Разоблачение суккуба - Райчел Мид

Я оглянулась на Джерома, который продолжал выглядеть так, будто не верил своим глазам.

— Несколько мудрых слов для нас, босс? — спросила я.

Он немного подумал и сказал:

— Да, не продуйте.

Коди крепко вцепился в руку Питера.

— Ты должен постараться ради нас. Мы едва справились с ними, а сейчас она насылает на них весь свой страх господень. Одно только это придаст им сил. Если бы ты мог просто… я не знаю. Выбивать меньше сплитов. Сделай что-нибудь. Мы можем выиграть, но нам нужен ты.

Питер всплеснул руками.

— Неужели ты думаешь, я не сделал бы этого, если бы мог?

Когда компания Нанетт вернулась на поле битвы, они показали нам, что прибавили к своему репертуару новый прием — освистывание. Как только один из «Нечестивых роллеров» вступал в игру, со стороны противника сыпались издевательские выпады. Осмеянию подвергалось все — от внешности до способностей к боулингу и спортивной формы. Последнее выводило из себя Питера больше всего, и Тиара моментально заметила это.

— Где они это взяли, в комиссионке? Ох, нет, погодите, они тщательно отбирали вещи. Они никогда не взяли бы такое дерьмо, как это.

— А что за цвет? Остатки от вечеринки по случаю рождения мальчика.

— Если своими погаными рубашонками вы говорите: «Нечестивые роллеры», может, хоть шары катать научитесь? А то это больше похоже на метание бревен.

Питер выслушивал все это молча, но я видела, что он раздражается больше и больше. Хью поморщился и нагнулся ко мне.

— Она не такая уж прикольная. Я ожидал большего от суккуба.

— По крайней мере, Питер не стал играть хуже, — ответила я. — Его сплиты приобрели новую форму, более интересную.

— Но это нас не спасет, — мрачно вставил Коди.

Это была правда. Мы пока держались, но едва-едва. Когда прошла половина партии, стало ясно, что мы проигрываем. Джером снова сник, а к Нанетт вернулась уверенность.

— Давайте, ребята, — сказал Картер. Я не ожидала, что он возьмет на себя роль чирлидера. — Вы можете это сделать. Вы лучше, чем они.

Тем не менее ход игры переломил вовсе не энтузиазм ангела. Это случилось, когда Ви наконец заговорил. Питер только что совершил бросок и чудом сбил четыре кегли, осталось шесть, но с тремя промежутками; такой конфигурации я еще не видела. Мы все обомлели.

— Ты худший вампир из всех, каких я когда-либо видел, — произнес Ви, глядя на кегли широко раскрытыми от удивления глазами.

Не знаю, что так задело Питера в этих словах, но результат превзошел и воздействие наших ободряющих возгласов, и шпилек Тиары на тему нашего прикида. Внезапно Питер стал вампиром, да не просто каким-нибудь вампиром, а вампиром, который мастерски играет в боулинг.

С этого момента каждым броском он сбивал все кегли. По примеру Ви, Питер действовал не раздумывая. Он просто подходил к линии броска и запускал шар, высвободив свои вампирские рефлексы. Очень быстро он превзошел всех в нашей команде, включая Коди. Единственным, кто мог с ним сравниться, оставался Ви.

Но этого было достаточно, и как-то, вопреки всем препятствиям, мы выиграли третью партию. Хью, Коди и я взорвались радостными криками и обменялись хлопками ладоней с Картером. Питер проявил себя стоиком. Он холодно смотрел на противников, а потом изрек, обращаясь к Роджеру:

— Цыплят по осени считают. — А Тиаре сказал: — На фоне этой помады твоя кожа выглядит так, будто у тебя желтуха. — Он сделал паузу. — А еще ты похожа на шлюху.

Ви Питер ничего не сказал.

Нанетт тут же затеяла спор с Джеромом. Большинство ее нелепых аргументов сводились к тому, что нечестно иметь двух вампиров в одной команде, а также к утверждению, что настоящего победителя можно определить только игрой из пяти партий. Джером добродушно передаивался с ней. Он был так горд нашей победой, будто каждый шар бросил самолично. Остервенение Нанетт было для него как глазурь на торте.

— Ну, — сказал он в какой-то момент перепалки, — мы могли бы сыграть еще две партии, но твоя команда выглядит уж слишком изможденной. Возможно, когда они восстановятся умственно и физически, мы могли бы…

Тут Джером замолк и вздернул голову, будто услышал музыку, которая слуху остальных была недоступна. На лице его появилось странное выражение.

— Черт, — сказал наш босс.

— Что? — спросила Нанетт. Кажется, она поняла, что внимание Джерома поглотило нечто отличное от боулинга. Рядом со мной стоял Картер, он тоже притих.

— Мне надо идти, — сказал Джером.

И ушел, как это делают демоны, — испарился. Я быстро огляделась, но, кажется, никто из смертных ничего не заметил. К счастью, в этой половине зала никого, кроме нас, не было. И все же телепортироваться в публичном месте — это крайне необычное поведение для бессмертного высокого ранга. Даже самым отмороженным бессмертным хватало ума не исчезать на глазах у людей.

— Ну, — сказала Нанетт. — Полагаю, честных победителей тут нет. Спортивная честь — это изжитое понятие.

Думаю, из нее таким образом выходило напряжение, особенно после тирад, которые отпускала ее команда. В действительности вскоре все они набросились с обвинениями один на другого, и каждый апеллировал к Нанетт, объясняя, что в поражении виноват не он.

— Джорджина, — сказал Картер, отвлекая меня от этой сцены. Улыбка, вызванная нашей победой, сошла с его лица. — Думаю, тебе лучше пойти домой.

— Почему? — спросила я. — Мы должны отпраздновать победу. — В первый раз с момента разрыва с Сетом я почувствовала, что мне хорошо с друзьями. — Надо и Романа позвать.

— Поехали ко мне, — предложил Питер. — Я могу мигом организовать целый стол закусок.

— Отлично. Отлично, — сказал Картер, бросая взгляд на Мэй. Она, не покидая своего стула, пыталась следить за всеми разговорами одновременно. — Давайте поскорее уйдем отсюда. Я вас телепортирую со стоянки.

Я попыталась возразить, но Картер настаивал, чтобы мы убрались отсюда. Через минуту наша команда была на пути к стоянке. Мы шумно обсуждали победу и прославляли Питера как истинного героя этого вечера.

— Джорджина?

Я оцепенела. Рядом с моей машиной стоял Сет. Даже в резком свете стояночных огней его черты казались мягкими и зовущими: растрепанные волосы, то, как он стоял, засунув руки в карманы; стая чаек на рубашке, которую я едва могла разглядеть сквозь вырез фланелевого пиджака.

— Что ты здесь делаешь? — спросила я, подходя на несколько шагов ближе. Мои приятели в неуверенности остановились позади. Они все знали, в каком состоянии находятся наши с Сетом отношения, и нервно наблюдали за мной.

Сет посмотрел на мою группу поддержки, потом на меня.