Теория катастрофы - Ник Горькавый

Голос профессора резко упал до бормотания.

— Я сижу в Колледже, потому что именно здесь решается судьба нашего мира. Когда я смотрю на умную молодёжь, я счастлив... Есть надежда!

Ван-Теллер поднял голову и медленно, веско сказал:

— Дети — самые важные люди на земле. Никакого сюсюканья — просто констатация факта, вытекающего из самого существования истории.

Он обвёл присутствующих подростков свирепым взглядом из-под седых лохматых бровей и громыхнул:

— Дети спасут мир, но для этого, чёрт побери, они должны соответствовать!

Глава 11

ЭКСКУРСИЯ НА МАРС

Пролетели, посмеиваясь свысока, новогодние праздники.

Ранним утром третьего января последняя надежда человечества — толпа хмурых зевающих студентов — потянулась к Главной башне Колледжа, где уже стояли два автобуса, чтобы доставить экскурсантов на корабль «Марсианский орёл». Тот не входил ни в один из шлюзов Колледжа и нетерпеливо ждал на окололунной орбите.

Один автобус быстро наполнился и улетел к «Орлу», зато другой был ещё наполовину пуст, хотя объявленное время отправки уже наступило. Тренер Нджава, которая летела со студентами на Марс в качестве сопровождающего, немедленно разъярилась. Она метнулась в кафе и выгнала оттуда кучку ещё жующих студентов, торопливо натягивающих куртки и рюкзаки. Потом Нджава сверилась со списком студентов и разослала по комнатам опоздавших стаю киберов и грозных посланий.

Из башен повыскакивали последние заспанные школьники, некоторые — не вполне одетые: какой-то Дракон с красными помятостями на лице натянул кроссовки на босые ноги; мятые шорты длинноногого рыжего Оленя с большой натяжкой походили на публичную одежду — он явно в них спал; бегущий рысью тощий Леопард не сумел до конца расправить майку на спине, и заплечный мешок, из которого свисали какие-то шнурки, провода и скомканные тряпки, бил сонного хищника по голому острому хребту.

Сова, последняя в списке опоздавших, вылетев из тяжёлых ворот башни, заозиралась и сунулась было в кафе — промочить соком клюв, но рык профессора загнал её в шлюз, который сразу стал закрываться. Пока преподаватель наводила на борту элементарный порядок, зашвыривая в багажные отсеки валяющиеся кругом сумки и лаптопы и самолично пристёгивая опоздавших шалопаев, автобус взлетел.

В круглые иллюминаторы заглянуло ослепительное солнце.

Никки и Джерри летели во втором шаттле-автобусе. Сели они одними из первых и, веселясь, наблюдали за сбором остальных экскурсантов. Крохотная кудрявая девчонка из Ордена Оленей плюхнулась перед ними на свободное место и заворочалась, пытаясь одновременно снять с себя рюкзак, найти привязные ремни и поправить перекрутившиеся, надетые впопыхах носки. Джерри перегнулся сзади, помог девчонке снять рюкзак и найти запропавшие ремни.

— Спасибо, Джерри, ты, как всегда, очень мил! — благодарно отозвалась девочка-Олень, наконец устроившись. Потом она оглянулась через плечо, увидела Никки и ойкнула от неожиданности.

Никки демонстративно оскалила клыки и прорычала:

— Да, он очень, очень мил! Даже слишком! Джерри засмеялся и сказал кудрявой девчонке:

— Не бойся, Мона, это чистый блеф!

Никки не стерпела и укусила Джерри в плечо — он даже зашипел от боли. Девчонка услышала — и вжалась в кресло.

Автобус тряхнуло: он стал резко маневрировать на подлёте к «Марсианскому орлу», и пассажиры инстинктивно вцепились в подлокотники.

— Все ли понимают своими заспанными мозгами, что на экскурсионном корабле сейчас невесомость? — спросила школьников тренер Нджава голосом, ещё не остывшим от бурного старта.— Тщательно соберите свои вещи — иначе они разлетятся по салону. Все, кому нужно, приняли таблетки от тошноты?

— Я не принял,— озабоченно сказал Джерри.— Забыл их взять. У тебя нет пилюль невесомости? — спросил он у Никки.

— Мне они не нужны,— покачала та головой,— я в невесомости чувствую себя прекрасно. Я же не земляшка.

Над спинкой переднего кресла робко поднялась рука кудрявой Моны — с зажатым в ладошке пузырьком таблеток. Юноша посмотрел на эту безмолвную руку и захохотал. Потом обратился к Никки, потирая укушенное плечо:

— Ну зачем, зачем тебе эта репутация уж-жасного Леопарда?

— Ты забыл,— сказала хладнокровно Никки.— Я и есть Леопард — по вердикту Вольдемара.

Автобус пристыковался к шлюзу «Орла» под скрип амортизаторов. Лёгкое тормозное ускорение закончилось, и невесомость мягко потащила пассажиров из кресел, вызвав визг и восторженные вопли школьников.

— Всем сидеть на местах! — приказала Нджава и поплыла к выходному люку.

Он немедленно открылся...

Перед Нджавой и полусотней прилетевших ребят предстал сам командир «Марсианского орла». О, капитан был прекрасен!

Синий китель межпланетника горел золотыми аксельбантами и созвездиями регалий за безаварийное пилотирование и бравую многолетнюю службу. Кокарда на капитанской фуражке светила не хуже берегового маяка. Кирпично-красиая физиономия космонавта была контрастно украшена идеально аккуратными белоснежными усами и небольшой бородкой, холёной до невообразимости. Такому лицу подошёл бы гордый горбатый нос пирата, но нет — его заменял не менее грозный широкий носище с хищно раздувающимися ноздрями. Раскалённые глаза командира метали молнии с частотой полторы штуки в секунду. О, капитан был в гневе!

— Вы опоздали на двадцать минут! — проскрежетал он вместо приветствия тренеру Нджаве.

— Простите, капитан, у нас возникли проблемы...— пыталась оправдаться профессор, но её не стали слушать. Капитан отрывистым голосом прогрохотал:

— Экскурсия по кораблю отменяется! Вот список кают для ваших людей! Отлёт через двенадцать минут! Если кто-нибудь не будет пристёгнут в срок и мне придётся задержать отлёт...— командир сделал паузу, заледенившую сердца,— ...то он пожалеет очень быстро! Он будет драить камбуз и жалеть себя всю неделю полёта!

Командир отличается от подчинённых не столько умом и опытом, сколько голосом. О, капитан «Марсианского орла» был настоящим командиром! Он обладал таким рыком, от какого армии вытягиваются по стойке «смирно» и, в ужасе, смело бегут на любого врага — лишь бы не расстроить своего предводителя.

Что началось в шаттле! В попытке немедленно выполнить капитанский приказ все студенты сразу отстегнулись, и центральное пространство автобуса мгновенно превратилось в вопящую кучу с торчащими руками, ногами и рюкзаками.

Голос Нджавы потерялся в общем гаме, а капитан только с омерзением сплюнул, глядя на этот кавардак. Тогда Никки ловко проскользнула по стене к выходу из шаттла и попросила: