено несколько танков и рассеяны значительные силы конницы. В ночных боях у центральной переправы именно наша воздушная поддержка помогла десантникам удержать захваченные позиции до подхода нашей кавалерии и танков. Мы уже многого с вами добились, это правда. Но сегодня нам предстоит особый вылет. Сегодня мы с вами защищаем северную переправу. Рассчитывать на внезапность воздушных ударов в этот раз не приходится. Противник знает о нас, и готов к отражению нашего налета, и с земли, и с воздуха. Нас могут встретить и вражеские истребители и сильный зенитный огонь.

— Вы уже знаете, что один наш самолет утром не вернулся на аэродром. Это был самолет начлёта Павла Колуна. Человека, который многих из нас научил умело драться с врагом. Драться с минимальными потерями, сберегая жизни пилотов и нанося врагу максимальный ущерб. Он учил нас, и сам учился вместе с нами, а сегодня его сбили зенитным огнем над переправой. И в сегодняшнем вылете такое может случиться с каждым из нас. Среди нас нет пилота, умеющего летать лучше начлёта, но мы не должны забывать. Начлёт был подбит, но сумел посадить свой самолет у берега, и смог добраться до плацдарма. Мне сообщили, что сейчас он вместе бойцами майора Кольчугина и десантниками отбивает яростные японские атаки. Мы даже послали за ним группу охраны, и рассчитываем на его скорое возвращение. Но сейчас Павел Колун бьется на земле там за рекой…