Твоё слово (СИ) - Лисканова Яна

А потом дал себе мысленно подзатыльник. Что он творит… Он же хотел поговорить с ней о графе Сибанши… Граф Сибанши. Да чем он ей понравился-то?!

— Граф… — прошептал он вслух.

— М?.. — она, кажется, даже не расслышала.

— Граф Сибанши… — снова попытался Раш, продолжая все же рассматривать ее шею, —  он же тебе нравится, да?

— Ага, — сказала она, ни секунды не задумавшись, продолжая гулять взглядом по его лицу.

Мужчина сглотнул вязкую слюну, чуть скривился от накатившего вдруг раздражения, но упорно продолжал.

— Тогда тебе, наверное, не стоит целоваться с другими мужчинами… — выдавить это из себя было неожиданно тяжело. Он посмотрел на нее.

Она вдруг будто застыла, в глазах появилось осознание, а потом секунду назад расслабленное лицо начало вдруг наливаться бешенством. Раш тоже удивленно замер. Ее оскорбило, что он заострил на этом внимание? Но ведь он вовсе не имел ввиду, что она легкодоступная, или что-то вроде того, просто!..

— Ах ты гад плешивый! — зашипела она, яростно сверкая глазами и отталкивая его с кровати, — Змей вонючий!.. Да как ты?!.. 

— Ну как, поговорил с ней о ее чувствах к Его Сиятельству? — спросила Ева со своей обычной мягкой улыбкой, но необычно язвительным тоном.

— П-попытался, — кашлянул Раш, потирая расцарапанную щеку, которая, впрочем, уже почти заросла, покрывшись чешуйками.

— Ну Арши! — воскликнул Дорик, — Не умеешь с женщинами разговаривать — не берись! Мне теперь разгребать и успокаивать…

Ева вскинула на него прищуренный взгляд.

— Вот уж не стоит, давайте-ка я сама лучше с ней поговорю, когда она немного подуспокоится.

— А может… — начал Бор.

— Нет, — Ева могла быть довольно категоричной, пусть и не часто.

* * *

Я была в бешенстве. Я очень редко всерьез злюсь, потому что это слишком утомительно и довольно бесполезно, а сейчас я даже не просто злилась — я была в бешенстве! Пинала кровать, раскидывала бумагу, била подушку и очень, очень грязно ругалась. Ко мне в комнату пытался пробиться Борик, но я так заковыристо подсказала ему дорогу, куда он мог бы пойти, подкрепив слои слова таким весомым аргументом, как кинутый в его сторону стул, что он все-таки догадался, что меня сейчас лучше не трогать. Вообще-то, догадаться можно было бы и раньше, но, как оказалось, мужики и правда редкостные тупицы!

Олежина мамка мне говорила, а я не верила! Да нет же, Алевтина Владимировна, они такие же люди, как и мы! Она мне сказала тогда, что я еще не стреляная, и вообще дура, а вот потом пойму. Поняла!

Я тут наряжаюсь, глазки строи, лежу под ним, чуть ли не на все согласная, а этот пень меня про графа спрашивает?! Сам же поцеловал, а потом: «Ой, Шура, это же не прилично, раз он тебе так нравится!». Откуда он это взял вообще?.. По-моему, он просто надо мной издевается! Ну нельзя же и правда не понять?

Как это неблагородно, Раш, а еще джентельмен!

У него вообще женщины когда-нибудь были?

Я плюхнулась на кровать и взвыла в подушку.

А я еще переживала за него. Хотела благородно отказаться от всех притязаний на его тушку. Я опять вспомнила ворох документов, по которым успела только скоро пробежать взглядом. И комментарии на полях барона Арино. И его веселый взгляд и едва слышный шепот.

— Прочтите.

«Некий господин под укрывающим заклятием целовал некую госпожу на рассвете сего дня. Это могло бы остаться тайной только двоих, но, к сожалению, за неким господином была установлена слежка, как и за некой госпожой. За некой госпожой, каюсь, следил я — из чистого любопытства. А за неким господином — существа посерьезней. Узнал я об этом потому, что существа посерьезнее пришли ко мне с утра с интересным предложением, на которое я, разумеется, согласился. Но некий господин в будущем может быть мне полезен, поэтому я предупрежу некую госпожу, чтобы она была осторожнее» — бумажка исчезла сразу, как я прочитала.

Бумаги с отчетами, газетные вырезки, стенограммы каких-то разговоров — я знала, что не успею запомнить, поэтому просто выхватывала основные мысли и откладывала в памяти, делала какие-то пометки в блокноте. Ситуация получалась какая-то очень не очень.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Я, помнится, читала о том, как для правящего рода важно не иметь никаких тесных связей с людьми — это как-то связано с их культом Отца-Дракона — потому что это чуть ли не единственное, на чем держится их власть. Конечно же, по моему скромному мнению, это было бредом собачьм. И то, что саВарши чисты перед взором своего божественного отца, и никогда с людьми даже в поле не срали; и то, что их власть на этом держится. Поэтому я и всерьез это не брала. Как вообще может такое быть, что роман не претендующего даже на трон дракона с человеческой девчонкой может поставить под удар весь его род?

Теперь я понимала, что просто дура. Тут речь не столько о вбитых с детства культурных установках, с которыми у Раша и без меня, судя по всему, полный швах, а скорее о банальной борьбе за власть, в которой эти установки являются не причиной, а поводом. Под предлогом своей «чистоты пред взором его» саВарши трон-то когда-то и захватили, устроив очередную заварушку, коих в свое время было немерено.

Так что это жирный репутационный плюсик в глазах других драконов. И вот если этот плюсик можно будет стереть, то вот тогда уже можно поставить под вопрос власть саВаршей. И мои лобызания с Рашем — если найдется достаточно серьезных доказательств тому, что это не чья-то выдумка, а чистая правда — могут этот плюсик стереть. А там уж дело техники.

Вопрос в том, есть ли у кого-то цель такая — дискредитировать правящий род? И ответ судя по всему — да, еще как! Это-то мне и показал барон Арино.

Это были разрозненные на первый взгляд случаи, разговоры, статистики и преступления, каждое из которых в той или иной мере дискредитировали императорскую семью. По чуть-чуть, по мелочи — не знаю, как барон это вообще заметил. На последнем листе было написано мелко, но размашисто: «Предположительно, через 250-300 лет».

Полагаю, речь шла о том, через какой срок можно начинать активные действия по началу новой большой заварушки в драконьих гнездах с неизбежным втягиванием всей Империи в гражданскую войну с целью переворота. Для драконов срок ерундовый, а вот новое поколение остальных граждан вырастить вполне можно. Не такое патриотичное. Потому что сейчас никаких настроений против правящей семьи я не видела, по крайней мере, масштабных. Но много ли надо, чтобы их создать? Общественным сознанием не так уж и сложно манипулировать, если есть мозги и ресурсы.

Например, среди вырезок из газет была моя статья про Вольта, главу отделения стражи. Его утвердил на это место не Городской Совет, а Императорская Канцелярия, то есть фактически ставленник Императора творил бесчинства с беззащитными слоями населения. И я просто по счастью не упомянула это в статье, просто потому, что не знала. А так могла бы и упомянуть. Потому что, а почему бы и нет? Вышло бы еще громче. Как хорошо, что я этого не знала.

И даже так, я до сих пор порой слышу упоминания о нем в разговорах на улицах, как о примере того, что императору плевать, что происходит ниже драконьих гнезд. В основном, от молодежи. И не то, что бы они не правы.

А еще там были записи каких-то девушек, которые утверждали, что сам император к ним по ночам захаживает. Мол, человечки ему по душе больше, чем его чешуйчатая императрица. И ладно бы, болтовня и болтовня, но ведь почву таким образом подготовить к обвинениям посерьезнее — самое оно.

И меня бы все это никаким боком не касалось, но…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Я тут мимоходом скропометировала одного саВарша. И не просто разговорами, а чем посерьезнее. Дважды.

На самом деле я злилась сейчас не столько на Раша — хоть он и идиот, конечно — а из-за того, что не знала, что делать. Я не хочу, вот вообще не хочу давить в себе чувства к нему. Хочу, наоборот, их холить и лелеять, взращивать — пусть цветут буйным цветом. Кто знает, будет ли еще такое в моей жизни, чтобы отказываться? Но мне и не хочется, чтобы у него были проблемы. Даже если будут они через двести лет, когда меня уже не будет.