Правила убийцы - Джон Сэндфорд

— Ты ошибаешься насчет того, как нам удастся его взять, — заметил Лукас. — Это произойдет не потому, что я смогу его вычислить. Когда мы его поймаем, это произойдет лишь по счастливой случайности.

— Терпеть не могу полагаться на случай, надеюсь, что мы придумаем что-нибудь более надежное.

— В этом мире нет ничего надежного, — проговорил Лукас. — Бешеный сыграл великолепную партию. Руиц могла бы рассказать нам гораздо больше. Она ведь до него дотрагивалась. Если бы она стянула с него маску... После нападения на Браун мы должны были сделать лучшее описание. И я все думаю, если бы Спаркс не находился на другой стороне улицы, тогда он разглядел бы его лицо. И если бы только Льюис записала его имя на своем календаре. Или вообще хоть что-нибудь написала о нем. Мы должны были его прихлопнуть у Макгаун. Когда он сбежал, мы должны были засечь его машину, если у него действительно «сандерберд». Ему удивительно везет. Но в мире игр есть одна закономерность. Везение изменчиво. Удача не вечна. Она переходит к другому. Всегда. И когда мы его поймаем, это произойдет лишь по счастливой случайности.

— Да услышит нас Господь, пора удаче переходить на нашу сторону, — сказал Даниэль.

Дженнифер уже поговорила с Карлой по поводу интервью, и, когда Лукас по телефону сообщил ей о своем согласии, она сказала, что Карла уже готова. Они будут их снимать в три часа, быстренько все подгонят, сокращенный вариант в шесть часов. Полный вариант пойдет в десятичасовом выпуске новостей, который по решению студии будет продлен, чтобы уместилось интервью.

— Надень, пожалуйста, костюм, — попросила она, — и голубую рубашку. И еще побрейся.

Интервью продолжалось целый час, Лукас был холоден и рассеян, Карла излучала тепло и настойчивость. Надо только отрезать лишнее, и все будет отлично. Дженнифер наблюдала, как ведущая беседует с ними, и где-то на середине съемки поняла, что Лукас и Карла спят друг с другом. Или спали раньше.

По окончании интервью она ушла вместе с Лукасом, пробравшись между операторами и техниками, которые переносили оборудование обратно в машину. Когда они оказались одни в лифте, она сказала:

— Раньше я подозревала, что, возможно, ты спишь с Макгаун. Но теперь я вижу, что ошибалась. Ты спишь с Карлой Руиц.

— Да ладно тебе, Дженнифер, давай только сейчас не будем об этом, — проговорил Лукас, глядя в пол лифта.

— Я почти не сержусь, — грустно произнесла она. — Я всегда знала, что это когда-нибудь случится. Я только надеялась, что это произойдет не так скоро.

— Я думаю, что с этим уже покончено.

— Что, так просто, спасибо за внимание и все?

Дэвенпорт отрицательно покачал головой.

— Несколько дней назад она со мной разговаривала об этом. Я ей нравлюсь, но она даст мне отставку, если это помешает ее работе.

— Да что ты говоришь! Разве с тобой такое когда-нибудь бывало? — иронично заметила Дженнифер.

Вопрос прозвучал легко, даже с сарказмом, но по ее щеке покатилась слеза. Лукас протянул руку и вытер ее ладонью.

— Только не надо. Не надо плакать.

— Почему? Ты не выносишь вида настоящих чувств?

Он уставился в пол у себя под ногами, потом скосил глаза на нее.

— Иногда люди знают друг друга не настолько хорошо, как им кажется. Ты говоришь мне неприятные вещи, и я должен все это принимать как мужчина. А ты знаешь, как я себя чувствую? Мне хочется поехать домой, сунуть в рот пистолет сорок пятого калибра и вышибить себе мозги. Меня переиграл сумасшедший. Может быть, я когда-нибудь и приду в себя, а может быть, и нет. Но я никогда не забуду этого. Никогда в жизни.

Дверь лифта раскрылась, он вышел и пошел прочь, ни разу не оглянувшись.

Элла наблюдала за ним во время игры. Букмекер и адвокат ушли вместе, два студента ушли через несколько минут после них. Бакалейщик продолжал рассматривать карту, прикидывая что-то в уме.

Мид был не дурак. После сражения, которое длилось целый день, армия южан контролировала почти все высоты к югу от Геттисбурга, и он предусмотрительно отошел к югу, по направлению к Вашингтону. Там его ожидали заранее подготовленные позиции. Ли — за него играла Элла — мог продолжать свой захват Севера, оборонять который было все труднее и труднее. Или же он мог преследовать армию Мида на юге. Эта армия должна быть уничтожена в любом случае. Но если Ли погонится за Мидом, то это будет походить на какую-то наполеоновскую атаку, которая в реальности провалится. Как только он войдет в непосредственное соприкосновение с противником в районе Вашингтона, когда с запада от него будут горы, а на юге полноводный Потомак, то надо будет стоять до конца или погибнуть. По игре Лукаса Гражданская война могла бы закончиться на два года раньше...

— Не надо так много думать об этом, — проговорила Элла.

— Что? — Уставившись в потолок, Лукас покачивался на двух ножках стула.

— Нельзя все думать и думать о той трагедии, которая произошла у дома этой репортерши. Это бессмысленно. Ты его почти поймал. Ведь это ты заманил его. Тебе надо перестать сожалеть обо всем и начать жалеть себя, тогда ты сможешь придумать что-нибудь новенькое.

Лукас качнулся вперед, и стул встал на все четыре ножки. Он поднялся.

— Дело в том, что я не могу ничего придумать. Голова отупела. Возможно, он ушел от нас.

— Нет. Что-то еще должно произойти, — заверила его Элла. — Ты знаешь, есть поговорка: «Мы все знаем, что что-то должно произойти, даже если обстоятельства не ведут к этому». Так вот у меня сейчас такое же ощущение. Внутренний голос говорит мне, что все еще переменится.

— Весь вопрос как? — вмешался в разговор бакалейщик.

— Именно, — сказал Лукас, ткнув пальцем в его сторону. — Вот именно! А что, если он решит просто уехать отсюда? Он может снова взяться за свои дела еще где-нибудь, а мы даже не будем ничего знать об этом. А потом, нам просто не с чем продолжать. У нас нет ни одного ключа. Если он решит уехать, то запросто может это сделать.

— Он никуда не уедет, — уверенно проговорила Элла. — Все идет к заключительной фазе. Я это просто чувствую.

— Надеюсь, что так, — вздохнул Лукас. — Вряд ли я долго это выдержу.

— Мы молимся за тебя, — сказала Элла, и тогда Лукас заметил, что вторая монахиня тоже смотрит на него. В подтверждение этих слов она кивнула ему головой. — Каждую ночь. И Господь услышит нас. Ты должен его поймать.

25

Бешеный позвонил из О-Клэр своей секретарше и сказал, что он болен. Лежа в постели, он посмотрел телевизионную программу из Миннеаполиса и выехал из отеля днем прямо перед наступлением расчетного часа. Он вернулся домой после полудня, умылся, привел себя в порядок и поехал к себе в офис. Там он объяснил, что чувствует себя уже лучше. Он даже пытался поработать, но у него не получилось.

Фиаско, которое он потерпел у дома Макгаун, было темой дня. В конторе все только об этом и говорили. Бешеному эти разговоры удовольствия не доставляли, от них у него не прибавлялось энергии. Его заманили в мышеловку. И все это сделал Дэвенпорт, именно он приковал его внимание к Макгаун. Настолько глубоко он его понял. Выследил его. Ему не повезло, он не смог его поймать только из-за сложившихся обстоятельств, столь удивительных, что такое совпадение вряд ли когда повторится.

Бешеный знал, что ему просто повезло. Невероятно повезло. Пора переосмыслить игру. Может быть, стоит остановиться? Он сильно опережал своих противников. И у него были очки. Но может ли он вообще остановиться? Он не был в этом уверен. А если он не может остановиться, то, может быть, стоит куда-нибудь переехать. Например, обратно в Техас. Подальше от этого холода. И еще раз обдумать игру.

Он засиделся у себя за столом много дольше пяти часов, заканчивая обычные дела по недвижимости. Когда он уходил, то заметил, как в одном из офисоп его коллег горит экран телевизора, такие вольности во время рабочего дня не разрешались. На экране было лицо Лукаса Дэвенпорта, камера показывала его в упор. Под глазами у него были синяки, но держался он молодцом. На одно мгновение картинка застыла, затем камера переключилась на ведущую программы.

Бешеный подошел поближе и прислушался.

— ...полную запись интервью с жертвой нападения Карлой Руиц и лейтенантом Лукасом Дэвенпортом смотрите сегодня вечером в расширенном выпуске десятичасовых новостей по TV-3.

Бешеный разрывался между восьмым каналом и TV-3. По восьмому каналу показывали все наиболее интересные новости, но интервью, передаваемое по TV-3, могло поведать ему больше о человеке, загнавшем его в мышеловку. Но в конце концов после тщательного изучения инструкции к видеомагнитофону он решил, что, пока будет смотреть восьмой канал, сможет одновременно записать и передачу по TV-3. Для тренировки он записал какую-то комедию. Все получилось.