Судные дни - Адам Нэвилл

Кайл выплюнул бренди обратно в стакан:

– Вставку?!

Хотя теперь-то какая разница? Казалось бы, он слишком устал и измучался, чтобы раздражаться из-за вмешательства в его работу, однако все равно разозлился. Интересно, с кем-нибудь в истории кинематографа обошлись хуже, чем обошелся с ним Максимилиан Соломон? «Скорее всего».

На экране появились фотографии, снятые десятки лет назад, зернистые, как сканы, некоторые – черно-белые. Макс откашлялся:

– Тридцать два человека. Все мертвы или пропали. Все были членами Последнего Собора в Лондоне и Франции. Смотри, – Макс указал на одну мутную картинку, изображавшую человека с узким лицом и длинными темными волосами: – Брат Гавриил.

Кайл наклонился вперед, прищурился и уловил смутное сходство.

– А вот сестра Исида, – Макс указал на миленькую миниатюрную блондинку, – остальных ты, понятно, не знаешь. Они умерли, прежде чем ты взошел на борт.

«На борт?» Кайл хотел возразить, но Макс отмахнулся и взял перьевую ручку, словно указку:

– Брат Маркиан умер от заражения крови. Воспалилась рана, вероятно укус. В 1973 году его нашли в коммуне Брайтона, – ручка передвинулась, – сестра Юнона, сепсис, 1973-й. Сестра Афина, передозировка кокаином, 1973-й. Брата Анно нашли мертвым в университете Бирмингема в 1974-м. Когда лед на канале растаял. Смертельно ранен неизвестным. Потерял много крови, прежде чем упал в воду. Полиция предположила, что произошла драка. Анно был алкоголиком, и дело закрыли. Сестра Селена, передозировка барбитуратами в Сен-Тропе, 1975 год. Сестра Девота, убита в Ливерпуле также в семьдесят пятом, дело так и не раскрыли. Тело брата Плацида выбросило на берег в Марокко в семьдесят пятом. Оно было в ужасном состоянии, причину смерти установить не удалось.

А теперь перенесемся в настоящее. Сестра Зита покончила с собой в 2003 году. Сестра Элинида, сердечная недостаточность, 2011-й. Брат Ефан, обширный инсульт, 2011-й. И последний, брат Херон: заражение крови от укуса неизвестного животного, 2011-й. Один из моих самых старых друзей.

– Ты говорил, что он умер от рака. Во время съемок в Лондоне. Опять соврал.

– Да. Но я не лгал, когда говорил, что оставшиеся восемнадцать человек исчезли. Их так и не нашли. Я потратил на поиски немало времени и денег. Серапис, Бел, Оркус, Аид и Азазель, бывшие избранники Катерины, и бедный брат Авраам. Их никто больше не видел после раскола на ферме в Нормандии. Трое из них исчезли вместе с детьми. Катерина пыталась использовать их для чего-то отвратительного, и родители восстали. В Аризоне ее намерения были ничуть не лучше, но там она действовала куда искуснее, как ты сейчас увидишь. Остальные выжившие члены европейской секты за последние два года куда-то скрылись. Только я думаю, их забрали. Старики, куда они сами могли уйти?

– Значит, ты последний, кто остался в Европе?

Макс кивнул и поставил фильм на паузу. На экране возникли новые лица, в основном черно-белые.

– Семнадцать членов Храма Судных дней американского периода. Все они провели довольно много времени в Аризоне, – он пять раз ткнул в экран ручкой. – Про этих ты слышал: брат Адонис, брат Ариэль, сестра Урания, сестра Ханна и сестра Присцилла. Их тела так и не нашли. И у меня нет причин сомневаться в словах Марты Лейк: их убил новый избранник Катерины в семьдесят пятом.

Макс повел ручкой по экрану:

– В судьбе всех остальных видны признаки того, что я назвал бы убийствами Судных дней. Брат Самуил, заражение крови, Калифорния, 1974-й. Брата Ренуса нашли туристы в Колорадо в семьдесят пятом. Тело было съедено почти полностью. Сестра Изадора, заражение крови якобы из-за грязных игл, семьдесят пятый. Она сидела на героине, как и брат Люций, и сестра Цинния. Обоих нашли мертвыми в семьдесят пятом, причина смерти – сепсис. Их трупы частично объели крысы или собаки… так написано в полицейском отчете. Хотя тела, скорее всего, толком не обследовали. Еще шестерых, вот этих, в синих рамочках, так и не нашли. Четверо пропали в середине семидесятых, двое других – за последние двенадцать месяцев. И, конечно, Бриджит Кловер и Марта Лейк. Одно самоубийство и одно убийство из-за кражи со взломом, 2011 год.

Макс указал ручкой на парадную фотографию Ирвина Левина, которую Кайл видел на задней обложке «Судных дней».

– Пропал без вести в две тысячи десятом. Никаких следов. Ничего.

Кайл сглотнул.

– Наверное, на это ушла куча времени.

– Нет. Меньше двух лет. Я старался держаться как можно дальше от секты. Я не врал, Кайл. Ты скоро поймешь, почему я рассказывал тебе далеко не обо всем.

– Два года назад на меня вышел человек по имени Дон Перез. Ученый, он для исследования искал выживших членов сект. Он нашел брата Херона, а через него меня. Перез обнаружил, что многие члены Храма, бежавшие из шахты в Аризоне в семьдесят четвертом и семьдесят пятом, умерли при схожих обстоятельствах или пропали без вести. Среди них было много бродяг, наркоманов, алкоголиков, страдающих депрессией. Короче говоря, проблемы были у всех. Это подтвердило тезис Переза о влиянии, которое членство в секте оказывает на человека. Разумеется, многие, если не все, из тех, кто вышел из секты в мое время, были настолько искалечены жизнью в Соборе, что я захотел рассказать об их судьбах для исследования Переза. Но во время нашей короткой переписки он пропал. С февраля 2010 года его местонахождение неизвестно, – Макс устало вздохнул, – а потом я обнаружил, что с теми, кто жил на Кларендон-роуд и на ферме, случилось то же самое. Но только с теми, кто застал видения и появление того, что они называли сущностями. Кроме меня и Херона, из двух европейских храмов выжили только Исида и Гавриил. Затем я прикинул вероятность того, что со всеми, кто присутствовал при ключевых событиях истории секты, произошло одно и то же. Это не совпадение, Кайл. А потом Исиду, Херона, Гавриила и меня стали посещать неприятные сны. В этом году. Теперь я понимаю, что это было предзнаменование. Известие о том, что грядет. Очевидно, Катерина по-прежнему любит медленные пытки. Вероятно, она возвращается. Идет за теми, кто остался.

– Так, минуту. Катерина?

Макс поднял руку, прервав его:

– Всему свое время. Изучая места, где располагались храмы, я обнаружил вот это, – Макс открыл фотографию дома на Кларендон-роуд. – Я сам выбрал этот дом. Остальные были против с самого начала, потому что он был очень дорогой. Но Катерине нравились красивые жесты и статусность, и она контролировала наши финансы задолго до того, как мы попали туда. Меня привлекла его репутация. Дурная слава, которая шла за ним с викторианских времен. Но на самом деле все началось много раньше.

Фотография на экране сменилась гравюрой – портретом человека с заостренной бородкой, в широкополой шляпе.

– Шарлатан, оккультист и гипнотизер Валентин Прауд. Он же Длинный Вэл. Англичанин, входивший в число Кровавых друзей Лорхе в тот краткий период, когда они бежали в Англию, чтобы избежать преследования в Нидерландах. Около года они жили в кибитках, как странствующие актеры, за пределами города. Тогда этот район был деревней. Где-то между современной Мраморной аркой и Шепердс-Буш. Полагаю, что Кровавые друзья жили в основном на земле Прауда, прежде чем вернулись на континент без него, поскольку ему явно было не свойственно то подобострастие, которого требовал Лорхе.

Истории, которые рассказывают о Прауде, всегда считались сказками. Однако он упоминается в работах многих историков и культурологов, которые часто пишут о его занятиях черной магией. Сам Джон Ди однажды спрашивал у него совета. Ходили слухи, что он научился у Лорхе способности повелевать разумом людей. Впрочем, он плохо кончил, как и Лорхе. Прауд отправился на виселицу в Тайберне за кражу ребенка.

Макс вывел на экран страницу из газеты викторианских времен.

– Посмотри на заголовок. «Дом крови». Это 1891 год. Холланд-парк был тогда богемными трущобами на окраине быстро растущей метрополии. Ферма Прауда давно исчезла с лица земли, погребенная под кирпичной кладкой, но в этой статье написано о том самом доме, который стал нашим храмом. Здание, возведенное на земле, которая когда-то принадлежала Прауду. – Макс сделал выразительную паузу. – Когда я выбрал этот дом, я кое-что о нем знал. Но понятия не имел, к чему это может привести. Мы хотели быть опасными. Прикоснуться к чему-то мистическому. Так же поступила мадам Блаватская. В 1890-х она жила неподалеку, как и многие известные члены ордена Золотой Зари. Артур Мейчен снимал комнаты в соседнем доме. Он написал роман «Холм грез». И для него этим самым холмом стал Ноттинг-Хилл. Здание Храма стоит у самого его подножия. В викторианские времена там часто проводили спиритические сеансы, бывало множество медиумов. Дом находился рядом с чем-то сверхъестественным, экстраординарным. Всегда есть люди, способные это почувствовать.