Жизнь в цвете хаки. Анна и Федор - Ана Ховская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Когда Лена вышла на пенсию, они с мужем переехали в Краснодарский край, приехать не стало возможности: почти заново переделывали купленный домик, обустраивали небольшую усадьбу, на это уходили все средства. Одна надежда была на письма матери, которые та не очень охотно писала, считая, что новостей мало, а с теми, что были, незачем было делиться.
А спустя какое-то время Степан скончался прямо в палисаднике, скрывшись в кустах малины, так что мать не сразу обнаружила его, считая, что он опять где-то лежит пьяный. Поискав по поселку, не найдя его, вернулась домой и случайно наткнулась на уже остывшее тело.
Так бесславно закончил жизнь один из красивейших сыновей Анны и Федора.
Анна осталась совсем одна.
Дороги памяти. Судьба Анны
Проходит пора звездопада,
и время навек расставаться,
а я лишь теперь понимаю,
как надо любить, и жалеть,
и прощать, и прощаться…
О. Берггольц
***
Когда захочешь, дорогой прохожий,
Меня в своей молитве помянуть,
Скажи тихонько: «Отпусти ей, Боже,
Ее грех!» – и продолжай свой путь.
Ю. Вознесенская
На переговорах с Валентиной Лена услышала о смерти Степана, что уже похоронен, надо бы подумать, как быть с мамой. Лена посоветовалась с мужем, собрали денег, полетела в родной поселок. Оказалось, что ее ждали, чтобы сменить так называемое дежурство возле матери.
Василий обрадовался, что может уехать: подвыпивший, он даже толком не поговорил с сестрой, уехал в тот же день к вечеру. Надо продавать дом, имущество и уговорить маму переехать к кому-нибудь из детей. Василий умыл руки: «Я в эти игры не играю».
Делать нечего, Лена написала объявления о продаже дома, утвари, дров, развесила по столбам в поселке. Надо сказать, что она увидела мать совсем поникшей от горя. Видно, у нее был сильный стресс: она то плакала, то сидела молча, то начинала тихонько причитать, качаясь из стороны в сторону. Очень просила дочку сводить на могилу Степана.
Когда пришли на кладбище, Лена увидела, что он похоронен в общей оградке рядом с Федором… Два родных человека, ненавидящие друг друга при жизни, казалось, примирились после смерти… Анна долго без слез стояла возле могилы, видно, она как-то успокаивалась… А дома уснула, переговорив с дочерью о поминках.
Лена подготовила все к девятинам: кому отнесла заготовленные узелки со сладостями, платочками, как принято в поселке, кого пригласила по желанию матери домой. Анна то просыпалась, то снова впадала в забытье, видно, так устала от произошедшего, потеряла счет времени, что ей было все равно, как все будет идти. Лена не стала ее будить, когда назавтра пришли люди, извинилась перед ними за мать, сказав о плохом ее самочувствии (да все и понимали, как тяжело теперь пожилой женщине). Посидели, поговорили, поели приготовленные блюда, получили с собой узелки со сладостями и разошлись по домам.
Остались Надя, когда-то часто ночевавшая в доме, пришла и сильно постаревшая Малайя, знавшая Лену, сидели и беседовали, когда вошла отдохнувшая мать. Она удивилась, что никого нет за столом, и посуда стоит пустая, ее успокоили: народ был, и все прошло хорошо. Анна недоверчиво смотрела на девчат и не знала, что думать и говорить. Лена усадила мать за стол, положила еды, разговорились. Анна успокоилась, видно, почувствовала, что так и было. Дочь поняла, что именно разговорами надо ее отвлекать. А в это время, услышав, что приехала любимая учительница, приехали бывшие ученики, обнимая ее и делясь своими новостями.
Так потихоньку пришел вечер, Анна снова уснула, а Лена долго не могла успокоиться сама: было страшно, темно и пусто в доме. Наступали осенние холода, чтобы не простудить мать, она натопила дом дровами, сидела у плиты и смотрела на огонь, подкладывая полена, чтобы тепла хватило до утра. Уснула уже, когда стало светать. Собачка всю ночь молчала, видимо, никто не тревожил, хотя по поселку уже давно ходили слухи о бесчинствах по усадьбам. А тут и подавно можно чем-то поживиться: никого из мужчин, одни женщины. Но Бог миловал, хотя каждую ночь и мать, и дочь молились о защите, разговаривали допоздна, вспоминая былое. Дочь, как и раньше, расспрашивала о юности матери, вспоминала обиды отца. Сидя рядышком, они отогревались теплом друг друга.
Анна рассказывала о новостях поселка, о том, что по усадьбам неведомо кто шкодит. А еще поведала о почтальонке Дусе, которую похитили, увезли куда-то в горы, издевались над ней, привезли и бросили возле ее дома. Кто-то увидел, смогли отправить в районную больницу, но ей уже ничего не помогло – умерла, рассказав полиции, что ее мучила молодежь. А в поселке-то почти не осталось русских, только старики.
Когда дочь спросила Анну, к кому она хотела бы поехать жить, мать, горько заплакав, сказала, что хотела бы дожить в своем доме, чтобы никому не быть обузой. Но раньше приезжали другие дочери, и Таня предложила жить у нее, сказав, что она живет одна, вдвоем им будет не тесно. Лена недоуменно пожала плечами, зная норов сестры, ее непостоянство, спросила:
– Может, со мной поедете? У нас отдельная комната есть, дома тепло, отопление свое, климат теплый, в усадьбе цветник большой, виноградник, ягоды… Вам понравится…
Анна покачала головой и ответила:
– А как же все остальные, как я без них буду? Да и могилки будут далеко… А так я хоть когда-нибудь сюда приеду повидаться…
– Ну, подумайте. Давайте решим, как продавать дом будем, имущество. Может, Татьяна заберет что-то из дома – дрова, соленья, варенье… Только почему Татьяна, а Валентина не предлагала к ним? Она говорила, что очень хотела бы, чтобы вы у нее остались…
– Не знаю… Я Ивана (это муж Валентины) не очень понимаю, не думаю, что ему придется по нраву мое присутствие в доме… У Василя не хочу, потому город большой, шумный, да он и квартиру сменил на коттедж, второй этаж, там газом будет пахнуть – я не привыкла, буду себя чужой чувствовать… А жена его даже не приезжает сюда давно, нужна ли я там… Нет, пока так решили, видно будет…
Лена помнила, что мама не хотела, чтобы в их доме появилась газовая плита, которой она боялась пользоваться, не переносила запаха газа, не было даже холодильника. Было удивительно, что купили простую стиральную машину, но после слухов, что из-за нее можно погибнуть от удара током (а такие случаи были часто в
