Последняя обитель. Крым, 1920—1921 годы - Леонид Михайлович Абраменко

«...врачи — не более, как штопальщики заплат, способные чинить поношенное платье, потому, что труд их относится только к изувеченному телу, гораздо более могут оказать попечения об армиях тем, что будут стараться предупредить болезни и препятствовать распространению их среди войск»[316].

Эскулап за то, что развил медицину, писал в 1490 г. Ю. Дрогобич, был приравнен к богам. Такой чести не удостаивался ни один полководец, руководивший многочисленными войсками, ни один монарх, обладавший неограниченной властью.

Крымские врачи, которых массовые репрессии не обошли стороной, работали в основном в госпиталях и санаториях общества Красного Креста. Их обвиняли в лечении и укрывательстве белогвардейцев, а также в том, что они оказались недостаточно лояльны к советской власти.

В Симферополе расстреляны врачи Иогансен Евгений Карлович, 1867 г. р., уроженец Москвы, и Иванова Ольга Иосифовна, 1878 г. р., уроженка Смоленской губернии[317].

В Ялте — Арнгольд Эдуард Георгиевич, 1873 г. р., уроженец С.-Петербурга[318]; Воскресенский Константин Сергеевич, 1862 г. р., уроженец и житель Ялты[319]; Евченко Григорий Андреевич[320]; Кудрин Андрей Николаевич[321]; Постельников Георгий Глебович, 1901 г. р., уроженец Киева, фельдшер санатория «Здравница», студент медицинского факультета университета[322].

В Севастополе, учитывая высокую квалификацию и широкую известность врачей Добровольца Петра Николаевича, 1885 г. р., уроженца г. Злочев в Галиции[323] и Тимерова Прохора Порфирьевича, 1865 г. р., проживавшего в поселке Фоти-Сала Ялтинского уезда, за мифичные «злодеяния» отправили в концлагерь до конца гражданской войны, т.е. на неопределенно долгий срок[324].

В Евпатории расстрелян врач Соев Андрей Прохорович, 1894 г. р., уроженец Витебской губернии[325].

Освобождая поле для идеологической деятельности советской власти от всех прежних государственных и общественных организаций, обеспечивая простор для работы служащих нового общества Красного Креста, чекисты организовали погоню и истребление всех лиц, причастных к старому контрреволюционному обществу Красного Креста, действовавшему совместно с иностранными миссиями по оказанию помощи войскам Белой армии. В основном это были врачи.

В Феодосии расстреляны служащие обществ Красного Креста: Филатов Михаил Семенович, 1877 г. р., уроженец Пензенской губернии[326]; Ганский Николай Михайлович, 1890 г. р., уроженец Херсонской губернии[327]; Борделиус Георгий Евгеньевич, 1874 г. р., уроженец Владикавказа, проживал в 36-м хирургическом госпитале Красного Креста по ул. Генуэзской[328]; Ухтомский Константин Михайлович, 1899 г. р., уроженец Петрограда, работавший в обществе на Сенной площади города[329], а также священники госпиталей: Родионов Алексей Алексеевич, 1874 г. р., уроженец Курской губернии и Толковид Виктор Викентьевич, 1867 г. р., уроженец Витебской губернии[330]. Эти священники, работавшие соответственно в 61-м и 29-м госпиталях, словом Господним облегчали страдания больных, а при необходимости совершали обряд отпевания умерших и сопровождали их в последний путь. Их же чекисты лишили христианских обрядов и бросили в яму вместе со всеми убитыми.

В Ялте был расстрелян Иван Михайлович Бич-Лубенский, 1867 г. р., уроженец Харькова, бывший член Комитета государственного призрения, юрист, выпускник Харьковского университета, статский советник. В качестве уполномоченного Российского общества Красного Креста, функционирующего на территориях, занятых Белой армией, он был направлен в Ялту для организации помощи раненым, больным и беженцам. Имея большой опыт в проведении благотворительных акций, он совместно с представителями Международного комитета Красного Креста активизировал многостороннюю и довольно сложную работу по регистрации материально нуждающихся, приобретению продуктов питания и одежды, открытию пунктов питания и общежитий, выявлению больных и их госпитализации и т.д. Местное общество он фактически возродил, восстановил его членство и привлек к работе энтузиастов. Его подвижничество в деле благотворительности спасло многих людей от голода и болезней. Более полной информации о его деятельности не сохранилось. Однако о его последних днях жизни известно из материалов дела. По требованию чекистов он, как бывший статский советник, который якобы убежал из Петрограда в Крым, заполнил анкету, где описал свою работу в Ялте, приложил к ней удостоверение Красного Креста, диплом Харьковского университета и поставил на анкете дату: 19 декабря 1920 г. В этот же день на анкете появилась резолюция Удриса: «Расстрелять». Неизвестно, что случилось с его женой, которая принимала активное участие во всех мытарствах Ивана Михайловича[331].

В Керчи был расстрелян Супруненко Петр Васильевич, 1885 г. р., уроженец г. Лубны Полтавской губернии, чиновник, уполномоченный общества Красного Креста[332].

В Севастополе был репрессирован Федоровский Василий Федорович, 1874 г. р., уроженец Саратова, житель Одессы, уполномоченный Российского общества Красного Креста, личный дворянин, коллежский советник с высшим юридическим образованием. Он был командирован в Севастополь в качестве помощника управляющего складами общества на юге России и работал в контакте с иностранными миссиями по снабжению госпиталей Крыма продуктами питания, медикаментами и одеждой. Проживал в Севастополе по ул. Анастасьевской, 22. По постановлению тройки управления особых отделов ВЧК Южного и Юго-Западного фронтов от 24 января 1921 г. он заключен в концлагерь до конца гражданской войны[333].

По свидетельствам эмигрантов, в Севастополе в то время было сосредоточены большие запасы продовольствия и других товаров, завезенных иностранными обществами Красного Креста для снабжения российских обществ. Американский Красный Крест 11 ноября 1920 г. получил от своего управления распоряжение выехать на родину, а товары распределить нуждающимся. В течение четверга и пятницы, 12 и 13 ноября, Севастопольское общество Красного Креста вместе с иностранцами раздавало эти запасы населению города, завозило их в госпитали, больницы, общежития для беженцев, в профсоюзные объединения. Значительная часть товаров была распределена среди солдат и офицеров, выезжающих за границу, а также среди их семей, остающихся в городе. Однако запасы были столь значительны, что большая их половина так и осталась в складах под охраной пленных-красноармейцев (!), которые в основном без охраны проживали в казармах. При эвакуации войск этим охранникам было предложено беречь склады от возможного разграбления и передать их новой власти.

В Симферополе по постановлению тройки ЧК был расстрелян Кузьмин Лев Григорьевич, председатель Крымского общества увечных воинов (союз инвалидов войны), осуществлявший свою благотворительную деятельность совместно с обществом Красного Креста[334].

Репрессии в отношении служащих, в том числе общественных