Книга огня - Анна Гурова

— А главная причина, — продолжала Лигейя, — в том, что мне вообще нравятся люди…

Нагель фыркнул.

— Не понимаю, что в них может нравиться! Если тебе нравятся красивые смертные существа, что может быть лучше снежного барса? Помню, гонялся я за одним…

Вальтер бросил на него взгляд, и Нагель тут же умолк.

— Ты можешь превратиться в барса? — с любопытством спросил Грег. — Говорят, серебряные драконы могут обернуться любым живым существом, как зеленые — деревом…

Лигейя подумала.

— Могу, но не хочу. Не пробовала. Люди интереснее.

В зале стало тихо, только чуть звякнул кубок в руках Нагеля. Из скрытой иллюзией дыры в потолке тянуло холодом.

— Почему ты решила поселиться именно на Триглаве? — снова заговорил Грег.

— Почему… Однажды я ощутила потребность в гнезде. В принципе я легко могу обходиться без него. Гнездо — это уже несвобода. Но что-то во мне желало обрести дом… Я не спеша искала место… И когда я увидела белую вершину Триглава, которая поднималась над облаками, словно остров — единственный в мире, — я поняла: мой дом будет здесь… Триглав — мое и только мое владение. Это место, куда не ступали даже боги…

— О, как я хочу туда подняться! — выпалила Аличе.

Она и сама не понимала, кто потянул ее за язык. На нее уставились три пары удивленных глаз. Только Нагель ничуть не удивился.

— Так и думал, что тебя туда потянет рано или поздно, — ехидно проговорил он. — Эта маленькая смертная все время лезет вверх и вверх.

Аличе охватило волнение. Да, на самый верх! Что может быть выше Триглава! Она порывисто обернулась к Грегу:

— Отнесешь меня туда?

Все засмеялись.

— Давай я, — предложил Нагель с коварной улыбкой. — Покатаю тебя над ледниками, тебе понравится… Там есть такие провалы…

— По мне, дурацкая затея, — ответил Грег. — Нечего там тебе делать. Впрочем, спрашивай не меня, а Лигейю. Видишь, она объявила Триглав своим владением.

— И против этого никто не возражает, — скромно заметил Вальтер.

Лигейя покачала головой.

— Ты, конечно, необычная девочка, — обычные девочки не живут в замке у драконов, — но даже не мечтай о Триглаве.

— Почему? — с упрямым видом спросила Аличе.

— Триглав выпивает из смертных жизнь. Там, где вечные снега, человек долго не протянет. Нечем дышать, и холод для вас непереносимый. Прежде чем достигнешь вершины, будешь мертва.

Недовольная Аличе уткнулась взглядом в тарелку. Триглав по-прежнему манил ее, но теперь еще сильнее — как манит в принципе недостижимое.

— Но ты-то зачем там поселилась? — спросил Грег. — Ради безопасности?

— Ради нее тоже. Мне, дракону воздушной стихии, это место подходит идеально. Оно звенит от потоков силы. Пустой воздух, который смертным существам режет горло, так напоен энергией, что мне хватает ее даже на постоянную поддержку человеческого облика. А здесь, внизу, провела полдня — и уже проголодалась, — с улыбкой закончила она, протянув руку к вазочке со сладкими орехами.

— Твои иллюзии еще вкуснее, — похвалила Аличе.

— Иллюзиями не насытишься… На высотах меня кормит само солнце — в долинах мне, чего доброго, пришлось бы есть мясо, как вам…

— А так ты вообще не ешь?

— Нет, зачем? У драконов свои источники силы. Пища этого мира, конечно, тоже источник, но один из самых слабых…

— До чего интересно, — протянула Аличе.

Выходит, охотиться не обязательно? Братья ей ничего не рассказывали.

— Нагель и Грег ловят и едят оленей, я сама видела много раз…

— Это скорее развлечение, хотя можно есть и мясо, — объяснил Грег. — Как дракон, я питаюсь совсем другими вещами.

В памяти Аличе вдруг ярко встала сцена в Омельниках: отрубленная голова зеленого дракона, Грег, слизнувший кровь с лезвия… И красное марево, в которое погружается мир…

— Нет-нет, — услышала она строгий голос Лигейи. — Так делать нельзя! Забирать силу живых существ, тем более сородичей — путь, ведущий к гибели!

— Чем она хуже любой другой? — удивленно спросил Грег. — Разве это не важная часть любой битвы? Ты убиваешь врага, поедаешь его, и его сила переходит к тебе…

Лигейя повернулась к Вальтеру и спросила с упреком:

— Это ты его научил такому?

Вальтер пожал плечами:

— Мир полон энергии. Как ее накапливать — дело вкуса.

— Нет-нет! — драккина повернулась к Грегу: — Не делай так никогда, плохо кончишь!

— Но есть драконы, которые едят даже людей, — сказала Аличе, вспомнив рассказ Вальтера про дракона из Амаро. — Они принимают их как жертвы…

— Такое бывало в древние времена, а теперь почти прекратилось. И прекрасно. Ни к чему хорошему это не приводило.

— Почему? — спросил Грег.

— Не знаю, — запнувшись, призналась Лигейя. — Не сталкивалась, только слышала. Думаю, потом за это приходится расплачиваться…

— Может, дракон из Амаро именно поэтому теперь не может летать? — предположил Грег.

— На кой ему летать, если ему и так все приносят? — заметил Нагель.

— Не вижу прямой связи между способностью летать и жертвоприношениями, — возразил Вальтер. — Бесспорно одно — человеческая жертва не дает столько силы, чтобы стоило принимать ее во внимание в качестве источника энергии. Я имею в виду — одиночная человеческая жертва…

Вальтер задумчиво взъерошил волосы. Он даже про Лигейю на миг забыл. Ему вдруг почудилось, что он подошел к разгадке тайны, над которой бился уже не первый год. Что можно противопоставить массовым жертвам, как доступному драконам источнику силы? По всей видимости, Ульрих знал ответ. Или у него была версия. И это крайне обидно, потому что у самого Вальтера за столько лет никаких версий не появилось. Кроме Зимнего пророчества, такого же бесполезного, как гомункулы Даниэля. А какой-то смертный придумал, как остановить Пожирателя Мира, вскормленного кровью трех… нет, уже четырех городов. Ответ необходимо найти, иначе он проиграл. Красный клан рано или поздно доберется до него, и что дальше? Грег с его жалкой чинкуэдой — все, на что он может рассчитывать!

И кстати, человеческие жертвы ничуть не мешают Пожирателю Мира летать!

— Кто такой Пожиратель Мира? — негромко спросила Лигейя.

Вальтер моргнул, встретился глазами с драккиной, и его окатило холодом: он понял, что все это время она читала его мысли.

Несколько мгновений Вальтер сидел перед ней совершенно беззащитный. Потом он сразу закрылся. Лигейя мягко улыбнулась. Вальтер не ответил на ее улыбку — губы не послушались. Нечасто его заставали врасплох. Глядя в прекрасное лицо драккины, он осознавал, что никогда не забудет этого мига, и никогда не простит ей своей слабости. Лигейя ответила ему серьезным и грустным взглядом, в котором ему почудилось сострадание.