Ведьмочка и большие мухоморы - Катерина Полянская

Влад утер мне слезы, заставил выпить отвар, подождал немного, пока лекарство подействует, и отправил умываться.

Когда же я вернулась в комнату, на кровати дожидался поднос с едой.

— И чтобы все съела до крошки, — скомандовал ведьмак, а Яся просияла в знак согласия.

Отвар действовал, я понемногу приходила в себя и реагировала уже в привычной манере:

— Раскомандовался.

— Попререкайся мне, с ложки кормить буду!

Упрямые взгляды столкнулись, и… я первая моргнула, отвернулась, забралась на кровать и принялась за еду. Просто выглядел Влад уж слишком решительно. Ведьмочки, конечно, народ отчаянный, но чувство самосохранения у нас имеется. Именно оно и нашептало мне, что сейчас лучше уступить, а то с него станется, правда покормит.

Допустить такое развитие событий нельзя. Он и так подобрался ко мне слишком близко!

Пока ела, окончательно оклемалась, слабость почти ушла, зато с новой силой навалилось осознание произошедшего. Я проклята! Смертельно! Времени, чтобы разобраться с древней магией, катастрофически мало, да и как это сделать, никто не знает. Было досадно и очень страшно, но больше всего — обидно. Неужели Леся использовала меня? Или я все‑таки чего‑то не знаю?

Взгляд, соскальзывая с тарелок, то и дело утыкался в жуткие пятна на руке. Нигде не болело, совсем, но я чувствовала, что что‑то не так.

А ведь это еще только начало…

— Додумалась тоже, доверять темной, — буркнул Влад и прожег меня взглядом.

— В следующий раз обязательно проконсультируюсь с тобой, — плеснула раздражением в ответ.

Но он воспринял все серьезно:

— Проконсультируйся.

Помолчали, пожевали. Яся успела и о ведьмаке позаботиться, всучила ему кусок пирога, так что он тоже ел. А я немного завидовала: мне‑то, как выздоравливающей, кашу подсунули!

— Ее, конечно, жаль, но не стоило тебе ввязываться, — первым нарушил затянувшуюся паузу Влад.

Хотела отмолчаться, но… чувства снова пересилили.

— Так рассуждал весь город, и в итоге все просто смотрели, как погибают ни в чем не повинные девушки! Просто потому что они родились не в той семье!

— Аксинья…

— А я так не могу, — голос упал почти до шепота, я сморгнула набежавшие слезы.

— Знаю, — Влад неожиданно улыбнулся. — Потому и влюбился в тебя.

В другой момент я бы фыркнула и напомнила ему об обещании держаться подальше, но темные пятна на коже заставляли каждое мгновение жизни воспринимать иначе. И я тоже не сдержала улыбку, хоть она и была печальной, сквозь слезы.

Дотошный ведьмак пересел ближе и заставил меня в подробностях рассказать, что было, когда я вернулась с прогулки. Потом почти насильно влил в меня еще одну порцию восстанавливающего отвара и запретил вставать до завтрашнего утра. Возмущения и пререкания не подействовали, из нас двоих самым упертым оказался он. А кончилось дело вообще неожиданно:

— Посиди со мной.

Неужто это я сказала? Надо будет завтра хорошенечко потрясти Ясю на предмет не влила ли она чего лишнего в лекарство!

Скрип. Шурх.

Он придвинул кресло еще ближе.

Теплые пальцы осторожно заскользили по моей руке, не избегая темных пятен.

— Что ты имела в виду, когда сказала, что тебе не везет с подругами? — Из‑за одной такой меня из ведьминской школы отчислили, — чудом удалось не выказать того, что вопрос застиг меня врасплох.

— С твоими знаниями? — недоверчиво напрягся господин проверяющий.

— И с отличным поведением, — добила его я. — Было бы желание, а провернуть можно всякое.

Влад напрягся, а я зевнула.

Это в малых дозах отвар бодрит. Если выпить столько, сколько влили в меня, силы он, конечно, восстановит, но вместе с этим свалит с ног. Постельный режим и живительный сон, чтоб их.

Еще зевнула.

Заподозривший неладное собеседник как раз хотел учинить допрос с пристрастием, надо было это безобразие срочно пресечь.

— У нее мать была влиятельная, надо было дочку прикрыть, а ее провинности на кого‑то свалить, — добавила и выразительно так подавила очередной зевок. — Пожертвовать решили мной. А проверяющий редкостный лопух попался.

И пока ведьмак осознавал услышанное, я закрыла глаза и сама не заметила, как уплыла в зыбкий сон. Так и не узнала, свел он концы с концами или нет. Да мне это было и не интересно. Разбираться с проклятием и мстить одновременно не получится. Коль уж вляпалась, надо выбирать что‑то одно. Первое для меня важнее, я еще пожить хочу, а значит… самое время поставить эффектную точку в деле восстановления справедливости.

Когда проснулась, кругом было почти темно, а кресло, в котором днем сидел ведьмак, пустовало.

Сморщила нос, зевнула, потянулась. Прислушавшись к себе, определила, что самочувствие вполне сносное, если забыть о застрявшем внутри колючем холодке — так я ощущала проклятие. Но и помимо него было что‑то. Внешнее. Я нахмурилась, села и спустя минуту, когда остатки сна улетучились, поняла, что дело было в доме. Защитные чары напряглись.

Вряд ли что‑то опасное, но смутного ощущения хватило, чтобы я выбралась из теплого мягкого плена и подошла к окну.

Ой — й-й…

Кажется, у меня гостья.

Даже напрягаться особенно не пришлось, чтобы понять, кто.

Леся!

Все‑таки хорошая у меня защита, с магическим оповещением.

Калитка была открыта, но путь Проклятущей преграждали магические помощники. Они заступили ей дорогу и как раз сейчас высказывали все, что думали о некоторых предательницах. Кажется, жаб даже пытался колдовать.

Справедливо опасаясь, что сейчас темная развернется и уйдет, я схватила теплый халат, сунула ноги в домашние туфли и помчалась к воротам. Не то чтобы я еще надеялась, что произошло недоразумение, но… объяснения услышать хотелось.

Вдруг это все череп?

Или… еще что‑нибудь.

Не могут же абсолютно все быть подлыми и корыстными!

Однако чем ближе я подходила к месту основных событий, тем более зыбкой становилась эта уверенность. Леся выглядела потрясающе. И следа не осталось от бледной, заморенной, испуганной девушки. За распахнутой калиткой, в шаге от моей территории стояла красивая ведьмочка с горделивой осанкой и прищуренным, ехидным взглядом. Модное платье цвета красного вина ей шло необыкновенно, в черных волосах появился здоровый блеск, кокетливое перышко на шляпке слегка трепетало из‑за ветра.

Изменения были до того разительными, что я не удержалась и ущипнула себя за руку. Уф, больно!

Никогда не замечала, что она такая красавица.

— О, а вот и хозяйка! — заметила меня Проклятущая.