Соблазненный граф - Софи Барнс

– Я хочу только одного: чтобы ты следовала здравому смыслу. Да, я настоял на том, чтобы ты поселилась здесь, где я смогу защитить тебя. Но обвинения тебе не помогут, если кто-нибудь обнаружит твое местонахождение.

Кэтрин пристально посмотрела на него.

– Порой мне кажется, что я тебя совсем не знаю. Ты изменился, стал жестче, менее снисходителен и добр ко мне. Последнее время ты постоянно выводишь меня из себя.

Закрыв глаза на долю секунды, он покачал головой. Кэтрин сама довела Люсьена до такого состояния, заставила изменить свое поведение по отношению к ней, а теперь во всем обвиняет его. Беспокойство за нее, страх потерять ее навсегда ожесточил Люсьена.

– Я беспокоюсь о твоей безопасности, Кейт.

На самом деле эта ситуация давно уже нервировала и Роксбери.

– Я это ценю. – Ее тон смягчился. – И сделаю все от меня зависящее, чтобы не разочаровать тебя снова.

Эти слова и интонация, с которой они были произнесены, заставили Люсьена задуматься. Кэтрин думала, что может разочаровать его. И в этом была вина Люсьена. Из-за прошлого опыта она считала, что не заслуживает быть любимой, не достойна внимания и ласки мужчины. Кэтрин не верила, что Люсьен примет ее такой, какая она есть, что ему нет дела до ее родимых пятен. Но вместо того чтобы уменьшить дистанцию между Кэтрин и собой, Люсьен из-за страха быть отвергнутым, напротив, увеличил ее. Одним словом, он подорвал ее доверие к себе.

Кэтрин стояла перед ним со сжатыми кулаками и гордо поднятой головой. Эта поза говорила о том, что она пыталась скрыть свою боль и беззащитность. Своим невниманием в последние дни Люсьен заставил ее страдать. Если бы только Кэтрин поняла, что Люсьен вынужден был бороться с собой, находясь на грани безумия. Он хотел, чтобы она стала его женой, но Кэтрин дважды отказала ему. Где была гарантия, что она снова не сделает это?

Глубоко вздохнув, Люсьен подошел к Кэтрин. Его шаги заглушал мягкий ковер на полу. Она, не шевелясь, настороженно смотрела на него.

– Боюсь, что это я разочаровал тебя, Кейт.

Он остановился перед ней, взял ее руку и поднес к губам. У Кэтрин перехватило дыхание.

– Я чувствую, что моя жизнь летит в тартарары.

– Из-за меня? – спросил Люсьен.

– Из-за всего вместе.

Ее пальцы дрожали. Она не могла справиться с волнением.

Люсьен пристально посмотрел ей в глаза и увидел в них выражение боли, от которого у него защемило сердце.

– Я заставил тебя страдать, хотя не хотел этого.

– Все в порядке. Я понимаю.

– Ты это уже говорила, но я не думаю, что ты в самом деле понимаешь меня. – Люсьен приложил ее ладонь к левой стороне своей груди. – Когда ты рядом, мое сердце колотится быстрее.

– Мое тоже, – прошептала Кэтрин.

Она прильнула к нему всем телом. Люсьен был не в силах противиться этому. Он решил, что поцелует ее только в том случае, если она согласится стать его женой. Однако теперь не мог сопротивляться. Кэтрин уже находилась в его объятиях, и через мгновение их губы слились в поцелуе.

Не отдавая себе отчета в том, что делает, Люсьен посадил Кэтрин на край письменного стола, задрал ее юбки, раздвинул ноги и встал между ними. Он вложил в поцелуй всю свою страсть, накопившуюся за последние дни. Исходивший от Кэтрин аромат лимона, смешанный с запахом меда, пьянил его. Его возбуждение нарастало.

– Люсьен, – прошептала она, когда Роксбери стал осыпать поцелуями ее шею, – я думала, ты больше не хочешь меня.

Если бы это было так, он бы вызвал самого себя на дуэль. Люсьен чувствовал вину за то, что по глупости причинил Кэтрин боль, и был готов ее загладить. Быстро сняв с Кэтрин лиф, Люсьен стал мять пальцами соски, а когда они затвердели, принялся посасывать их.

Кэтрин застонала, выгибая спину.

– Я хочу тебя, – пробормотал он, лаская через ткань нижнего белья чувствительный бугорок. Кэтрин бросило в дрожь, она прерывисто задышала.

– Я всегда хотел тебя, – прошептал он.

Вздохнув, Кэтрин приподняла бедра и устремилась ему навстречу.

– Сильнее, – взмолилась она, – я хочу большего.

От ее голоса горячая волна желания накатила на Люсьена и отозвалась в паху. Как бы ему хотелось дать ей больше, овладеть ею прямо здесь, на письменном столе, при ярком свете дня! Однако Люсьен дал себе слово, что не допустит близости с Кэтрин до тех пор, пока она не согласится выйти за него замуж.

Конечно, сейчас было не время делать ей предложение. Это походило бы на шантаж, а Люсьен не хотел манипулировать ею.

– Я люблю тебя, – прошептала вдруг Кэтрин. – О, Господи, если бы ты знал, как сильно я тебя люблю!

Люсьен понял, что, вопреки своим опасениям, должен именно сейчас сделать ей предложение. Подыскивая подходящие слова, он помог Кэтрин надеть лиф и поправить юбку, а затем обхватил ладонями ее прекрасное лицо и вгляделся в глаза.

– Кейт, – прошептал он, его сердце было готово выпрыгнуть из груди. – Я…

Люсьена прервал стук в дверь. Закрыв глаза, Роксбери про себя произнес проклятие в адрес человека, который им помешал. Это было так некстати! Он собирался сделать предложение женщине, которую любил, хотел заверить ее в своей преданности!

Стук повторился.

– Ты позволишь войти? – спросила Кэтрин.

Люсьен вздохнул.

– Пожалуй, нужно ответить, – недовольным тоном промолвил он и отступил от нее, чтобы она могла соскользнуть со стола. Лицо Кэтрин раскраснелось, глаза блестели. – Наш разговор не закончен. Нам многое нужно обсудить.

Губы Кэтрин чуть приоткрылись, но она ничего не сказала. Люсьен подошел к двери и открыл ее. В коридоре стоял Паркер.

– Покорно прошу простить меня за вторжение, – произнес он, – но у нас снова гости.

Люсьен застонал. Его дом стал похож на проходной двор.

– Вы можете сказать им, что меня нет дома?

– Осмелюсь заметить, что вдовствующая графиня не любит, когда ей лгут, – сухо сказал Паркер. – Если позволите, я бы советовал вам выйти к ней в гостиную и поздороваться. Она желает видеть вас.

О боже, его бабушка была здесь! Люсьен судорожно сглотнул. Он должен был придумать какой-нибудь способ, чтобы помешать ей остаться в доме. Иначе его жизнь превратится в кошмар!

– Я полагал, что она приедет в Лондон недели через две, не раньше. Бабушка никогда не возвращалась в город до начала светского сезона. Мама приехала с ней?

– По-видимому, – промолвил Паркер и хотел еще что-то добавить, но его перебил властный женский голос:

– Нет, твоя мать еще не вернулась в Лондон.

Устремившись в коридор и едва не сбив с ног дворецкого, Люсьен с извинениями поспешно закрыл дверь в кабинет. Паркер проворно посторонился.

– Как я рад видеть тебя, бабушка, – сказал Люсьен, обращаясь к подошедшей графине, и поцеловал ей руку.