Первая заповедь Империи (СИ) - Александр Шапочкин

— Ужасно. — прошептала девушка, выходя следом за мной из палатки. — А где.

Я, молча, кивнул в сторону пятна.

— Ох. И это называется игра?

— Игра, — кивнул я. — Реалистичная, щекочущая нервы, но всё равно — игра.

Вдаваться в объяснения не хотелось, но, тем не менее, как мне подсказывал момент, молчать в подобной ситуации не следовало.

Меня, как заядлого виртуального игрока, давно уже не трогали подобные "животрепещущие" сцены. В конце концов, я многое повидал с того момента, как первый раз сел в вирто — кресло. При мне людей перекусывал надвое дракон, нежные тела эльфиек рвали адские гончие, и многоствольный скорострельный рельсотрон превращал в кровавый фарш ни в чём не повинных гражданских колонистов. Друзья и враги горели в атомном огне, в магическом пламени пиромантов. Видел и персонажей, чья плоть сползала с костей под разлагающим действием смертоносных проклятий или была сорвана яростным круговоротом рычащей на разные лады антиматерии. И всё это были игры, которые при всей своей правдоподобности всё равно кардинально отличались от реальности.

В первую очередь тем, что в виртуале никто не страдал. Не было ни предсмертной агонии, ни долгих томительных ожиданий перед постелью смертельно раненых друзей и товарищей. Уродств и пожизненных увечий. Не было в играх всего того, — что страшит людей даже больше, нежели сама смерть.

Человек — очень живучий организм и далеко не всегда последний миг его жизни приходит вместе с впившейся в его тело рельсотронной болванкой. Когда‑то давно, ещё в учебке, одному незадачливому кадету, решившему поиграться с боевым лазером, сильно не повезло. Парень держал установку в руках и бегал по кругу, изображая из себя крутого гвардейца. Закончилось всё очень печально — он споткнулся и каким‑то совершенно невероятным образом срезал себе половину лица, вместе с частью мозга. Смерть не наступила мгновенно, но и реанимировать парня прибежавшие из мед — части врачи не смогли. Потом, конечно, были разбирательства, как у кадета второго года обучения оказался доступ в оружейную комнату, куда смотрели часовые и так далее и тому подобное.

Полетели головы (в административном плане конечно), дождём посыпались звёздочки с погон, но всё это было после. А в тот момент мы — перепуганные безусые юнцы, сбившись в кучу рядом с матерящимися бойцами медслужбы, с ужасом смотрели, как в страшных мучениях угасает жизнь нашего друга. И самое главное, что я вынес из этого случая, естественно помимо того, что устав и технику безопасности нужно соблюдать неукоснительно, так это то, что реальность — жестокая штука. В отличие от виртуала, даже если тот очень старается выглядеть таковым.

Именно эту мысль я постарался донести до Хомы, в то время как мы медленно брели по разрушенным улицам в сторону одного из проломов в стене, которой был обнесён посёлок. Искины молчали, не вмешиваясь, видимо понимали, что даже их огромные знания и опыт — ничто, по сравнению с чувствами и мыслями живых людей. За что я, скажем честно, был им благодарен, потому как нахлынувшие воспоминания были не из приятных даже для меня, с выставленным психо — фильтром и прошедшего многочисленные тренинги.

Смерть в виртуале — ничто. Пшик! Игровая условность и повод для лёгкой досады и разочарования.

Гибель любого человека в реальности — страшная трагедия и невосполнимая утрата, особенно, если он был твоим другом. И уж совсем по — другому ощущалась "война". Даже я, поучаствовавший в своей жизни в куче виртуальных военных операций, никогда не ощущал тех эмоций и адреналина, что свалились на меня на обшивке моей новенькой яхты. И всё это непременно сказалось бы, если б не фильтр и не будь я обученным и тренированным офицером.

Ксения, слегка шаркая своими сандаликами по сухой земле и иногда пиная кусочки асфальта, внимательно слушала каждое моё слово. А заодно, не забывала поглядывать по сторонам, ведь посмотреть было на что.

Не знаю уж, какую противобункерную штуковину использовал штурмовик Нео — Реконкисты на древнем убежище, но зрелище было жутковатое. Из небольшой дыры в земле, метрах в пятидесяти от вспухшей, красной от жара пирамиды бункера, хлестал в небо белёсый поток раскалённого огня. Это было очень похоже на действие стандартного плазмоида, выжигающего внутренности заглубленных укреплений, но уж больно длительным было его выгорание. Минут пятнадцать уже прошло, а фейерверк всё продолжался.

— Атланта.

— Да?

— Эта противобункерная… Американская?

— Да. Но я не понимаю, откуда. WGS Arms‑Arrow Plasma‑N. Это засекреченная разработка. Её просто не могли "случайно" вставить в игру. Официально её не существует.

— Бух. и все умерли… — задумчиво произнесла Хома, которая, похоже, сейчас находилась на своей волне.

— Секретная разработка. — хмыкнул я. — А знаешь, меня например, всегда удивляло, с какой точностью в "Терре" воссозданы некоторые характеристики нашей техники. Я даже докладную записку писал на эту тему в отдел внутренней безопасности.

— Максим, извини, а ты не помнишь номер своей записки? — подала голос Екатерина.

— А-8:ТР-1:Р-89635. — ответила вместо меня ничего не забывающая Нина.

— Спасибо.

— Нин, а слей‑ка информацию об этой противобункерной в Генштаб. Через какого‑нибудь из действующих офицеров моего старого альянса.

— Максим, зачем такие трудности? — вновь всплыла Екатерина. — Я давно уже известила нужных людей и поставила правильный приоритет. Ты не забывай, в чьей компании находишься.

— М — дам. Как‑то трудно перестроиться. Всю жизнь учили, что прыгать через чью‑то голову — это плохо.

— А придётся.

— Вольга? — Ксения ухватила меня за рукав кожанки.

— А?

— Надо бы поискать склад.

— Склад? — я не сразу понял, о чём она. — Ты про то задание? Я как‑то упустил из виду. Оно разве не исчезло после.

— Не — ет, — Ксюша развернулась ко мне, так чтобы я мог видеть открытое ею окошко с доступными ей заданиями.

Действительно, не скрытый, а "секретный" квест, под названием "Не судите меня строго", который сейчас был подсвечен голубоватой рамкой как выбранный, оставался активен. Задорно щелкал таймер, отсчитывая секунды, а на карте, никак не изменившейся после прошедшей бомбардировки, небольшая пульсирующая стрелочка — маркер указывала на крупное строение на другом конце поселения, полностью скрытое от нас дымами пожарищ.

— Думаю, стоит хотя бы посмотреть, что хотел от нас тот ополченец, — уверенно сказала Хома, закрывая окно. — Раз мы уходим отсюда…

— Катенька, похоже, твоя девочка заразилась чем‑то от моего обалдуя! Это явно инфекция, передающаяся виртуальным путём! — простонала Нинка. — Люди, что же вы делаете! Неужели других более важных проблем у вас нет, кроме как в игры играть.

— Я лучше промолчу, — хмыкнула Екатерина.

— Нина, ты чего? — удивлённо пробормотала Атланта, явно не привыкшая к подобным перепалкам. — Ты же говорила, что тебе нравятся.

— А ну цыц! — шикнула на неё моя электронная подруга. — Не пали контору!

— Какую контору? — заинтересовалась американка.

— Ой, да ну вас всех нафиг! Всё — я обиделась! Считайте меня теперь простым голосовым навигатором! — я живо представил себе закатившую глаза к потолку кошку, нервно бьющую хвостом по полу. — Так, сейчас прямо, а через пару домов направо, и по прямой.

— Э. — Ксения непонимающе посмотрела на меня.

— Сейчас прямо, а там, на право, и по прямой. — повторил я, разводя руки в стороны и пожимая плечами мол: "Ну, вот такая она у меня."

— Ага, — непонятно с чем согласилась моя спутница.

— Оружие приготовь, — посоветовал я. — Кто знает, что нас там ждёт. Если квест не изменился, значит, условия его выполнения остаются прежними.

— Справа на два часа! — крикнула вдруг Нина.

Быстрый росчерк золотистого луча вспорол воздух в паре шагов от нас, за ним последовал ещё один и ещё. Ксения растерянно захлопала глазами, и если бы я, довольно грубо, не заставил её пригнуться, а затем не толкнул в сторону ближайшего укрытия, точно словила бы следующий луч, который, судя по траектории точно отхватил бы ей голову.

Вместо того чтобы поразить зазевавшуюся девушку, золотистое сияние чиркнуло мне по правому плечу, прожигая куртку и проходя в считанных миллиметрах от кожи, оставляя на ней сильный ожог.

"Получено повреждение. Показатель здоровья уменьшен на 12 %".

Рука слегка онемела, но это было не критично. Уходя перекатом в другую сторону от того места, где за обломком стены неумело спряталась Хома, я не глядя выпустил в сторону откуда по нам вёлся огонь пару болванок и распластался на земле, под прикрытием кучи битого кирпича.

Конечно, я ни в кого не попал. Оставляя за собой трассеры раскаленного воздуха, снаряды ушли кто куда, но главное, в сторону предполагаемого противника, заставляя его ненадолго прекратить огонь.