Преследуя Аделайн (ЛП) - Карлтон Х.Д.

— Ты истечешь кровью прежде, чем это произойдет.

— Я бы сделала это, — прохрипела она. Я ослабляю руку настолько, чтобы дать ей возможность продолжить. — Я бы взяла нож и срезала каждый дюйм кожи своего тела. Чтобы ничего не осталось от твоего прикосновения.

Я поднимаю бровь и стону от удовольствия, одновременно возбужденный и рассерженный ее дерзостью.

— Это мы еще посмотрим…, — я наклоняюсь, чтобы мои губы коснулись раковины ее уха. — Маленькая девочка. — Заканчиваю я шепотом.

Схватив Адди за руку, я подтащил ее к сенсорному экрану, чтобы нажать на кнопку воспроизведения фильма, а затем занял место в середине первого ряда, заставив ее сесть ко мне на колени.

Она попыталась сесть на два места ниже меня, но это вызвало у меня лишь глубокий смех. Нецензурные выражения полились из ее рта за те пять секунд, которые потребовались, чтобы прижать ее маленькое тело к моему.

В объемном звуке раздаются вступительные титры, и Адди прижимается ко мне. Я крепко обхватываю ее за талию и двигаю назад, пока она не прижимается ко мне. Ее упругая попка приятно прижимается к моему напряженному члену, и как только она чувствует, насколько я тверд, она напрягается.

— Зед. — Предупреждает она, задыхаясь, хотя эффект теряется для нас обоих.

Я молчу, позволяя ей медленно расслабиться на мне, пока идет фильм. Несмотря на расслабление мышц, она все еще на взводе. Я готов поспорить на что угодно, что сейчас она под кайфом от эндорфинов, вызванных страхом быть пойманной, только что состоявшимся разговором и фильмом.

Начальная сцена уже жуткая, она сразу задает тон. Адди извивается в моих руках, ее бедра крепко сжаты.

Проходит двадцать минут, фильм становится все страшнее. Я не обращаю на это внимания — все внимание направлено на Адди.

Ее расширенные глаза прикованы к экрану, ее дыхание участилось, а сердце колотится в груди. При первом же испуге она вскрикивает, едва не выпрыгивая из собственной кожи.

Под мерцающим светом я наблюдаю, как ее кожа краснеет от желания, а на линии волос выступает маленькая бисеринка пота.

— Ты вообще смотришь? — спрашивает она, ее голос на октаву выше шепота.

— Да. — Пробормотал я, мой голос стал глубже и хриплым от потребности.

Ее дыхание сбивается, и ее глаза медленно опускаются к моим. Эти розовые губы приоткрыты, и она смотрит на меня с безудержным жаром.

Скользя языком по нижней губе, я жду, пока ее взгляд не зацепится за этот акт, прежде чем сжать в кулак мягкую ткань ее платья и поднять его вверх, пока оно не сомкнется вокруг ее бедер.

— Прекрати. — Говорит она, но я не слушаю. Она отмахивается от меня, но эти крошечные ручки не сравнятся с моими.

Со злым умыслом я просовываю обе руки в складки ее бедер и рывком раздвигаю их.

Ее руки бросаются к моим предплечьям и крепко хватают, пытаясь остановить меня. Но она не сопротивляется, даже когда я развожу ее бедра так далеко друг от друга, что каждая нога опирается на оба стула рядом с нами.

— Что ты делаешь? — задыхается она, с трепетом глядя на мои ползущие руки. Я поднимаю одну из них, чтобы схватить ее за челюсть и прижать ее лицо к экрану.

— Смотри фильм. — Рычу я.

Существо из фильма выскакивает, отвлекая внимание Адди настолько, что снова пугает ее. Раздается испуганный крик, когда она отстраняется от экрана и еще сильнее прижимается ко мне.

Я стону, чувствуя, как ее задница впивается в мой член, почти ослепляя меня от удовольствия и потребности.

Кончики моих пальцев скользят по ее кремовому бедру, заставляя ее двигаться против моего прикосновения с беспокойным желанием. Жуткая музыка из фильма нарастает, заставляя ее сердцебиение участиться до опасного уровня, как будто человека преследует нечто из ваших худших кошмаров.

— Зед, — произносит она, задыхаясь, отчаянно желая чего-то, чему она не в состоянии дать название.

Я опускаю взгляд вниз, сдерживая стон, когда вижу, что она голая.

— Это может плохо для тебя закончиться, — говорю я.

Она напрягается.

— Почему?

— Моя сперма будет течь по твоим ногам, когда мы закончим, — хмыкаю я. — Как скандально.

— Я бы предпочла иметь мокрые бедра, а не линии трусиков в таком платье.

Мои пальцы нежно касаются ее складок, наслаждаясь тем, как возбуждение собирается на моих пальцах. Я сохраняю легкость прикосновений, лишая ее возможности получить истинное удовольствие.

— Зед, — выдохнула она, ее голос стал более сильным и требовательным. Я улыбаюсь, не желая уступать.

— Ты смотришь фильм, Аделайн? — спрашиваю я резко. — Не заставляй меня повторять.

Ее глаза переходят на экран, еще один вздох вырывается из ее накрашенных губ, когда существо жестоко расправляется с человеком.

Ее киска пульсирует, соки вытекают из ее щели и попадают на мои пальцы. Я стону, борясь с желанием погрузить пальцы в глубины ее киски и почувствовать, как она кончает на меня.

Мой язык выныривает, лижет ее шею и вдыхает аромат жасмина. Я чувствую соленоватый вкус тонкого слоя пота, покрывающего ее кожу.

Она такая чертовски вкусная. Мой рот наполняется желанием полакомиться возбуждением, пропитавшим мою руку. Я отказываю себе в удовольствии, держа руку приклеенной к ее плачущей маленькой киске.

Поддавшись ее безмолвной мольбе, я провожу подушечкой среднего пальца по ее клитору, оказывая на него достаточное давление, чтобы она откинула голову назад от блаженства.

На этот раз, когда она шепчет мое имя, она полна удовольствия.

Крик из фильма пугает ее, и она снова вскидывает голову.

— Кто-нибудь может войти, — прохрипела она, а мои ласки были ровными и твердыми. Когда я сжимаю ее чувствительный клитор между пальцами, ее глаза пересекаются, и сексуальный стон вырывается из ее приоткрытых губ.

— Это делает твою киску влажной? — умоляю я, продолжая теребить ее клитор пальцем. — Знание того, что кто-то может войти в любую секунду и увидеть, как ты раскрываешься для меня, возбуждает тебя?

Она качает головой, отрицая правду так же сильно, как она отрицает то, как сильно она хочет меня.

— Страх быть пойманной с моими пальцами глубоко в твоей киске, — Я делаю паузу, чтобы доказать свою точку зрения, погружая средний палец в нее и издавая резкий крик. — Это заставляет тебя так сильно хотеть кончить, не так ли?

Я добавляю второй палец, трахая ее быстрыми жесткими ударами. Ее дыхание учащается, а стоны усиливаются по мере того, как она приближается к оргазму.

Мой взгляд мечется туда-сюда между тем, что делают с ней мои пальцы, и ее лицом. Она уже давно опустила глаза на мою руку, снова игнорируя мои приказы.

В середине удара я убираю пальцы и хватаю ее лицо другой рукой, грубо сжимая ее челюсть в своем захвате. Она плачет, плачет и от потери, и от боли, пронизывающей ее лицо.

Я наношу один быстрый, резкий шлепок по ее киске, наслаждаясь изумленным криком боли, который вырвался из ее губ.

— Что. Я. Сказал? — ее грудь вздымается, а бедра бьются о воздух, отчаянно желая почувствовать, как мои пальцы снова наполняют ее.

— Смотреть фильм. — Отвечает она, засасывая губу между зубами, пока ее остекленевшие глаза снова фокусируются на экране.

— Ты смотрела? — рычу я, отказываясь прикасаться к ее нуждающейся киске.

— Я… нет. Мне жаль, — тихо говорит она, между ее бровей образуется глубокая складка. Ее извинения не укладываются в голове, поэтому, чтобы развеять отрезвляющие мысли, я снова погружаю пальцы в нее.

Раздается протяжный стон, но ее глаза остаются приклеенными к экрану.

— Хорошая девочка, — хвалю я, чувствуя, как она сжимается вокруг моих пальцев. — Если я поймаю тебя на непослушании еще раз, ты не сможешь кончить. Ты поняла?

Она кивает, движение прерывистое и напряженное от силы моих пальцев, сжимающих ее щеки.

Отпустив ее лицо, моя рука перемещается к передней части ее платья и резко стягивает его. Ткань плотно прилегает к ее сиськам, заставляя их набухать. Застонав от этого зрелища, я беру в ладонь полную грудь, крепко сжимаю ее, а затем разминаю пальцами заостренную точку соска.