Если ты индиго - Татьяна Турве

Лишь когда ей с огромным трудом раздобыли шлем и половина собрания с гамом и специфическими шутками принялась рассаживаться на припаркованные неподалеку байки, до Янки наконец-то дошло, что это значит: "Вся милиция у "Юбилейного", так что…" Но страха не было и в помине, внутри всё оставалось спокойным и философски отстраненным, точно она наблюдает за кем-то со стороны: "Если бы что-то было не так, я бы сразу почувствовала, меня бы предупредили. Что-нибудь серьезное, может, и будет, но только не сегодня, не сейчас…"

Жаль, не успела додумать эту мысль про "не сегодня", отвлеклась на Эдика с Аленкой (те азартно переругивались, кто сядет за руль). А то как-то мрачновато прозвучало.

Глава четвертая. Мастер

Никогда не робей перед противником,

ибо помни: лютейший враг человека — он сам!

(Козьма Прутков)

Каждый шаг давался всё труднее и труднее, словно она шла сквозь плотную тягучую толщу воды. Ноги с пугающей скоростью наливались чем-то свинцовым, вроде магнитных сапог в научно-фантастических книгах — ну откуда здесь могло взяться столько ступенек?.. Яна никогда их раньше не замечала, перескакивала автоматически, а сейчас бредет и чуть не носом пересчитывает, будто немощная старушка. "Слабая, как апрельская муха", влепила бы новую характеристику мама, Яна вдруг ясно увидела перед собой это ее характерное выражение лица…

Хорошо еще, матушка про концерт не разведала, а то б влетело по-крупному, такой тарарам бы поднялся! Ведь знала же Янка, чувствовала, что не следует туда идти, что-то внутри предупреждало мгновенным замиранием в груди, как бывает перед прыжком с вышки. Она прекрасно понимала, что это такое: значит, от чего-то ее предостерегают, не пускают… Но в тот момент беспечно отмахнулась от всех невнятных предчувствий, как от ерунды, решила лишний раз не заморачиваться.

Чудеса да и только: перед вылазкой с байкерами как раз с точностью до наоборот, всё внутри было кристально спокойно. Ей даже понравилось (в общем и в целом), хоть и жутко было неимоверно, когда мотоцикл отрывался от земли и мчался по воздуху, изредка приземляясь и зверски подпрыгивая на колдобинах… Сережка оказался действительно без тормозов. Потом где-то за спиной протяжно завыла одиночная милицейская сирена, от этого вообще шибануло ударной порцией адреналина — ни разу в жизни Янка ничего подобного не испытывала!..

Когда сбавили ход и затормозили у киноконцертного зала "Юбилейный", ей вместе с облегчением стало жаль, что всё так быстро закончилось, только успела во вкус войти… Поддавшись минутной слабости, принялась слезно упрашивать Сережку взять ее с собой как-нибудь еще (совсем последнюю гордость потеряла!). Или еще лучше: он ведь обещал научить ее ездить на мотоцикле, так?.. Сергей сдержанно отнекивался и отшучивался: мол, как там наша проблема с право-лево? Но по глазам было заметно, что страшно этим фактом доволен, не ожидал. (Ну конечно, он ведь считает ее трусихой, из тех, что ко всякому альтернативному виду транспорта за пушечный выстрел не подойдут!)

Скорей всего, просто надоело следовать этим многочисленным родительским правилам и ограничениям, особенно маминым. Да и папа ни с того ни с сего взялся ей подпевать: "Шаг вправо-влево рассматривается как попытка к бегству!" Ну должен же быть в жизни хоть какой-то праздник, разве не так? И самое главное, как бы она объяснила Сергею свое внезапное нежелание идти именно на концерт? "Понимаешь, что-то внутри мне подсказывает…" Бред полнейший! Рыжая Аленка успела проболтаться, что он эти два билета раздобыл в последний день, по блату, и неизвестно еще, сколько за них заплатил…

Поначалу всё было здорово. Уши постепенно привыкли к грохоту ударных в энное количество децибел, светомузыка завораживала и словно бы гипнотизировала своей ритмичностью. И без того впечатлительная, Янка незаметно выпала в кайф: вопящая множеством глоток, свистящая и размахивающая руками толпа подхватила и понесла за собой, девочка решила не сопротивляться. И только успела снять привычный внутренний контроль, как сразу же стало беспричинно легко и весело (и даже как-то подозрительно, до бесшабашности весело. Но это вспоминалось уже позже, задним числом.). Она чувствовала руку Сергея на своей талии, улавливала "за мыслями" его нерешительность и неожиданную робость: как она отреагирует? Надо же, а с виду такой самоуверенный и резкий, лишний раз не улыбнется… Впервые за всё знакомство она ощущала его настолько сильно и отчетливо: так вот он какой на самом деле! Не Супермэн с примесью Терминатора, каратист с железными нервами и снисходительной миной на лице (которого из себя довольно убедительно разыгрывает), а нормальный, вполне обычный себе парень с человеческими слабостями…

Опять это ни с чем не сравнимое, головокружительное состояние "за мыслями"! Когда всё становится ясным и кристально-прозрачным, и чудится, будто она без труда проникает в самую суть вещей… Такое случается очень редко — заранее не подготовишься, список вопросов не напишешь, — зато отпечатывается в памяти на всю жизнь. Обычно ее выбрасывает туда в самый непредсказуемый момент: один мощный толчок изнутри, и всё вокруг непостижимым образом меняется… (Это как привычное ее вИдение ауры, но немного по-другому, плюс что-то еще.) Вот и на концерте Яну "выбило" неизвестно куда: бац, внутренний щелчок — и столпившиеся вокруг люди засветились мягким серебристо-голубым светом. Если смотреть сквозь ресницы, не раскрывая полностью глаз, то можно разглядеть, как их ауры ритмично пульсируют, напоминая биение сердца на мониторе…

А потом накатило ЭТО, от чего ее, возможно, и пытались уберечь — чье-то сильное и откровенно враждебное присутствие прямо над головой. Янка долго не решалась на это "что-то" посмотреть, малодушно убеждая саму себя, что померещилось, разгулялась фантазия. По спине миниатюрной шустрой змейкой пробежал липкий холод, тело в один миг покрылось гусиной кожей и стало непередаваемо жутко, как в кошмарном сне. "Все-таки я не Воин!" — успела попрекнуть себя Яна и испуганно попятилась, наткнулась на кого-то нескладно-высокого за спиной и чуть не упала. Вокруг всё зашевелилось и загудело разбуженным ульем, какие-то увешенные цепочками панки неслышно среди грохота ударных возмущались, и Сергей с недовольным лицом ей что-то втолковывал, беззвучно шевеля губами. Стиснув зубы, она медленно подняла голову и посмотрела вверх, под самый потолок…

За неделю здесь как будто ничего не изменилось. Мастер Ольга всё так же неподвижно сидела по-турецки на своем белом коврике с ярко-красными иероглифами — строго посредине зала под люстрой, на пересечении невидимых силовых линий. "Интересно, она хоть со вторника домой уходила?" — съюморила про себя Яна и незаметно хихикнула. Точно уловив спиной чье-то присутствие, Мастер обернулась и глянула на Янку в упор, просверлила на месте всезнающим оком. Ее узкие монголовидные глаза с каждой секундой темнели, предвещая неизбежную грозу — возможно, что и с молниями! — и девочке стало как-то… Ну, не страшно, конечно, просто сильно не по себе.