Наложница особых кровей (СИ) - Агата Грин

— Я не работаю с потоками энергии, — покачал головой Регнан. — Не очень хорошо их чувствую, сжигаю.

«А я вот чувствую», — подумала я, и мое сердце разволновалось. Я спасла Арнгелл, убила и реанимировала Риэла Дилайса без последствий. Что, если попробовать поработать с энергиями? Если я научусь выправлять их, то стану тем врачом, которого искала для своей Ксю.

— Эвен молодец, — добавил Регнан. — Хорошо разбавил атмосферу.

— Но слишком часто повторял, что скоро все изменится… Он у вас в семье маленький бунтарь.

— Бунтарь, — повторил мужчина и замолк; я не стала его тревожить, позволила окунуться в мысли, да и сама стала размышлять о том, как научиться выправлять деформированные потоки энергии. Раньше я даже думать об этом боялась, ведь мне говорили, что я не достаточно умела и сильна для этого, что я лишь диагност-сканер. Но если я рискну, если научусь, то сколько же жизней смогу спасти?

Рию я заметила, когда она выходила из сада; увидев меня, девушка замерла, и я почувствовала ее испуг.

— Избегаешь меня? — прямо спросила я, подойдя.

Она руки на груди сложила – психологи вещают, что это сигнал того, что человек закрыт для общения.

— Что происходит?

— Ничего. У меня нет времени, мне надо идти.

— Куда? Вейлина ублажать?

Ай, Даша! Я прикусила язык и покраснела. Ну как я могла такое ляпнуть? Чтобы исправить положение, я произнесла:

— Рия, я друг тебе, и меня тревожит, что ты так подавлена и избегаешь встреч. Может, поговорим?

— У меня нет времени.

— В гареме времени очень много, — возразила я.

— Ну что ты хочешь от меня? Исповеди? — резко отреагировала Рия и тут же извинилась: — Прости, я на взводе в последнее время. Все пошло не так, как я планировала…

Позже, когда мы уединились, я узнала, что гложет девушку.

— Способности у меня средние, внешка тоже, — весьма самокритично начала она. — С такими данными не пролезть в первый состав, к звездам сцены. Блата, опять же, нет, да и с покровителями не свезло. Худрук мне сразу сказал – ты неформат, но зажигалка, поэтому ярчи пока. Ну, я и ярчила. Из кожи вон лезла, чтобы себя с хорошей стороны показать, худела, связи налаживала, да только таких вот голодных артистов миллионы, и каждого поскреби – найдешь что-то интересное. В общем, на одном старании не пробиться. Знаешь, как это работает, Даша? Звезду назначают. И составы назначают. Людям говорят, кого любить, кого слушать, смотреть, а народ и ведется… А, ладно, — махнула она рукой и глотнула и-рьёна. — Помнишь, я сказала, что прилетела сюда за деньгами? Так и есть. После травмы все стало хуже, я знала, что договор не продлят, и доработаю только до конца сезона. Мы как-то выступали на вечере для какого-то толстосума, и среди гостей аэлцы были. Они подошли к нашему худруку, предложили на Аэл слетать, концерт дать, а нам нельзя – договор строгий, только союзные планеты. А Вейлину, царевичу их, я приглянулась – он таких темненьких раньше не видел. Ну, я и давай флиртовать: «Ах, какой мужчина, ради такого только и танцевать». А он и говорит – не вопрос, прилетай, все оформим. Будешь в гареме для меня танцевать, я тебя всем обеспечу. И данные мои взял. Я наутро подумала – ну и ну, смех один! А потом почитала в Сети про аэлскую программу, заявку отправила… И меня взяли. Видимо, и правда понравилась Вейлину. Так и на Отбор попала, и в гарем меня пропихнули. — Девушка замолкла и посмотрела на меня. — Я себе сказала, что это не аморально. Поставила четкую цель – заработать денег и вернуться в Союз. И поначалу нормально было, воспринималось, как игра, как выступление: вот я на Аэле, вот я на Отборе… А потом все резко стало настоящим – и Отбор, и Вейлин. И сейчас, — голос Рии снизился до шепота, — я вообще не понимаю, как так вышло, что я в гареме на закрытой планете и сплю с мужиком за деньги.

— Но ты ведь надеялась просто пересидеть в гареме три года, — напомнила я.

— Да, тебе я так и сказала, а сама знала, к кому лечу. И опять же, — с горечью произнесла землянка, — тогда мне это не казалось таким мерзким. Моя мать вышла за отца по расчету, потому что из нищеты вылезти хотела, и я, видать, такая же расчетливая... Только вот я не замужем, а наложница, и меня тошнит от себя самой. Я не понимаю, Даш, — повторила она, — как это произошло? Как я могла? Как мне теперь вылезти из этого?

— Все ошибаются, — сказала я, — так что не надо себя ненавидеть. А если ты хочешь улететь, то тебе достаточно сказать об этом.

— А куда лететь? — простонала Рия. — Домой, к родителям? Так заклятая подружка уже растрепала им, что я на Аэл продалась… Ни денег, ни карьеры… Мне так паршиво, Даш… так паршиво…

Я нарушила законы Союза и морали и воздействовала на подругу эмпатически – слишком много в ней отвращения к себе и страха. Сняв часть груза с души Рии, я обняла ее, погладила по волосам и проговорила:

— Я могу тебе помочь и вытащить из гарема. На днях предателей отошлют с Аэла в Союз, и ты можешь улететь на том же корабле.

— А как же договор?

— Ничего страшного. Расторгнем договор. Вейлин будет вынужден подчиниться Регнану, а Регнан выполнит мою просьбу.

— Даша…

— А?

— А тебе-то самой каково быть наложницей?

Наложница, я? Но я ведь не была наложницей и переспала с Регнаном только тогда, когда его разглядела, почувствовала, полюбила… Но внешний слой наших отношений, который виден окружающим – это именно что господин и его наложница.

— Я не думаю об этом, — с опозданием ответила я.

— И я бы хотела не думать… не чувствовать… но каждый раз, когда я вижу Вейлина, у меня такое ощущение, что на шее ошейник затягивается, и гордость в руинах. Теперь-то я знаю, что я на тысячу процентов союзная женщина… Но я не улечу, нет.

— Почему? — напряглась я и, отстранившись, посмотрела в заплаканное лицо Рии: она плачет беззвучно.

— Потому что договор есть