Проект Деметра - Райдо Витич

Один держал стража на лезвии меча, другой забрал оружие.

– Страж и изначальный, – протянул "кудрявый", убирая экспроприированную перевязь с оружием за спину. – Ничего улов. Подъем.

Шах демонстративно развалился, сцепил руки замком на животе, ногу на ногу положил:

– А я с чужими не хожу. Матушка запретила.

Кудрявый хмыкнул, потом заржал. Утер глаза от выступивших слез и выдал своим подельникам:

– Вяжите этого зубатого покрепче, да смотрите, чтоб не покусал.

– Может не стоит? – и, видя, что его слова игнорируют, прикрикнул. – Стоять всем! Замерли!

– Даже так? – фыркнул кудрявый, либо не принимая светлого всерьез, либо не веря, что он на что-то способен. Но шаг хотел сделать – не получилось, руку поднять – пошла вверх, будто гирю в сто пудов поднимал.

Взгляд мужчины изменился, стал острым и неприятным:

– Зря ты так.

Малик шумно выдал "пыф!" и дернул из рук застывшего бандита свои ножны. Шах вздохнул и встал лицом к лицу с кудрявым.

– Кто такие и что там происходит? – кивнул в сторону почти стихших звуков драки за деревьями. – Отвечать, быстро!

– Ватары. С Зарехом сцепились.

– Почему? Отвечай!

– Ему сказано носа сюда не совать, а он как хозяин. Пришлось напомнить, кто он здесь и что стоит.

– И нам напомнить решили?

– Много знать хочешь, – прогудело густым баском за спиной. Шах оглянуться не успел – рухнул, как мертвец, получив удар по голове.

Роберган закинул дубинку на плечо, кинув предостерегающий взгляд на Малика, и обвел своих не менее "ласковым".

– Олухи.

Стоящие за ним заржали. После драки, увенчавшейся победой, настроение у бойцов было отменное.

– Вяжите, да рот светлому заткните. Дома разберемся, кто да что.

Приказал Роберган и шагнул к насупленному стражу, в ладонь бусины с косичкой взял, оглядел, считывая и головой качнул:

– Это с каких пор и по какой рог страж Сабиборов с Тшахертами водится?

Малик смотрел прямо в глаза лету ватаров и молчал. Тот оценил и не стал тему развивать – кивнул своим: забирайте.

Мужчин скрутили мигом, а застывших оставили. Смысл тащить? Разомрут сами придут.

Подниматься по отвесной скале в ночи да по мокрым камням, Эрлан не рискнул. Вдвоем с Лири – легко, но за Эрику опасался, потому нашел небольшую пещерку и до утра решил обождать. Девушка не противилась, наоборот даже рада была пару часов в объятьях любимого провести, поспать на его плече, в тишине и уюте, тепле, когда совсем рядом и холодно и мокро.

Дождь то расходился, то еле шел. К рассвету весь на нет и вышел.

Эя открыла глаза от света. Села оглядываясь и, поняла, что одна. Эрлан заботливо укутал ее в два плаща и, ложе было что надо. Только куда сам делся со своим стражем?

Девушка выглянула из пещерки и увидела Лири, что сидел на камне и точил меч.

– Утро доброе, светлая, – пропел, головы не повернув.

– Доброе, – потянулась – хорошо. – Где Эрлан? Дальше-то пойдем или здесь вигвам разобьем?

– Да не понравился Лой тот подъем, что я нашел, вот он сам местечко по безопаснее искать взялся. Вскоре будет.

Из-за меня, – смекнула Эя и как-то не по себе стало – неприятное ощущение обузы возникло.

– Так мы далеко не уйдем, – заметила. – Лири, покажи, где ты подняться планировал.

– Ну, чего ж нет?

Убрал меч за спину, брус точива в карман сунул, и встал, не торопясь по краю речушки метров двадцать прошел, взгляд вверх вскинул, показывая девушке примеченный маршрут. Эя руки в бока уперла, голову задрала, изучая предложенную трассу.

Отвесные стены скал здесь были словно измяты и рваной кривой линией шли трещины до самого верха. Высоко, метров тридцать, без страховки смертоубийство, конечно. Но как раз в этом месте взобраться можно, и довольно легко, не то что левее или правее, там вообще без шансов.

И плечами пожала:

– Странно, что Эрлан отверг. Оптимально.

– Так вот и я говорю.

Эя прикинула и чуть отклонившись, ринулась к валуну, запрыгнула, неожиданно для стража.

– Эй… Э! Стой! Ты что удумала-то? Светлая! – очнулся, забеспокоился.

Эрика улыбнулась ему:

– Успокойся, я влезу и ничего не случится. Наверху буду ждать, а ты за Эрланом иди. Мы больше времени на поиски другой трассы потратим. Вы же из-за меня здесь не пошли, права?

– Светлая, нет… Да что ж ты деишь?!

Но Эрика уже не слушала – душа пела и девушка была готова на любые подвиги и самые безумные поступки. Зацепилась за край выступа и, подтянувшись, уперлась ботинком в небольшую расщелину, примечая следующий удобный выступ.

Подъем легко пошел и весело. Девушка, улыбаясь, лезла вверх привычно и отработанно, намечая места, куда ставить ногу и за что цепляться, и поглядывала в сторону, на соседнюю скалу и солнце, что поднималось все выше, словно соревновалось с ней.

Высота ее не беспокоила, только дурманила волей и ощущением полета, и ветерок, что играл с девушкой на высоте, радовал. Она не заметила, как засмеялась, глянув вниз, на суетившегося Лири, маленького, как музейный оловянный солдатик.

Долго поднималась, но время пролетело, казалось, как час за миг, и вот край, чуть поросший травой.

Подтянулась и села, ноги вниз свесив, и опять засмеялась – хорошо, хоть песни пой. И куда не посмотри – шикарный пейзаж, элитарный даже. Густой лес, сочная зелень, яркая голубизна неба, скалы как художником в разные краски раскрашены, поблескивают под лучами двух солнц и лишь естественный природный шум – песнь ветра, заблудившегося в ущелье, заигравшегося в сосновых лапах, щебет птиц и шелест травы и листвы, да журчанье ручья, как звон хрустальный.

Эя подождала Эрлана и Лири и поднялась, прошлась по краю, выглядывая – не видно ли их. Никого.

Двинулась дальше вдоль кромки, где словно тропка протоптана. Покрутилась, выглядывая мужчин и услышала негромкое и негрозное "стоять".

– Стою, – чуть удивилась – кому в такой глуши в патруль поиграть захотелось? И была уверена – не бойцам Эберхайма, а значит, опасности нет. Может…

– Ватар? – обернулась.

Мужчина у дерева глянул ей в лицо и сам лицом поменялся – побледнел, в глазах оторопь, рот открыл, и как-то весь вытянулся.

– Эээ… нуу… ватары мы…

– Эрика, – во всю ширь улыбнулась девушка и, мужчина словно ослеп – зажмурился, волосами тряхнул.

– Да что ты? – протянул второй, появившись из-за плеча первого, словно из воздуха материализовался. Немолод и хмур, брови насупил, глядя на девушку, как на образ Вселенской Проблемы.

– Ну-к, иди сюда, – почти ласково позвал, отпихивая первого.

– Зачем?

– Скажу что.

– Говори.

– На тропе ты как на ладони.

– Ага? – улыбнулась опять и шагнула. То ли ум потеряла, то ли от любви охмелела, так что ни беды, ни страха, ни опасности не чуяла.