Помнишь, я тебя любила? Забудь! - Инна Инфинити

— Садись на мою кровать, — Арина кивает мне в сторону своей постели у правой стены. Я сажусь на заправленную пледом кровать. Арина подходит ко мне с несколькими расческами, резинками и заколками и опускается на пол у моих ног.

Я аккуратно расчесываю ее мягкие шёлковистые волосы, затем делаю пробор посередине и начинаю плести косы с боков, соединяя их в одну на затылке. Арина сидит смирно и не произносит ни звука.

— Готово, — говорю ей, скрепляя волосы на висках невидимками.

Она берет зеркальце и осматривает себя.

— Красиво, — поворачивается ко мне. — Спасибо.

— Пожалуйста.

Она еще раз меня осматривает и загадочно улыбается.

— А Глеб раньше никогда не приезжал из Москвы с подругами, — и подмигивает мне.

Не знаю, почему, но слова этой девочки меня неожиданно радуют.

Я первая девушка, с которой Глеб приехал к себе домой. Чтобы не расплыться в дурацкой счастливой улыбке, я закусываю губу. Арина отходит от меня к письменному столу и складывает в пенал ручки с карандашами. Данил в это время сидит на стуле и играет в тетрис.

Я иду на кухню к Глебу. Он стоит у плиты и помешивает содержимое кастрюли. Присаживаюсь за стол.

— Ты умеешь готовить кашу? — Не без любопытства спрашиваю я.

— Да.

— Как научился?

— Когда переехал в Москву и стал жить один. Первые полгода питался фастфудом, а потом решил, что нельзя так гробить желудок и сам встал у плиты.

— А что ты еще умеешь готовить?

— Да в принципе все. Варить супы, жарить мясо, готовить гарниры. — Поворачивает голову на меня и прищуривается. — А ты, Пироженка, какие блюда умеешь делать?

Никакие.

— Эээм, ну, я вот салаты могу нарезать. Ты же видел, как я для маминого ужина оливье делала.

— Твоя мама просто положила перед тобой продукты и сказала тебе порезать их кубиками. С этим любой дурак справится.

Мерзавец!

В этот момент на кухню заходят дети, Глеб выключает плиту и включает чайник.

— Кать, ты чай или кофе будешь?

— Кофе с молоком.

— Кофе только растворимый.

— Ничего страшного, я пью такой тоже.

Дети усаживаются за стол, и Глеб накладывает всем кашу по тарелкам. Детям он делает чай, а нам с ним кофе. У Арины и Данилы явно хорошее настроение. Они рады приезду старшего брата. Арина то и дело тянется обнять Глеба. Интересно, что им сказали про маму? Надо будет потом поинтересоваться у Глеба, чтобы не сболтнуть при детях лишнего. Вдруг им наплели, что мама уехала в командировку.

— Катя, а сколько тебе лет? — Обращается ко мне девочка. Она хоть и увлечена старшим братом, а с меня глаз по-прежнему не спускает.

— Двадцать два.

— Ого, так много! Мы должны называть тебя «Тетя Катя»?

Эээ, что?

— Нет, ни в коем случае! Просто Катя!

Девочка тихо смеётся. Это она меня сейчас так подколола?

Блин, да она точно вся в Глеба!!!

— Глеб, а мама сильно заболела? — Спрашивает Данил.

— Нет, не сильно. Скоро вернётся домой. Лучше расскажите мне, как у вас дела в школе? — Быстро переводит тему.

Значит, дети знают, что их мама в больнице. Арина и Данил начинают посвящать Глеба в свои школьные успехи. Он увлечённо слушает и задаёт им еще вопросы. Мы сидим все за столом, едим кашу (к слову, очень вкусную), Чарлик чавкает у своей миски, и все происходящее кажется мне семейной идиллией.

Потом я мою за всеми посуду, наспех умываюсь в ванной и снова чищу зубы пальцем и предлагаю Глебу отвести детей в школу вместе с ним. Все равно мне нужно запомнить до нее дорогу, чтобы отводить и забирать их в последующие дни.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Сегодня суббота, у нас только четыре урока, — оповещает Данил.

— Во сколько они закончатся? — Спрашивает Глеб, завязывая шнурки на ботинках.

— В двенадцать.

— Хорошо, вас тогда Катя заберёт, если у меня не получится.

Мы выходим из подъезда в темное, почти невидимое утро. Я ёжусь от холода и натягиваю поверх шапки капюшон от пуховика. Совершенно точно нужно будет купить сегодня толстые тёплые колготки, потому что мои капроновые под джинсами не греют. И еще нужен тёплый шерстяной свитер.

Снег приятно хрустит под ногами, а в воздухе пахнет Новым годом. Мне снова не удаётся посмотреть город, потому что мы идём до школы дворами. Я стараюсь запоминать дорогу: из подъезда налево, прямо мимо трёх высоток подряд, затем направо, снова прямо, а потом за детской площадкой налево. Через 15 минут мы подходим к серому трёхэтажному зданию.

— Ты тоже учился в этой школе? — Спрашиваю Глеба.

— Да, все 11 лет.

Мы заходим в здание, дети снимают верхнюю одежду и переобуваются в сменку. Мы стоим рядом с ними, как вдруг Глеба замечает одна из учительниц, проходящих мимо.

— Глеб? Яковлев? — Окликает его.

Он резко оборачивается.

— Татьяна Васильевна! Здравствуйте! — Он крепко с ней обнимается.

— Ох, Глеб, как ты вырос! — Осматривает его. — Ты и так всегда был высоким и крепким, а теперь совсем возмужал. Как твои дела? Ты по-прежнему в Москве? В МГУ?

— Да, уже магистратуру заканчиваю.

— Какой профиль в юриспруденции выбрал?

— Адвокатуру.

— Молодец! Всем своим ученикам всегда ставлю тебя в пример! Ты же единственный из нашей школы, кто поступил в МГУ имени Ломоносова! Больше нет таких учеников у нас. Многие в Москву уезжают, но поступают в вузы попроще.

— Ой, да ладно вам. На самом деле в МГУ нет ничего особенного, — Глеб смущенно смеётся.

Сейчас я его понимаю. Тоже не люблю, когда мамины подруги начинают говорить об МГУ, как о Хогвартсе. На самом деле ничего особенного в этом вузе нет. Да, в него очень сложно поступить. Но учиться не трудно, а диплом МГУ трудоустройство не гарантирует. Да и работодатели на корочку уже давно не смотрят. Всем нужен только опыт