Вампиры – дети падших ангелов. Музыка тысячи Антарктид - Ирина Молчанова

В окне на пятом этаже горел свет. Вильям долго стоял, прислонившись к стволу дерева, и смотрел на желтый квадрат, надеясь увидеть, не промелькнет ли силуэт.

К парадной приблизилась компания парней, поэтому молодой человек быстро забрался чуть выше пятого этажа, чтобы через окна была видна постель, и притаился за стволом. Катя лежала на животе поперек кровати, с раскрытой книгой в руках, но девушка не читала. Взгляд ее бесцельно блуждал по ковру, стеллажам с книгами, столу, иногда возвращался к желтоватым страницам, только ненадолго.

Вильям смотрел в серые полные тревоги глаза и думал о том злосчастном дне, когда впервые увидел девушку в облаке пушистых волос. Их было так много, кудрявых и ярких, точно охваченных огнем в свете фонарей. Фигура тоньше, чем у Элизабет, и ростом немного ниже. Фарфоровая куколка, хрупкая и беззащитная, с красотой бледной луны.

Катя нажала на лежащий рядом с ней пульт от центра и стиснула голову ладонями, как будто полившаяся из колонок музыка причиняла боль. Играл диск, подаренный Лайонелом.

Молодой человек прижался щекой к холодной шершавой коре. Он еще помнил выражение серых глаз — другое, без страха, с загадочной тоской, которую ему эгоистично захотелось развеять. За какой-то месяц взгляд изменился, в нем поселилась настороженность маленького зверька, исчезла живость, а тоска как будто стала глубже.

Девушка неожиданно потерла пальцами губы, словно вытерла. Из комнаты доносилась та самая мелодия, которой Лайонел открыл рождественский бал, насильно вытащив Катю на середину зала, к хлеставшему кровью фонтану. Губы под тонкими пальцами вспыхнули, по щекам разлился румянец.

О чем она думала? Ему не хотелось знать. Перед глазами промелькнули картинки воспоминаний. Нортон-холл в трещинах. Извилистые коридоры замка. Комната, залитая лунным светом, освещавшим красивые юные тела на постели, сплетение рук и ног, золото и медь волос на белых подушках. Сцена многолетней давности долгое время служила клапаном от сосуда, где была заперта пустота. Но в веренице кадров вдруг обнаружились новые, из другой истории, без замка, постели и луны, но с музыкой, танцами и поцелуем. Действующие лица остались прежними — девушка поменялась. А бутылочка с болью, когда-то намертво запаянная услужливой ненавистью, дала трещину.

Катя между тем захлопнула книгу и подошла к окну.

Вильям молниеносно спрыгнул с дерева и, бесшумно прокравшись вдоль дома, свернул в березовую аллею.

Разговоры, смех возле парадной стихли, компания парней в темных куртках, с рюкзаками за плечами по бросали банки из-под пива возле скамейки и двинулась в ту же сторону.

— Уволила все-таки? — Юля сочувственно покачала головой. — Ну и сволочь!

Катя улыбнулась:

— Я сама так захотела.

На ступеньках торгового центра сегодня было пустынно, мимо проходили только школьники и студенты. Девушки постояли еще недолго, затем Юля взмахнула рукой в полосатой разноцветной перчатке:

— Ладно, удачи тебе!

Катя сбежала по ступенькам, хрустя снегом, перемешенным с солью, и пожелала:

— И тебе! — Но не успела сделать пяти шагов, как Юля окрикнула ее.

— А тот парень… — Девушка хихикнула. — Тот самый, что листовки за пять минут раздал! Вы вместе? Катя помотала головой:

— Я не знаю…

В парке на все лады звонким оркестром чирикали птицы. Тусклое солнце в стеклянном небе повисло над черными голыми верхушками деревьев. Снежная дорожка походила на прозрачный бисер.

Девушка шла очень медленно, жадно вдыхая холодный воздух. Она часто оборачивалась, глубоко в душе надеясь, что каким-то чудом тут окажется Вильям.

«Вампиры не разгуливают под солнцем», — напомнила себе Катя. Но при каждом шорохе все равно продолжала выискивать источник звука.

Когда над головой пролетел ворон, девушка застыла с поднятой кверху головой и так стояла, пока птица не скрылась из вида.

«Глупая-глупая-глупая», — твердила Катя, ускоряя шаг. Ей хотелось, чтобы сердце билось сильнее от быстрой ходьбы, а не из-за хлопанья черных крыльев. Она устала вздрагивать, боятся и ждать. Видения преследовали наяву, от них становилось то холодно, то жарко. Она чувствовала морозный свежий аромат одеколона, как если бы он был в каждой снежинке, на каждой веточке — повсюду. Мысли вышли из-под контроля, как звери одичали без человеческого внимания.

Вильям не звонил, и она уже почти убедилась, что Лайонел все-таки добился своего. Только у нее никак не получалось об этом подумать, сознание точно мяч накачали морозно-свежим воздухом, а в нем царил хозяин ледяных глаз, с легкостью вытеснивший мысли обо всем остальном.

Неподалеку от дома Катю кто-то окрикнул. Девушка прищурилась, пытаясь понять, что за два молодых человека спешат к ней через аллею.

— Катька, здоров! — крикнул парень в черной ветровке, накинутой поверх толстого свитера.

Пришлось остановиться.

Сосед бабы Вали, Генка Горохов, наклонился к своему спутнику — хорошо одетому мужчине лет двадцати семи, что-то сказал и в приветствии замахал руками.

— Привет, — поздоровалась Катя, озадаченно разглядывая парня с татуировкой дракона на щеке. Они, бывало, не разговаривали даже, сталкиваясь нос к носу, а тут…

«Что ему, интересно, нужно? Может, денег хочет занять? — Она из-под ресниц взглянула на мужчину в сером пальто. — Не похоже, что у его друга нет денег».

— Знакомьтесь, — радостно зубоскаля, сказал Генка и, хлопая своего спутника по плечу, представил: — Это Андрей.

«Сколько же он выпил?» — Катя натянуто улыбнулась и, обронив: «Рада знакомству, мне пора», зашагала прочь.

Андрей бросился за ней и бесцеремонно ухватил за руку:

— Подождите! Нам нужно поговорить.

Девушка остановилась — ничего иного не оставалось, он так и не выпустил ее руку:

Генка к ним не подошел, крикнул лишь:

— Андрей, ну я как бы… пошел, да?

— Иди-иди, — отмахнулся от него мужчина и, сосредоточив все внимание на Кате, повторил: — Нам нужно поговорить.

— Говорите. — Девушка высвободила свою руку. Близость дома вселяла уверенность, но она все равно предпочла немного отойти от новоявленного знакомого.

Андрей быстро глянул по сторонам и, понизив голос, сказал:

— Тут не очень подходящее место…

— Другого нет, — начиная раздражаться, заметила Катя и, не дав ему даже рта раскрыть, добавила: — У меня мало времени.

Мужчина тряхнул головой — зализанные гелем черные сосульки волос шевельнулись.

— Мы уже некоторое время за вами наблюдаем…

— Мы? — переспросила девушка.

— Я и моя… — он запнулся, — моя ассоциация.