Человек из пустыни - Елена Грушковская

— Здесь очень красиво, не правда ли?

Эсгин, поглощённый своими мыслями, не сразу понял, что Серино обратился к нему.

— Прости, ты что-то сказал? — переспросил он рассеянно.

— Я говорю, здесь красиво, — повторил Серино.

— Да, — отозвался Эсгин, устремляя прищуренный взгляд вслед фигуре Раданайта в белом плаще.

Серино ещё немного подумал и спросил:

— Мы давно не виделись… Как твои дела?

— Прекрасно, — последовал краткий ответ, который, как показалось Серино, был не вполне искренним: слишком уж озабоченный и невесёлый вид был у Эсгина.

— Ты по-прежнему служишь в королевской администрации? — спросил Серино.

— Да, по-прежнему, — ответил Эсгин.

— И тебе нравится твоя работа? — поинтересовался Серино.

Эсгин посмотрел на него. Взгляд у него был холодный и усталый, прищуренный не то от ветра, не то будто бы от головной боли.

— Почему ты спрашиваешь?

Серино пожал плечами, улыбнулся.

— По моему убеждению, работа должна приносить удовлетворение, иначе не стоит ею заниматься.

Эсгин молчал, как будто обдумывая свой ответ, и Серино не мог не чувствовать внутреннее напряжение, исходящее от него. Порывистый ветер растрепал ему волосы, и он то и дело откидывал их с лица. У него были ясные светло-серые глаза Альмагира, высокий умный лоб лорда Райвенна и его гордо изогнутые тёмные брови; улыбка очень украсила бы его изящно вылепленное лицо, но на нём лежала тень, а взгляду не хватало блеска жизни и внутреннего света. И, хотя Эсгин был не в лучшем настроении, Серино был уверен, что он не всегда бывает таким. На вопрос Серино он ответил:

— Не жалуюсь. Работа как работа. — И, подумав ещё пару мгновений, вдруг добавил: — Наверно, я уйду оттуда.

В центре сада располагался лабиринт из живой изгороди, пестреющий гирляндами белого, жёлтого и розового вьюнка на тёмно-зелёном фоне, высотой около трёх метров. Фадиан сразу изъявил желание побродить в нём, а Арделлидис проворчал:

— Терпеть не могу лабиринтов. Мы непременно заблудимся!

У лабиринта было восемь входов, и Фадиан предложил разбиться на пары. С собой в пару он взял, разумеется, Арделлидиса, который, испытывая необъяснимую неприязнь к лабиринтам, всё же вынужден был идти со своим спутником.

— Ну, что, побродим по лабиринту, мой дорогой? — сказал лорд Райвенн Альмагиру. — Первыми нам, конечно, до центра не добраться, но поучаствуем хотя бы ради процесса.

Третьей парой были Дейкин с Лайдом. Серино хотел предложить Эсгину пойти вместе, но тот вдруг с решительным видом подошёл к Раданайту:

— Ваше величество, не позволите ли вы мне пойти с вами? — И добавил тихо, так чтобы его слышал только Раданайт: — Мне нужно кое-что сказать.

Король спокойно взял его под руку.

— Что ж, пойдём.

И они пошли к одному из входов. Серино был озадачен и, откровенно говоря, немного огорчён. Теперь ему было всё равно, с кем идти, и он предложил Даргану:

— Пойдём, что ли?

Даргану также было безразлично, с кем идти, и он согласился:

— Ну, пошли.

Джим выбрал в напарники Илидора, а Лейлору оставалось либо идти одному, либо присоединиться к какой-нибудь из пар и стать третьим, но он, ни к кому не присоединяясь, сомнамбулически побрёл к ближайшему входу. Илидор шепнул Джиму:

— По-моему, с Лейлором сегодня что-то неладное. Пойдём с ним.

Лейлор уже сделал несколько шагов между стенами из мелких, глянцевых тёмно-зелёных листиков, когда его ласково обняла за талию рука Илидора.

— А мы решили пойти с тобой, пузырёк.

Отец сказал:

— Если заблудимся, так хотя бы втроём.

И они пошли втроём. Илидор с отцом шли впереди, а Лейлор плёлся за ними, спотыкаясь и не глядя по сторонам. Илидор то и дело оглядывался и повторял:

— Пузырёк, не отставай.

Он стал расспрашивать отца об «Оазисе». Тот подробно описывал всё по порядку, от внешнего вида санаторных корпусов и их внутренней обстановки до лечебных процедур, которые он посещал. Илидор перебил:

— Ладно, папуля, процедуры — это хорошо, но мне интересно другое. Ты там, если я правильно понял, с кем-то познакомился?

Отец вздохнул. Илидор, обняв его за плечи, сказал с улыбкой:

— Папуля, ну, не скрытничай… Пузырёк, кажется, назвал его имя — лорд Хайо. Что за лорд Хайо, кто такой? Ну, рассказывай!

Отец ответил нехотя:

— Он специалист по превращению пустынь в сады… Он там работает, а встретил я его случайно, в баре. Род Хайо разорился, даже дом продан за долги. Рэш только этой работой и живёт.

— Гм, значит, его зовут Рэш, — улыбнулся Илидор. — Кажется, вы успели близко сойтись. Ну, а как он из себя? Ничего?

Отец смущённо улыбнулся, опустил голову.

— Да, — ответил он, и его щёки и уши порозовели.

— Так, — сказал Илидор. — Старше тебя?

— Моложе, — сознался отец.

— Значит, молодой и симпатичный специалист по садам в пустыне, нищий лорд, — подытожил Илидор. — Романтика, да и только! Ну, и что ты думаешь делать дальше?

— Пока не знаю, сынок, — вздохнул отец. — Я сейчас как раз только тем и занимаюсь, что думаю.

Илидор обнял его крепче и сказал, заговорщически склонившись к его уху и чуть покосившись назад, на Лейлора:

— Папуль… Как насчёт ещё одного маленького пузырька?

— Ну, сынок, ты уже теперь и сам можешь завести маленького — своего собственного, — улыбнулся отец. — Как у тебя с Марисом? Ещё не обручились?

— Пока нет, — ответил Илидор.

— Ну, что-то вы тянете, — сказал отец, обнимая Илидора за талию. — Бери пример с Дейкина: до обручения он встречался с Лайдом что-то около полугода. А вы уже сколько? Лет семь? Чем он, кстати, сейчас занимается?

— Он открыл танцевальную студию. Занимаются у него все, от мала до велика.

Им встретились Арделлидис с Фадианом: эта парочка целовалась, ничего не видя вокруг себя. Кольцо рук Фадиана вокруг шеи не позволяло Арделлидису обернуться, а талия Фадиана, которая в скором будущем обещала располнеть, была в объятиях охваченного пылом Арделлидиса. Джим с Илидором и плетущийся позади них Лейлор оставили их позади.