Крестоносец в джинсах - Теа Бекман

Тяжелораненых оставили в замке Тразимено на попечении Фриды и ее помощников. Оправившись, они смогут остаться в Перудже. «Город весьма обязан маленьким крестоносцам», — заверял ребят командир воинов. Ему пришлась по душе белокурая решительная Фрида. Он пригласил девочку к себе погостить. Дома храброго воина ждал его сын… Вместо нее ухаживать за ранеными осталась Труде, которой помогала Марике. За эти месяцы она научилась разбираться в недугах и увечьях.

Ребята достигли берегов Адриатики. На этот раз никому и в голову не приходило заклинать морские волны. Путники шли на юг вдоль песчаных отмелей, мимо топких болот, по пересеченной холмами местности. Море не оставит странников без пищи, но эту пищу сначала нужно добыть из его глубин, а ребята столкнулись с новой бедой. Малярия! Тучи комаров осаждали путников.

Крестоносцы думали, что лихорадка, накинувшаяся на них, вызвана ядовитыми испарениями с болот. Одному лишь Долфу было известно, что болезнь разносили комары.

Он распорядился ежевечерне разводить костры, чтобы отпугнуть комаров дымом, заставлял детей окунаться в море и после этого не вытираться досуха, а обсыхать на солнце.

— На коже сохранится тонкий слой морской соли, которая комарам не по вкусу, — говорил он.

Долф не знал, так это или нет, но ребята перестали быть лакомой добычей для комаров, и число больных сразу уменьшилось.

Однажды они сделали привал на берегу огромного озера, которое буквально кишело крабами. Ребята наслаждались обильным ужином, когда всех поднял на йоги крик часового:

— Всадник!

«Почему один? — недоумевал Долф. — Путешествовать по этим дорогам в одиночку отважится лишь очень храбрый и превосходно вооруженный человек». Долф выбежал на дорогу и с любопытством всматривался в приближающееся к нему облако пыли. Вскоре он разглядел человека, который что-то кричал, размахивая руками. Темнело.

Долф непроизвольно схватился за нож. Хочет ли незнакомец предупредить детей об опасности или намерен прогнать их отсюда?

Как выяснилось, ни то и ни другое.

Перед ним был Леонардо Фибоначчи из Пизы.

Долф узнал друга, когда тот подлетел вплотную и придержал коня, взмыленного, покрытого хлопьями пены.

Усталый Леонардо выскользнул из седла. Долф обнял друга.

— Уф-ф-ф!.. — выдохнул студент. — Ну и прогулочка…

Долф онемел от радости, подскочила Марике и бросилась Леонардо на шею. Франк с улыбкой смотрел на них.

Отовсюду с ликованием сбегались ребята.

— Леонардо! Леонардо приехал!

— Что-то я проголодался, — как ни в чем не бывало заметил студент.

Ребятам не нужно было повторять дважды. Пока Берто возился с измученной лошадью, Марике принесла Леонардо миску, до краев наполненную вареными мидиями, плошку супа из раков и парочку свежеприготовленных крабов.

— Неплохо вы тут устроились, как я погляжу, — проговорил юноша с набитым ртом. — Маловато у вас народу, я не всех вижу. А где остальные ребята?

Голос его звучал все так же весело, а взгляд посерьезневших глаз обежал лагерь.

— Многие остаются по пути, — пояснил Долф, — в каждом городе оседает полсотни ребят, не меньше. Нас и крестоносцами-то не назовешь теперь, скитаемся, словно бродяги, в поисках лучшей доли.

Леонардо кивнул.

— Почему ты поехал за нами? — поинтересовался Петер.

— Да так, — уклончиво ответил Леонардо. — Пиза мне быстро надоела, да и потом наш город снова готовится воевать, на этот раз с Флоренцией, все мужчины станут под ружье, об учебе придется позабыть, а в мои ближайшие планы не входит ни идти на войну, ни жениться. Попытаю-ка я счастья при императорском дворе в Палермо. Отправлюсь туда зимой. Император Фридрих — просвещенный монарх, и я привезу ему кое-что интересное — тайну арабского исчисления.

Он с улыбкой взглянул на Марике.

— Я вижу, малышка, ты здорова и еще краше, чем прежде, но когда я дотронулся до твоей щеки, она была соленой.

— Это все из-за лихорадки, — ответил за нее Долф. — После морского купания на коже остается соль, и комары кусают меньше, а лихорадка появляется из-за укусов комаров, понимаешь?

— Откуда тебе это известно?

— Случайно узнал.

— Укусы комаров не ядовиты.

— А здешние ядовиты, — не вдаваясь в подробности, объяснил Долф, — они заносят отраву в кровь, и человек заболевает, от этого у нас умерло уже столько детей! Скорее бы кончились эти гиблые места.

— Вот бы тебе пойти со мной в Палермо — император обожает собирать умников у себя при дворе, — поддразнил его Леонардо в снова внимательно посмотрел вокруг. — Я не вижу Карла и Фриды…

— Карл погиб в бою у Тразимено, а Фрида задержалась в Перудже.

— Слыхал я кое-что о битве у Тразимено, — c напускной небрежностью бросил Леонарда. — У нас побывал компаньон отца, купец из Перуджи, он рассказал, что пролилось много крови и предводитель детей-крестоносцев убит.

— Бедный Николас… — вздохнул Франк. — Упокой, Господи, его душу.

Леонардо замолчал, сделал еще глоток и поверх пламени костра посмотрел прямо в глаза Долфу. «Он решил, что меня убили, — пронеслось в голове мальчика, — вот и поспешил к нам. Или все-таки из-за Марике?»

— Какой был страх — начала рассказывать Марике. — Кругом бой идет, а я вижу: Рудолф падает под копыта лошади, я как закричу — думала, погиб. Тут Петер хватает меня и тащит куда-то. Я отбиваюсь изо всех сил, расцарапала ему лицо. Хотела вернуться к Рудолфу, а он утащил меня в лес.

Петер молча смотрел на огонь.

— Не обижайся на него, Марике, — поспешил вступиться Долф, — Петер спас тебе жизнь, я ему так благодарен.

— Я не просила меня спасать! — дерзила Марике. — Я хотела найти тебя, я же видела, как ты упал…

— Ну и что из этого? — вдруг строго сказал Петер. — Рудолфа ничто не берет, он просто споткнулся, вот и все.

— Уж не знаю, правда ли, ничто меня не берет, — засмеялся Долф, — но разукрасили меня здорово, да и потом я три дня пластом лежал, пошевелиться не мог — так все болело. Я никогда не забуду, что Петер спас нашу Марике.

— Ты освободил меня из замка Шарниц, — все также строго отвечал Петер, — теперь мы квиты.

— Я рад, что вижу всех вас живыми, — сказал Леонардо, оставляя свой шутливый тон.

— А Николаса больше нет, — с печальным вздохом продолжала Марике, — Бертольд и Матильда убиты… А помнишь Леиу — ту девочку, что метко стреляла? Погибла. Карл, Вигбольд и Фридрик… тоже.

— Как маленький Тисс?

— Жив-здоров и весел, без умолку тараторит о том, как побегут от нас сарацины.

Долфу не давал покоя вопрос: почему Леонардо заторопился вдогонку крестоносцам? Ответа у него не было.

Конечно, он счастлив, что друг снова рядом. Но кто поверит, что Леонардо променял беззаботную жизнь в родительском доме на скитания вместе с маленькими бродягами? Испугался, что Рудолф погиб и Марике осталась без своего защитника? А что Марике? Обычная девчонка, бездомная сирота. Хорошенькая, конечно, но образования никакого. Чтобы ради маленькой нищенки сын богатого купца проделал такой путь?

Они прошли Умбрию и вступили на землю королевства Сицилии, занимавшего в ту пору почти половину Италии.

Голод терзал ребят, их кожа покрылась сыпью, тучи комаров и мошек облепили их. Под стать всему остальному и жители этого отлогого побережья — злобные, подозрительные, сущие дьяволы. Прокладывая себе путь в этих местах, ребята не раз брались за оружие. Они очень ослабли, одежда болталась на исхудавших телах. Если прежде им недоставало соли, то теперь уж чего-чего, а соли было с лихвой. Леонардо поторапливал их: нужно скорее добраться до горных отрогов на крайнем юге.

…Наконец-то! Они вошли в древний город Бари, который очень удивил Долфа. Раньше ему не доводилось бывать в южной части Италии, и он плохо представлял себе, как выглядело это место в двадцатом столетии.

Долф ожидал увидеть захолустный портовый городишко, каких тут было множество. Городишко, благополучие которого всецело зависит от капризов моря. Не таков был Бари — морские ворота юга, многолюдный, оживленный порт, где шла бойкая торговля с Востоком. На здешних улицах, как и в Генуе, попадались выходцы из всех известных в ту пору краев. Арабы в белоснежных одеждах, ниспадающих до земли; греческие мореплаватели, темный народ, того и гляди, обведут вокруг пальца; турки в пышных тюрбанах; персидские купцы в расшитых шелками халатах. Оружейные мастерские и верфи, бочарные и парусные цеха, прядильни — все это жило своей хлопотливой жизнью, принося изрядный доход в городскую казну.

Над городом нависал романский замок Кастелло, могучий и неприступный. Церквей в городе было великое множество…

Леонардо уже знал, что его друг в каждом незнакомом городе первым делом отправлялся осматривать церкви и соборы (у Долфа сохранились привычки заядлого туриста двадцатого столетия), и теперь сообщил мальчику, что здесь, в Бари, он может любоваться ими вволю.