Егерь Императрицы. Кровь на камнях - Андрей Владимирович Булычев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Спасибо, ваше высокоблагородие! – поблагодарил гусара Лёшка. – Огромное, искреннее спасибо от всех нас и от меня лично! А всё же подскажите, как мне вас можно отблагодарить? Вы ведь нам столько жизней тем своим отчаянным маневром сберегли! Не в уплату, господин майор, а так, просто по-человечески.
– По-человечески, говоришь? – усмехнулся кавалерист. – Неужели не знаешь, голубчик, что настоящие гусары любят?
– Ва-аше высокоблагородие! – развёл руками Алексей. – Дам-с я никак не обещаю, султанский гарем далеко от нас покамест, за Балканы за ним нужно идти. А вот в шампанском или в хорошем вине мы вас искупаем. Уж это я вам могу пообещать, дайте вот только время!
Майор оглушительно расхохотался, держась за ляжки.
– Ловлю на слове тебя капитан! – отдышавшись, протёр он выступившие на глазах слёзы. – А может, ну его, вино, а может, всё же за Балканы, к Стамбулу, а?
У шатра стояли те несколько старших офицеров, у кого было личное дело к Суворову. Переминаясь, они вели меж собой неспешную беседу.
– Неспроста генерал так резко засобирался. Поговаривают, что у них возникла жаркая ссора с Каменским, и тот в ней весьма грубо себя повёл, упирая на своё старшинство. А вот теперь он обещает довести дело до суда. И всё это за то, что Александр Васильевич его, дескать, дерзко ослушался и по своему личному почину повёл свои войска на Абдул-Резака. Реляцию командующему в ставку отправил, в которой сию решительную викторию за собой лично записал, а Суворова в самом дурном свете выставил. Вот и не стерпел такого наш генерал.
– Нет, ну и болезнь у него тоже обострилась, видел, как он выглядит-то нынче худо? – вторил ему второй. – Похоже, вот всё это вместе и дало такой неожиданный оборот.
– Да-а, невесело нам будет под Каменским воевать, самодур он и есть самодур, прости Господи!
Наконец, адъютант пригласил в шатёр Егорова.
– Что, голубчик, небось, протекция тебе нужна? Давай бумагу, передам её куда надо, сразу же, как только в Санкт-Петербург попаду и сам за тебя похлопочу! – генерал протянул руку к Егорову.
– Никак нет, ваше превосходительство! – покачал тот головой. – Мне протекции без надобности, я хотел бы от вас последний приказ для себя получить. С завтрашнего дня, сказывают, вся наша вторая дивизия вливается в состав первой и будет потом вставать на долгий бивуак. Правда ведь?
– Та-ак! – протянул, глядя с прищуром на стоявшего перед ним егеря, генерал. – И какой же ты от меня теперь самый последний для себя приказ ждёшь?
– Ваше превосходительство, вы ведь сами когда-то говорили, что Русская армия стоит в предгорьях Балкан, – волнуясь, зачастил Лёшка. – Там горные проходы, а за ними Бургас и равнина до самого Стамбула. Самый прямой путь, и всего-то в три сотни вёрст! Ваше превосходительство, а вы бы остановились в шаге перед Балканами?!
– Я бы, я бы, – покачал с грустью головой Суворов. – Не судьба мне, Егоров, нынче через них перешагнуть. Чего ты хочешь, говори прямо и чётко, как вот сам можешь, ну?!
– Ваше превосходительство! Дайте мне письменный приказ вывести роту из лагеря. Потреплем турок на лесных дорогах под Шумлой, а потом оседлаем Ришский перевал! Глядишь, и у нашего командования духа всё ж таки хватит через горный хребет перешагнуть!
– У этого-то? – усмехнулся Суворов и прошёл к столу. – Жди бумагу капитан, я тебя понял…
Глава 8. Диверсионная война
В два часа ночи рота егерей была поднята с места ночёвки и, бесшумно выйдя из лагеря, растворилась в ближайшем лесу. На её месте осталось только трое раненых и присматривающий за ними подлекарь.
– Передний дозор идёт россыпью в двух сотнях шагах, боковые и заслон в ста! Рота, вперёд!
Путь егерей шёл вдоль лесного просёлка. Правый боковой дозор двигался по самой её бровке, сама же рота передвигалась по лесу. То там, то здесь на самой дороге и в кустах встречалась брошенная военная амуниция, какое-то тряпьё, телеги и трупы турок. Несколько раз натыкались на раненых. Здесь только что недавно отступала в великой панике османская армия после учинённого ей разгрома. Под утро вышли на большак, тянущийся с востока на запад.
– Шумла там, – кивнул Алексей, любуясь восходом солнца. – За спиной у нас Варна – если мне не изменяет память, от этой развилки до неё вёрст пятьдесят. А вот до Шумлы раза в два дальше путь, но нам нужно к ней. Судя по всему, турки там свои разбитые силы собирают. Ладно, заходим поглубже в лес, делаем большой привал, а потом не спеша двигаем дальше.
Для постоянной стоянки роты выбрали глухое место чуть южнее Нови-Пазара. Поросшие густым лесом отроги подходили здесь к большаку ближе всего, да и до Шумлы было недалеко, какие-то десять вёрст.
В заросшем распадке у ручья поставили полевые палатки, сверху заложили их ветками, а вокруг выставили парные секреты. Отдохнувшие после марша командиры получали приказы в штабном шатре.
– Нас всего сто сорок один человек, откидываем в сторону тыловую группу, для которой и так в лагере будет множество дел. Очередной плутонг, который будет нести здесь караульную службу. И, грубо говоря, у нас останется сто десять человек, – подсчитывал вслух капитан. – Делим их на три части, и тогда в каждой будет примерно по тридцать семь человек. Эти отряды будут работать самостоятельно под командой своего офицера, с дозорными и пионерами. Назовём их условно: южный, восточный и западный. Завтра на рассвете они расходятся на свои участки и ведут наблюдение за той местностью, где им чуть позже придётся воевать. Восточный уходит вёрст на пятнадцать в сторону Варны, и старшим здесь назначается Живан Милорадович. Западный под руководством Гусева ведёт наблюдение за самой Шумлой. Близко к ней не подходит и работает в лесной пригородной зоне. На южном будет та дорога, которая идёт через горные перевалы на Бургас, и здесь буду уже я сам. А теперь давайте распределять роту…
– Господин капитан, перед селом мост стоит, очень старинный, похоже, – докладывал командир дозора. – Береговые пролёты у него каменные, а вот сам центр из дерева, Рыжий его хорошо оценил, ощупал весь даже.
– Борис, не Рыжий, а капрал Афанасьев, – поправил разведчика Егоров. – Дальше что?
– Виноват, ваше благородие, – смутился докладчик.
– Дальше, дальше, капрал, ты давай дальше докладывай, – поторопил его Алексей.
– Село большое, вашбродь, дворов под сотню, пожалуй, в нём будет. Турок там видел, ехали верхами, спокойные такие, вальяжные. От моста до первых домов шагов сто,
