Круглый год. Сборник. 1974 - С. В. Орлеанская

Зверь отважный поневоле

Скрыться где-нибудь спешит.

Ночью месяц тускл и поле

Сквозь туман лишь серебрит.

М. Ю. Лермонтов

Бианки В. Лесные происшествия

ЛЕСНЫЕ ПРОИСШЕСТВИЯ

ПРЯЧУТСЯ...

Холодно становится, холодно!

Прошло красное лето...

Стынет кровь, вялыми становятся движения, одолевает дремота.

Хвостатый тритон всё лето прожил в пруду, ни разу не вылезал из него. Теперь вскарабкался на берег, побрёл в лес. Нашёл гнилой пень, скользнул под кору, свернулся там в клубочек.

Лягушки, наоборот, скачут с берега в пруд. Ныряют на дно, забиваются поглубже в тину, в ил. Змеи, ящерицы прячутся под корни, зарываются в тёплый мох. Рыбы стаями громоздятся в омутах, в глубоких подводных ямах.

Забрались в щёлочки, скважинки коры, в трещины стен и заборов бабочки, мухи, комары, жуки. Муравьи закупорили все ворота, все входы-выходы своего высокого стовратного города. Забрались в самую глубину его, жмутся там в кучи, потесней, — застывают так.

Голодно становится, голодно!

Холод не так страшен тем животным, у которых кровь горячая, — зверям, птицам. Лишь бы пища была: поел — словно печечку в себе затопил.

Но с холодом приходит и голод.

Скрылись бабочки, мухи, комары — и нечего стало есть летучим мышам. Они прячутся в дупла, в пещеры, в расселины скал, под крышу на чердаках. Повисают там вниз головой, прицепившись за что-нибудь коготками задних лапок. Запахиваются, как плащом, своими крыльями, — засыпают.

Скрылись лягушки, жабы, ящерицы, змеи, улитки. Спрятался ёж в своё травяное гнездо под корнями. Барсук реже выходит из норы.

ВОР У ВОРА ЗАПАСЫ УКРАЛ

На что уж хитра и воровата лесная ушастая сова, а нашёлся вор и её провёл.

Видом ушастая сова — совсем филин, только маленький. Клюв крючком, перья на голове торчком, лупоглазая. Как ни темна ночь, эти глаза всё увидят, уши всё услышат.

Зашуршит мышь в сухой листве — сова уж тут. Цоп! — и поднимается мышь на воздух. Мелькнёт ли зайчишка через полянку — ночной разбойник уж над ним. Цоп! — и бьётся зайчишка в когтях.

Натаскала себе сова битых мышей в дупло. Сама не ест и другим не даёт: бережёт про чёрный день.

Днём сидит в дупле, сторожит запасы. Ночами на охоту летает. Сама нет-нет и вернётся к дуплу: всё ли цело?

Вдруг стала замечать сова: будто меньше запасы её становятся. Хозяйка зоркая: считать не обучена — примечает так, на глазок.

Ночь пришла, проголодалась сова, полетела на охоту.

Возвращается — нет ни одной мыши! Видит: копошится на дне дупла зверюшка серенький, с крысу длиной.

Хотела когтями впиться, а он шмыг низом в скважину и несётся по земле. В зубах — мышонок.

Сова — за ним и уже совсем было настигла, да разглядела, кто воришка, струхнула и не стала отнимать. Воришкой-то оказался хищный зверёк — ласка.

ПУТЁМ-ДОРОГОЮ

Каждый день, каждую ночь отправляются в путь крылатые странники.

Летят не спеша, потихоньку, с долгими остановками — не то что весной.

Видно, не хочется им расставаться с родиной.

Порядок перелёта обратный: теперь первыми летят яркие, пёстрые птицы, последними трогаются те, что прилетели весной первыми: зяблики, жаворонки, чайки. У многих птиц вперёд летят молодые; у зябликов самки раньше самцов. Кто посильней и выносливей, дольше задерживается.

Большинство летит прямо на юг — во Францию, Италию, Испанию, на Средиземное море, в Африку.

Некоторые — на восток: через Урал, через Сибирь в Индию, даже в Америку. Тысячи километров мелькают внизу.

Виталий Бианки

К 150-ЛЕТИЮ СО ДНЯ РОЖДЕНИЯ И. С. НИКИТИНА

И. С. НИКИТИН И ЕГО СТИХОТВОРЕНИЯ

(1824—1861)

В ноябре 1853 года в одном из номеров воронежской газеты было напечатано стихотворение «Русь», которое произвело большое впечатление на читателей. Стихотворение говорило о могуществе нашей родины, о богатстве её природы. В нём чувствовалась горячая, искренняя любовь к родине, гордость за неё.

Такие стихи мог написать только талантливый поэт. Между тем их автора — Ивана Саввича Никитина — никто до сих пор не знал. Он был сыном обедневшего торговца и содержал в Воронеже постоялый двор, где останавливались на ночлег извозчики.

Никитин всего несколько лет учился в школе. Окончить школу ему не удалось — надо было самому зарабатывать на жизнь, помогать семье.

Но он всегда много читал, хорошо знал и любил русскую литературу. Чтение и перечитывание любимых книг было для Никитина единственной радостью в его трудной жизни. Особенно любил он поэзию. Ещё в школе он и сам начал писать стихи и писал их всю жизнь.

В письме к одному знакомому Никитин так вспоминал об этом: «...Любовь к родной литературе, к родному русскому слову не угасала во мне... Продавая извозчикам овёс и сено, я обдумывал прочитанные мною и поразившие меня строки... Найдя свободную минутку, я уходил в какой-нибудь отдалённый уголок моего дома. Там... я слагал скромный стих, просившийся у меня из сердца...»

Очень долго Никитин никому не показывал свои стихи: ему казалось, что они недостаточно хороши, что у него нет поэтического дарования. Только в 1853 году он отважился послать несколько стихотворений, и в том числе «Русь», в воронежскую газету. С тех пор Никитин становится признанным поэтом. Его стихи печатают в газетах и журналах, они выходят отдельными книжками.

Но жизнь поэта не стала легче. Стихи не давали ему заработка, он по-прежнему жил в бедности и работал на постоялом дворе. Только под конец жизни ему удалось оставить эту работу и открыть книжную лавку.

Это была особенная книжная лавка: в ней не только можно было купить хорошую книгу, но и просто взять её для чтения, как в библиотеке. Теперь Никитин мог бы свободно заниматься любимым делом — поэзией, к которому стремился всю свою жизнь. Но непосильный труд и нужда надорвали слабое здоровье поэта. Он умер в 1861 году, через два года после открытия книжной лавки.

В своих стихах И. С. Никитин правдиво и ярко рассказал о тяжёлой жизни трудового народа в крепостной России. Рассказал о труженике-пахаре, который с восхода солнца и до ночи работал в поле, кормил своим трудом барина, попа, царских чиновников, а сам был «сыт сухою коркою», ютился в убогой, закопчённой избе и весь свой век боролся с