Глаз ведьмы - Василий Веденеев

Полина отбросила носком сапога мелкий камешек и брезгливо поморщилась, наступив на дождевого червя.

— Не знаю, не знаю… Иногда мне кажется, что нашему городу нужен большой и сильный ветер, как в песне Новеллы Матвеевой: чтобы он сдул с домов крыши, как с молока пенку, выдул всю грязь и нечисть…

Она зябко повела плечами и ускорила шаг. Он, бережно поддерживая ее под руку, вместе с ней вошел в церковь. Полина сняла с шеи платок и накинула его на голову. Купив три свечи, она поставила две у икон каких-то святых — Серов плохо в них разбирался и знал лишь Николая-угодника да Богоматерь, — а третью на канун, где обычно зажигали свечи в поминовение усопших. При этом девушка мелко крестилась и что-то шептала, то ли прося у Всевышнего исцеления от тяжкого недуга, то ли вымаливая прощение грехов.

Служба кончилась, в храме было почти безлюдно. Сергей тоже купил две свечи и поставил одну там же, где Полина, перед большой иконой, мысленно обратившись к Богу с просьбой спасти его и сохранить во всех напастях, а другую зажег в память мамы.

Выйдя из церкви, они примерно час молча гуляли под моросью, расхаживая взад-вперед по аллее. Серов обратился было с каким-то вопросом к спутнице, но она не ответила, сделав вид, что не слышит, и он решил не надоедать ей — занятая своими мыслями Полина, то нервно прикусывала нижнюю губу, то хмурилась, то улыбалась, словно никто за ней сейчас не наблюдал. А может быть, так оно и есть, и он для нее не более чем предмет мебели или фонарный столб?

— Мне надоело, — будто внезапно очнувшись, заявила она. — Поехали обедать. Только лучше туда, где хорошая кухня и мало народа.

— Поищем, — кивнул Сергей и повел ее к машине.

Тихое уютное кафе они нашли неподалеку от Усачевки. В юности Серов иногда любил заглянуть в Усачевские бани с компанией приятелей. Рядом чадил завод «Каучук», а чуть дальше, за станцией метро, было здание районного управления милиции, где Сергей начинал службу. Кстати, там же служил и Генка Казаков, «подписавший» его на эту «халяву», как он выражается. Кто знает, придется ли Серову всю жизнь благодарить его за это, как утверждал Генка? В любом случае, останется память как о чем-то необычном и немного загадочном. И конечно, о Полине.

Когда она сняла куртку, Сергей отвел глаза, чтобы не пялиться на ее грудь, обтянутую тонким шерстяным свитером болотного цвета, но куда денешься, если она сидит за столиком напротив тебя и надо развлекать даму разговорами? Настроение у Полины менялось, как ветер в мае, и молчаливая сосредоточенность уступила место болтливой оживленности.

— У тебя рассечена бровь, — Полина протянула руку, намереваясь коснуться его лба кончиками пальцев с длинными ухоженными ногтями, но тут же отдернула ее, словно боясь обжечься. — Ты дрался? Из-за женщины? Впрочем, я несу всякую чушь: сейчас не каменный век.

— И даже не Средневековье, — подхватил Серов, стараясь уйти от скользкой темы.

— А жаль, — вздохнула Полина.

— Жаль, что исчезли рыцари?

— Да.

— Зато в то время не было ни радио, ни телевидения, ни горячей воды, ни автомобилей.

— Но не было и атомных бомб, трагедии Чернобыля и загрязнения окружающей среды. Ведь мы живем в ужасающей экологической и моральной грязи. Весь город, вся страна, по большому счету весь мир.

— Ну, я не могу согласиться, — Сергей решил: нельзя ей дать распалиться, ибо неизвестно, чем это может закончиться. — Сегодня тоже есть рыцари. Правда, они не носят золотые шпоры и латы, мечи и копья, но важен дух! Экология страдает, согласен, но не все же в мире подлецы?

— Давай за это выпьем! — неожиданно предложила она и прищурила большие глаза с умело наложенными на веки легкими тенями. — По бокалу хорошего вина, а?

— Я не могу, — скучно сказал Серов и тут же нашел достойную отговорку: — Мне вести машину, а тебе мы можем заказать малагу или шампанское. Кстати, есть сладкий кипрский мускат.

— Одна не хочу.

Полина сразу как-то потухла и замолчала, опять погрузившись в себя. Неслышно ступая, подошел официант с подносом, расставил перед ними вазочки и тарелочки с заказанными блюдами и, тактично решив не нарушать интим молчания, не пожелал им вслух приятного аппетита, а поклонился и молча исчез.

— Вон, видишь, как они бегут? — почти шепотом сказала Полина.

Сергей проследил за ее взглядом и увидел стекавшие по оконному стеклу капли дождя — время от времени порыв ветра бросал их на стекло, и они скользили вниз, оставляя за собой короткие мутные дорожки, которые пересекали и смывали новые капли, принесенные очередным порывом ветра.

— Так и люди оставляют след лишь в своем поколении и живут, пока их помнят. Редко кому удается оставить след надолго… Мы ведь тоже исчезнем, Сережа.

Из ее глаза — правого, зеленого — выкатилась маленькая прозрачная слезинка, скользнула по высокой скуле и скатилась по щеке. Совсем как дождевая капля за окном.

— Полина! — окликнул девушку Серов, стараясь отвлечь от мрачных мыслей.

— Да, я здесь, я никуда не уходила, — она натянуто улыбнулась и вдруг рассмеялась и попросила: — Возьми вина, я выпью бокал! Только не очень крепкого.

Официант мигом принес заказанное. Полина, взяв бокал за ножку правой рукой и положив подбородок на тыльную сторону левой кисти, заглянула Сергею в лицо.

— Ты не боишься? — ее пухлые губы коснулись вина в бокале, словно целуя, и Серов представил, как она могла бы прикоснуться губами к его губам.

— Чего?

В горле у него слегка пересохло, и есть совершенно расхотелось. Ему хотелось подхватить на руки сидящую напротив женщину, покрыть ее всю поцелуями, зарыться лицом в золотые кудри и предаться безумству любви.

Нет, наверное, они сумасшедшие, и он и она! А он в особенности.

— Вот этого! — Полина поставила бокал на стол и показала на свой зеленый глаз. — Не боишься?

— Твоих разных глаз? Почему я должен их опасаться?

— Зеленый глаз — «глаз ведьмы»! — она улыбнулась, и ему вдруг показалось, что за этой улыбкой стоит такая пропасть лет! Что эта улыбка досталась ей от Евы, уговорившей Адама попробовать райское яблочко с древа добра и зла. Наверное, все женщины в чем-то колдуньи и ведьмы?

— Так говорила моя мама, — Полина погрустнела, но тут же встряхнула головой, рассыпая по плечам волосы. — «Глаз ведьмы» может погубить.

— Нет, я не боюсь, — помедлив, ответил он.

— Может быть, зря? Хотя, чего тебе бояться? Скоро все закончится и останутся лишь воспоминания, в том числе и о сегодняшнем дне. Все определено заранее, и мы невольники Судьбы.

— В чем-то да, но в остальном — нет.

— Тогда за свободу! — она сделала большой глоток вина и решительно отставила бокал в сторону.

Больше они к этому разговору не возвращались. Обсуждали нашумевший фильм, потом заговорили о живописи и быстро сошлись на том, что оба совершенно не понимают модернистских направлений и предпочитают старые добрые школы, вроде голландцев или русских классиков.

После обеда Полина попросила покатать ее по городу — просто так, без всякой цели — и, устроившись на заднем сиденье, свернулась там калачиком, как кошка. Разве только не мурлыкала от удовольствия.

Однако когда он решил, что Полина задремала, она вдруг приподнялась, взглянула в окно и разочарованно протянула:

— Уже домой? Я не хочу!

— Куда прикажете? — шутливо спросил Сергей.

— В парк! Мне так давно хочется прокатиться на карусели.

Он послушно свернул к парку, и они подошли к сияющей огнями большой карусели, установленной неподалеку от входа. Играла музыка, у детишек горели от восторга глаза, как это бывает только в детстве, когда вся жизнь кажется сплошным праздником.

— Я куплю билеты. — Серов хотел отойти к кассе, но Полина уцепилась за рукав его куртки и отрицательно мотнула головой.

— Не нужно.

— Почему? — удивился он. — Ты боишься, что закружится голова?

Кстати, не закружилась бы она у него самого, не то как потом добираться до дому? И так сегодня навалилось столько всякого.

— Нет, я боюсь разрушить мечту, — тихо ответила она и, как потерянная, потихоньку побрела обратно к машине.

До ее дома они ехали молча. Впрочем, особенно поговорить некогда: минут через десять были уже на месте.

— Проводи меня, — выходя из машины, попросила Полина, и у Сергея почему-то бешено заколотилось сердце.

Он взял ее под руку и, чтобы в голову не лезли разные мысли, попытался сосчитать число шагов до дверей подъезда, но сбился, решил развернуть ее к себе и сказать, что она начинает его мучить и что если в ней есть хоть капля…

— Не надо, — она сама обернулась к нему и приложила к его губам кончики пальцев.

Потом приподнялась на цыпочки и быстро поцеловала его, коснувшись обветренных, слегка шершавых губ Серова своими горячими мягкими губами, разбудившими в нем бурю желаний. Он хотел обнять ее, прижать к груди, погладить по рыжим кудрям, но Полина ловко выскользнула из кольца его рук и скрылась за дверью…