Очаровательная блудница - Сергей Алексеев

— У нее навязчивый бред, — продолжала она плести липкую, как в бабье лето, паутину. — К сожалению, половина сестер общины приходят к нам в подобном состоянии. А бывает, еще и в худшем. Общество не желает с ними возиться. Отверженных прежде всего нужно выслушать, узнать, что они хотят. И тогда становится понятна природа их душевной неуравновешенности. Многие приходят в себя через пару месяцев. Зарница — случай сложный… Кстати, вас не удивило ее редкое имя?

Рассохин встал в глухую защиту, представляя, как насаживался на крючок словоохотливый и многоопытный опер Галицын — вряд ли выдержал минуту…

— Не удивило, — бросил он.

Его ответы будто бы не интересовали Матерую, либо она к ним была готова и без всякой реакции продолжала прясть словесную нить:

— Дважды была замужем. Детей нет, подруг нет, потому что они и увели обоих мужей… Человек остался один на белом свете, с комплексом нереализованной личности. И прежде всего — творческого и материнского начала. А это у женщин главная причина душевных расстройств… Потом начались увлечения мистикой, эзотерикой, всевозможными практиками… В общем-то, для нас известная история. Но природа лечит и эти недуги…

— Где Галицын? — негромко спросил Рассохин. — Или, по-вашему, Яросвет.

И в тот же миг узрел, как раскосые глаза женщины остановились. Но она настолько владела собой, что более ничем не выдала своей настороженности.

— На Гнилой Прорве, — не задумываясь, выдала Матерая то, чего он добивался от блаженной всю ночь. — У нас в общине. А вы Бурнашев?

Почему-то на Карагаче его все принимали за Бурнашева.

— Рассохин.

— Рассохин? Да-да, слышала. Вам должно быть сейчас больше пятидесяти? Ну, не скромничайте, вы мужчина, незачем скрывать возраст.

Полковник сдал его с потрохами, рассказал все, что знал о Стасе, и хорошо, что общались на чисто служебные темы…

— Нужно вернуть Галицына.

Она не услышала.

— Как вам удается сохранять молодость? Вы употребляете эликсир?

— Я спросил вас о Галицине, сударыня.

— Его никто насильно не удерживает. Но захочет ли он возвращаться?

— Я должен с ним поговорить.

Она отвечала мгновенно, не задумываясь, словно по заученной роли:

— Пожалуйста, можете поехать на Гнилую и встретиться.

— Зачем вы отняли телефон?

— Полковник бросил его в воду, чтобы порвать связь с миром. У нас никто не пользуется телефонами.

Надо было разрушать ее логику поведения, ломать домашние заготовки, а их у Матерой было полно — на все случаи жизни.

— За что распяли на жерди Скуратенко? — без всяких эмоций спросил Рассохин.

— Это мужчина, что был с Яросветом? — усмехнулась Матерая и поскрипела кожей, меняя положение. — Он пытался меня изнасиловать. Я неосмотрительно осталась с ним вдвоем… У меня есть свидетели, в том числе и наш Яросвет, который меня и спас от этого подонка. Как вы полагаете, насильник заслужил наказание? Или это слишком жестоко, и надо было отпустить с миром и в мир, с которым мы практически не контактируем? Он сам выбрал себе кару, согласился лучше на жердь, нежели в тюрьму. Потому, что уже бывал там и знает, что сотворяют с насильником. А у него сильное мужское начало. Сегодня мы заехали на Красную Прорву, чтобы освободить, но кто-то поспел раньше нас…

И многозначительно на него посмотрела, подчеркивая, что ей все известно.

Стас не сомневался, что жлобоватый моторист вполне мог покуситься на честь манящей красавицы, и одновременно не сомневался, что попытку насилия она спровоцировала сама, чтобы увезти с собой полковника.

— Чем же провинился Галицын? — спросил он, теряя наступательный пыл. — Коль готовите ему испытания?

Матерая неспешно поднялась, прогулялась по лесине, на которой сидела, словно по подиуму, и Рассохин узрел школу модельного мастерства.

— Кажется, я догадываюсь, что кроется за вашими вопросами. Зарница нафантазировала? Рассказала о предстоящем поединке с богом леса? Любопытная легенда, на Карагаче о ней вспоминают, впрочем, как и о толке огнепальных. Битва с быком во время гона! Должно быть, потрясающая картина. Вспоминают и пытаются убедить, что это было когда-то. Мне кажется, подобный бой невозможен в принципе. Как можно противостоять рассвирепевшему могучему и рогатому зверю? Поистине богу леса? Красивые сказки!

— Я слышу в вашем говоре акцент. — Стас попытался перевести разговор на ее жизнь. — Английский… Вы случайно не из Канады?

— Случайно да.

— А кто такие духоборы? Которых Толстой вывез из России?

— Русские люди, живут в англоязычной среде. Своеобразная культура, религия… Что еще интересует?

— Вы принадлежали к духоборам?

— Родилась и выросла в поселке голышей.

— Это кто же такие?

— Вы не слышали? Духоборческая община, не признающая одежд.

— Любопытно…

Договорить ему не дали, поскольку в это время свита отыскала блаженную, все трое сгрудились возле норы в завале коряжника и пробовали ее вытащить. Вероятно, отроковица отбивалась своими когтями, поскольку первый, сунувшийся к ней в убежище, выскочил с поцарапанным лицом.

— Братья, — заботливо предупредила Матерая, — только без грубостей, не делайте ей больно!.. Мы отвлеклись. Что еще вам поведала Зарница? Наверное, сказала, после такого гладиаторского боя я возьму Яросвета в свиту? Так? Если уцелеет? — Она задумчиво улыбнулась. — Зарница написала роман, но не женский, что сейчас пишут пенсионерки и домохозяйки. Это жесткая, мужская проза, драматический сюжет, суровые характеры, сильные, красивые люди… Видимо, она изложила вам кусочек ненаписанного текста. К сожалению, и с литературой у нее не получилось. Издатели печатать не захотели. И тогда она отправила отца в дом престарелых, продала квартиру и выпустила роман большим тиражом. А ее творчество оказалось невостребованным, общество жаждет мелодрамы со счастливым концом. Такие уж времена и нравы…

Рассохин слушал ее и испытывал предательские чувства — начинал верить всему, что она говорит. Хотя по опыту знал: правда — она всегда какая-то нескладная, нелогичная, иногда даже неказистая на вид, а правда Матерой была выверенная, обстоятельная, слишком убедительная, чтоб быть таковой.

Между тем хозяйка Карагача уже заплетала его в словесный кокон:

— Должно быть, и о Сорокине вам говорила? Какой он умный и добрый человек, называла проповедником, которому доверилась пророчица. Думаю, вы разумный человек и отделяете зерна от плевел. Сорокин нас оставил, можно сказать — поматросил и бросил… Да, Кедры Рода — это изначально его идея. Мы вместе с ним приехали из Канады и создали компанию по сбору дикорастущих продуктов леса. Орех, грибы, ягоды, мед… Поверьте, первоначальные замыслы были исключительно предпринимательского характера. Бизнес! Затраты минимальные, а прибыль более, чем от торговли нефтью. Особенно если наладить экспорт в Европу… Арендовали угодья, поставили оборудование для лущения кедрового ореха, маслобойку, купили пасеку и завели лосиную ферму. А работать некому. Ну кого и чем заманишь на Карагач? Тем более дешевую рабочую силу?.. Сорокин — человек изобретательный и талантливый. Он и сочинил легенду о пророчице, придумал все ее пророчества. Будто бы записал со слов и издал книгу. И сам не ожидал, что так получится. Просто хотел сделать рекламу кедровому ореху и маслу. Наладить сбор и производство, и главное, привлечь сезонных рабочих для сбора шишек, грибов и ягод… Немного пофантазировал на тему Древа Жизни, принципов общинности и прочее… И народ хлынул! Готов жить по заветам пророчицы и работать бесплатно. В основном это женщины, несчастные, отринутые миром, неустроенные. Зарница — типичный представитель. А Сорокин потом испугался, что обман раскроется и, по сути, бежал. Сидит где-то в Москве, но все, что есть, принадлежит ему. Мы отсылаем орех, масло, лосиное молоко, лишь немного оставляем для внутренних нужд. До сих пор не можем построить достойное жилье, купить технику… Так продолжаться не может. Яросвет оказался человеком благородным и вызвался помочь.