Ожоги - Сара Парецки

Я открыла было рот для резкого ответа, но тут же закрыла его — Лотти заложила такой вираж прямо перед носом грузовика газеты «Сан таймс», что у меня даже дух захватило. Водитель резко тормознул — так, что кипа газет вывалилась на тротуар, — и громко выругался. Лотти игнорировала его гудки и проклятия с высокомерием, достойным ее предков, — она рассказывала, что они были советниками у Габсбургов.

Вообще Лотти ведет машину так, как будто это карета «Скорой помощи», которая спешит по срочному вызову, а вокруг — вражеские объекты, которые надо сокрушить. Покрышки так и летят. Это у нее уже третья машина за восемь лет. И, как все лихачи, Лотти считает, что лишь она имеет исключительное право на дорогу. К концу пути я уже сожалела о том, что поехала с ней, а не осталась у себя дома дожидаться посланцев Макдональда. Много безопаснее.

Наконец мы подъехали к дому и остановились, «камри» слабо чихнул. По-видимому, машина уже научилась не жаловаться на судьбу слишком громко. Мы поднялись на второй этаж. Я давно не была у Лотти дома, и сейчас вновь была потрясена цветистым разнообразием красок ее жилища. Одевается Лотти обычно очень строго: предпочитает густой черный и кипенно-белый цвет. И лишь в домашнем интерьере ее бурная натура проявляется во всю мощь: стоит лишь взглянуть на эти ярко-оранжевые и пурпурно-красные тона.

Я здесь бываю не так уж редко, но Лотти всегда принимает меня, как редкого и дорогого гостя: забирает у меня из рук сумку, непременно предлагает что-нибудь выпить, хотя выбор у нее крайне ограничен — Лотти сама практически ничего не пьет и дома держит только бренди, больше для медицинских целей. Но сегодня я отказалась — еще слишком жива была память о вчерашней бутылке «Джордж Гуле».

На плите у Лотти уже тушилось мясо по-венски — блюдо, которое она реконструировала по воспоминаниям детства. Ее сердечность и простота вернули меня в мое детство.

— Ты, наверное, знала, что я приду, — с благодарностью произнесла я, доедая последний кусочек со своей тарелки. — Это то, что прописал доктор.

— Спасибо, родная, — сказала Лотти и поцеловала меня. — А теперь — в ванну и спать. У тебя под глазами не синяки, а настоящие кратеры.

Перед тем как уложить меня, Лотти осмотрела мои руки. Они явно подживали, хотя за последние два дня, с силой цепляясь за руль «шеви», я их опять стерла. Лотти положила на них какой-то мази и отправила меня в прохладную душистую постель. Я вдохнула сладкий запах лаванды и подумала, что вот это, наверное, и есть запах родного дома.

Проснулась я уже в одиннадцатом часу. Солнечные лучи пробивались сквозь тяжелые пурпурные шторы. В пустой квартире слышалось лишь мерное тиканье будильника. Удивительно успокаивающий звук…

Я направилась на кухню. Лотти оставила на столе стакан апельсинового сока и записку, в которой велела обязательно поесть. После долгого крепкого сна я чувствовала волчий аппетит и с удовольствием съела пару яиц с целой горой гренок. Ела и думала о том, как бы расставить ловушку для тигра. Правда, логически мыслить как-то не удавалось — слишком все это действовало на нервы. Фери, Макдональд и прочие… Нет, мне их не одолеть. Для начала сообразить бы, как отыскать Элину. Хочется верить, что у нее и в самом деле есть приятели, к которым она может обратиться, оказавшись на самом дне. А если нет? Если она прячется в одном из заброшенных зданий? Тогда Фери очень скоро разыщет ее. Если уже не разыскал и не всадил пулю в лоб или не задушил. А тело найдут не раньше чем через год, когда начнут сносить здание.

Я пошла в гостиную и снова попыталась дозвониться до братьев Стритерс. Братья Стритерс — Том и Джим — содержат фирму под названием «Всю ночь — готовы вам помочь», нечто вроде мини-службы безопасности. Я обращалась к ним, когда у меня было слишком много работы по внешнему наблюдению. Кроме них, там работают еще несколько парней, все здоровенные и бородатые. Они, помимо этого, занимаются еще перевозкой мебели, а в свободное время читают Кьеркегора[29] и Хайдеггера.[30] Они вызывают у меня ностальгию по смертельно опасным дням прошлого года.

Я попросила Боба Ковацки, которого хорошо знаю, и объяснила ему ситуацию, сказала, что Элину надо найти как можно быстрее, пока до нее не добрался один сумасшедший сержант из полиции. Он может засечь ее в одном из заброшенных зданий Ближней Южной части.

Я посоветовала ему поискать ее сначала там, а потом пройтись по местам прежних скитаний.

— Господи, Вик, да у нас все забито на неделю вперед. — Я слышала, как он барабанит пальцами по столешнице. — Ладно, поговорю с Джимом, посмотрим, нельзя ли что-нибудь передвинуть. Ты будешь днем дома? Я тебе перезвоню.

— Может, и выйду куда-нибудь по делам, но буду каждый час проверять автоответчик. Послушай, я не могу сказать тебе всего, но действительно очень срочно. Хотя я знаю, вы и так сделаете все, что сможете.

Теперь надо организовать буксир для «шеви», взять напрокат машину и отправиться самой в Ближнюю Южную часть города. Я позвонила в свой гараж и описала свою беду механику Люку Эдвардсу. Он защелкал языком:

— Не нравится мне это, Вик. Что ж ты сразу не позвонила, когда это началось. Похоже, вышла из строя коробка передач. Через часик пришлю Джерри с буксиром, но особо надеяться, по-моему, не на что.

Я состроила гримасу в трубку.

— Ну и бодряк же ты. Смотри, еще давление поднимется, схлопочешь инсульт.

— Если бы ты каждый день видела то, что вижу я, и ты бы не веселилась.

Люк всегда разговаривает так, будто у него не гараж, а морг. Но спорить я не стала и сказала, что буду ждать Джерри с машиной. Быстро помыла посуду, убрала постель, оставила Лотти восторженную записку и отправилась восвояси.

Глава 41

НЕСОСТОЯВШИЙСЯ ФЕЙЕРВЕРК

Я чувствовала своей святой обязанностью зайти к мистеру Контрерасу, узнать, не произошло ли чего-нибудь ночью. Старик был жутко разочарован — не произошло абсолютно ничего. Правда, около трех ночи Пеппи разбудила его громким лаем, но когда они выглянули, то не увидели ничего интересного: лишь на противоположной стороне улицы двое каких-то парней садились в машину.

Я постаралась побыстрее с ним закруглиться и пошла наверх. Тут тоже никого. Я вошла в квартиру я первым делом позвонила в одну маленькую фирму по прокату автомобилей. У них сейчас имелся лишь «Темпо-84» с пробегом пятьдесят тысяч. Не Бог весть что, зато всего двадцать долларов в день, включая налог и прочие выплаты. Я сказала, что подъеду примерно в час.

Поистине долгий и здоровый сон сотворил чудо — плечи больше не болели. Правда, двигать руками было еще трудно. В ожидании Джерри я достала гантели, какие полегче, и осторожно проделала несколько упражнений, чтобы закрепить достигнутый успех.

Где-то около часа я услышала сигналы и увидела большой желтый грузовик Джерри. Я вспомнила, что у Люка такое правило — приезжать пораньше, с запасом, — зато потом здорово накручивать плату за время. Куда же я дела ключи от машины? А, вспомнила, я же сунула их в рюкзак вместе со «смит-и-вессоном» — они еще звенели всю дорогу. Я вытащила связку ключей и побежала вниз, по дороге отцепляя нужные. Мистер Контрерас услышал мои шаги и высунул голову из двери.

— Приехал буксир, повезут мою машину в гараж на ремонт, — сказала я самым дружелюбным тоном, на какой была способна, и помахала старику рукой. Иногда гораздо проще сказать ему все, чем потом оправдываться.

Джерри, невысокий худощавый парень лет под тридцать, ждал меня у машины. У Джерри свой буксировщик, с Люком он работает по контракту, выполняет большую часть ремонтных работ. В свободное время увлекается гонками; мы поболтали немного о последней гонке в Милуоки, а потом Джерри предложил:

— Давай попробуем, Вик, может, она сегодня пойдет сама. Сэкономишь свои денежки.

— Бесполезно, Джерри, она скончалась. Вчера пришлось тащить ее до дома целых три квартала. И главное, даже не предупредила. — Интересно, почему ни один мужчина не может допустить, что женщина лучше знает, заведется ее машина или нет.

— Но все-таки взглянем, может, удастся ее завести, хотя бы для начала. Открой на минутку капот.

Я подошла к машине и открыла задвижку капота. Странно… задвижка болталась… Может быть, я вчера по ошибке открыла ее, когда толкала машину?

Джерри в это время уже подвел грузовик к машине и, насвистывая сквозь зубы, достал оттуда кабель с «крокодилами». Я открыла капот и взглянула внутрь. Джерри приготовился прикрепить кабель к батарее. Я резко отвела его руку:

— Убери это, быстро!

— Вик, какого черта! — Но тут и он увидел две шашки динамита, лежавшие рядом с индукционной катушкой. — Смываемся, Вик. Быстрее! — Он произнес это нарочито небрежным тоном, но лицо было белое как бумага.

Джерри схватил меня за руку и потащил в грузовик. Прежде чем я успела захлопнуть дверцу, мы уже были на углу Белмонт. Меня так трясло, что я не могла шевельнуться; зубы громко стучали, мне с трудом удалось сказать Джерри, что надо вызвать полицию по его радиотелефону.