Шаг во тьму - Барбара Майклз

Мег посмотрела на свои руки в крови и на коричневые пятна на юбке.

– Да, вы правы. Я вернусь через полчаса. – Последнюю фразу она произнесла для Райли, но не получила в ответ ни слова, ни кивка. Он напоминал ей пленника, героически ожидающего допроса: имя, звание, номер части…

В туалете ее сильно трясло. Вода расплескивалась по полу, когда она подставила руки под струю. На ее лице тоже была кровь Райли.

Она прислонилась к стене, обхватив себя мокрыми руками, пока не перестала дрожать. Необходимо предстать перед бабушкой с улыбкой на лице и подкрашенной. Она вернулась к зеркалу и стала тщательно красить глаза, щеки, губы.

Она вернулась в комнату для приема больных, но Райли там не было. Скривив губы, выражая таким образом свое отношение к пациенту красноречивее слов, медсестра проводила Мег в соседнюю комнату. Райли читал «Ньюсуик» месячной давности. Он постарался пригладить волосы над повязкой, но вместо того, чтобы не выглядеть раненым, он смотрелся как раненый пьяница. Пальцы Мег потянулись к нему, но она удержала себя. Они уже отъехали от больницы, когда он спросил:

– Как чувствует себя миссис Минот?

– Сегодня ее переводят из реанимации в палату. – Мег надеялась, что на это решение не повлияла Фрэнсис, поставившая стул у двери, за которой лежала ее хозяйка, опутанная проводами и трубками. Бабушка улыбнулась Мег и что-то прошептала про Генриетту-Мэри. Мег заверила ее, что с кошкой все в порядке. Улыбка бабушки окрепла. На выходе Мег споткнулась о ноги Фрэнсис.

Проявив необходимую вежливость, Райли впал в молчание. Мег пыталась сосредоточиться на дороге, но всем своим существом она ощущала мужчину, сидящего рядом. Он дышал громко и тяжело, на запястье набухла вена. Кровь Мег тоже побежала по жилам быстрее, улавливая его ритм.

Райли достал ключи и открыл магазин. Мег отодвинулась, чтобы не коснуться его. Зазвонил телефон. Она подошла и сняла трубку. Сейчас она уже лучше контролировала свои действия.

Голос Дэрена раздражал ее, как звук ножа о стекло.

– Естественно, со мной все в порядке. Что со мной может случиться?

– Ты не подходила к телефону. Я собирался ехать к тебе.

Мег произнесла слово, от которого Дэрен потерял дар речи, а Райли посмотрел в ее сторону. Через некоторое время Дэрен продолжил:

– Я приглашаю тебя на обед. Нам надо поговорить.

– Да, определенно. Встретимся у Кейт в… Господи, я и не знала, что так поздно. Как летит время, когда наслаждаешься!

Райли повернулся и направился в мастерскую. Его плечи согнулись, словно его ударили в спину. Он не посмотрел на Мег.

– Нет, я заеду в магазин через пять минут.

Дверь мастерской закрылась тихо, но решительно. Мег опустила трубку. Дэрен был полезен, по крайней, мере, для одной цели: он отвлекал ее от других мыслей.

Ее юбка все еще была влажная и мятая, но ничего нельзя было поделать, да ей это было все равно. Мег ждала Дэрена у магазина. Она набросилась на него:

– Клиф приходил к тебе, как только вышел из нашего магазина?

– Застегни ремень.

– Отвечай мне, черт тебя подери. Что тебе сказал Клиф? Никто не пострадал, кроме Райли.

– Почему бы нам не обсудить это спокойно за бокалом вина?

– Потому, что я не хочу ссориться на людях, а я собираюсь устроить тебе скандал. Кто дал право тебе, Клифу и черт знает кому еще управлять моей жизнью? Решают за моей спиной. Дэрен, я велела тебе провести то расследование, и я за него плачу. Какое же ты имеешь право редактировать информацию, полученную для меня от частного детектива? Почему ты мне не сказал об увечье Райли? Он был ранен во Вьетнаме? Из-за этого он получил орден «Пурпурного сердца», а ты сказал, что такие награды дают за комариные укусы. Боже, ты видел его шрамы?

Она замолчала, потому что у нее перехватило дыхание. Дэрен сидел с побелевшим ртом, сжав руки на руле. Они въехали на стоянку.

– Ты сама ответила на свой вопрос.

– Ты о чем?

– Мне известно о военном прошлом Райли. Сообщение было во втором докладе детектива.

– Почему ты не сказал мне?

– Потому что я знал, как ты станешь себя вести. Женщины всегда…

Мег размахнулась и ударила его по лицу. Дэрен схватил ее за плечи и стал трясти.

– Вот видишь? Ну, был он ранен. И что это доказывает? Что он оказался достаточно глуп, чтобы наступить на мину, или просто не повезло. Это не делает его ни святым, ни мучеником. Мег, дорогая…

– Если ты попробуешь меня поцеловать, я тебя снова ударю.

Дэрен резко отпустил ее, и Мег ударилась головой о стекло. Она вскрикнула. Злость прошла у Дэрена, и он сказал:

– Любимая, извини, я не хотел…

– Заткнись.

Они сидели некоторое время молча, смотря вперед, как две куклы в макете машины при имитации несчастного случая на дороге. Наконец чувство юмора вернулось к Мег:

– Дэрен, хочу тебе сказать две вещи. Никогда не говори: «Женщины всегда». И не называй меня любимой. До следующих распоряжений ты остаешься моим адвокатом. А адвокаты не называют своих клиентов «любимая».

– Извини.

– Прости, что я ударила тебя. А теперь мы начнем все сначала, и ты будешь относиться ко мне как к другим своим клиентам.

– Согласен, – Дэрен пожал ей руку. – Тебе может не понравиться доклад детектива.

– Я сумею его выслушать.

– Больше не будешь драться?

– Хорошо, – засмеялась Мег.

Дэрен с тоской посмотрел на дверь ресторана, но он теперь сомневался в самоконтроле Мег, поэтому не предложил зайти, не закончив разговор.

– Полгода Райли находился в военном госпитале. Ему повезло, что не ампутировали ногу. У него повреждены нервы и вырвало часть икры, но кость цела. Он предпочел носить аппарат, а не протез. Он перенес несколько операций. Каждую неделю он ездит в Бостон на лечение, сейчас разработана новая методика лечения аналогичных травм. Но я не знаю, каковы его шансы на выздоровление. Врачи не обсуждают своих пациентов с любопытными посторонними.

– Понятно.

Дэрен посмотрел на нее:

– Я не уверен, что ты поняла. Я не сообщил тебе об этой части доклада, потому что позволил моим личным чувствам взять верх над профессиональными качествами. Я чувствовал, что ты начинаешь думать о нем все лучше. Я не хотел способствовать этому.

– Ты ревнуешь?

– Да.

– Ревнуешь к человеку, потому что я восхищаюсь его талантом? Плохие предпосылки для будущей счастливой семейной жизни, Дэрен.

Но он оказался прав. Он скорее разобрался в ее чувствах, чем она сама.

– Теперь это несущественно. Я решил не сообщать тебе эти сведения, пока не знал, как мне поступить. Я хотел быть справедливым. Тебе не приходило в голову, что нынешнее поведение Райли – результат его участия во Вьетнамской войне? Ты можешь называть это послевоенным синдромом или шоком. Многие вернулись с войны с психологическими отклонениями. В течение нескольких лет после возвращения Райли бродяжничал. Он был разнорабочим, барменом, дворником. Он не оставался на одном месте дольше чем год. Несколько раз его арестовывали за бродяжничество. И в итоге он снова оказался в военном госпитале, но на этот раз не с ногой. Он злоупотреблял наркотиками и получил нервное расстройство. Его продержали там полтора года.