Контрабанда - Андрей Валерьевич Скоробогатов

Эпизода. Важная реликвия

В общем, мы полетели грабить ближайшую чайную фабрику.

* * *

Фактически, процедура экспроприации капиталистической собственности со времён принятия Протокола была исключена из всех законодательных актов. Но негласно поддерживалась идеологической ветвью Космического Анархо-коммунизма, которой следовал наш профсоюз контрабандистов. «Нельзя, но если очень хочется — то можно».

Оружием каким-никаким — двумя старыми плазменными ружьями к двум имеющимся шарпомётам — мы затарились на предпоследние имперские кредиты у пролетевшего мимо кораблика ритчистов — батя перед самым погружением из системы вовремя заметил высветившиеся контакты в голосовом чате, списался и пошёл на контакт.

По картам, которые нам выдали ещё в Мурманске, мы обнаружили, что ближайшая местная чайная фабрика — в Китеж-граде, планете с «дикарским терраформированием». Как наш «Златоуст».

Папаша порылся в стеллажах и выудил десяток жучков-проекторов. Я даже не заметил, когда он успел их купить. Это были миниатюрные роботы на ножках, отображающие голограмму.

— Будет вам массовка!

Затем пошёл в подвал и растолкал Порфирия.

— Повоевать хочешь?

— А то! — отозвался тот, подорвавшись с кровати. — Кого надо убить?

— Если повезёт — то никого.

Подлетели к соседней с системой Китежа звезде, карлику, и три дня отсиживались. Потом подкрались незаметно, со стороны соседей, газовых гигантов. Вынырнули в пяти километрах от поверхности, коньки закрутили, запаниковали — ещё бы, не любят атмосферу. Нас тащило вниз, к большому острову у экватора, и мы понятия не имели, следят за нами системы ПВО, есть ли охрана у фабрики — в общем, чистейшая авантюра.

Нашли скалу, хлопнулись на форсажниках на краешек — ксенона осталось мало, но решили, что, авось, хватит мощи, чтобы приподняться и подхватить волчка.

Выдвинулись ночью — я, батя, Порфирий и Ильич. Ферма выглядела как слабоосвещёный двухэтажный домишка с парой сараев. Было боязно — я третий раз участвовал в экспроприации, и второй раз держал в руках дедушкин шарпомат-парализатор. Жучки рассредоточились вокруг оградки, вывели голограммы здоровенных качков с пушками, и по команде Батя заговорил в мегафон:

— Внимание! Вы окружены! Просьба не оказывать сопротивление! Ваше имущество будет конфисковано в пользу Республики Свободный Челябинск! Внимание! Выйдите с поднятыми руками!

Ноль реакции. Тихо и страшно.

— Щ-щас я им покажу! — сказал Порфирий и побежал вперёд.

— Стой! — заорал батя. — Ты куда⁈

Но тот не слушал — расстрелял замок на воротах, и позвал внутрь. Только мы пробрались, махнул жестом — спрячьтесь за укрытие.

— Внимание! Вы окружены! — повторил батя, а сам короткими перебежками направился в сторону низко деревянной постройки, напоминающей сарай, как вдруг замер на середине пути.

На крыльце соседнего дома зажёгся свет. Я приготовился стрелять.

— Тихо, тихо, — послышался раздражённый голос. — Забирайте что хотите, у нас всё равно ничего не покупают. Только оборудования оставьте хотя бы часть.

Мужичёк маленького роста, завёрнутый в махровый халат, вышел из домишки и, совершенно не обращая внимания на нас, направился к сараю. Мы слепили его прожекторами пушек, держали на мушке, ожидая подвоха, но он лишь подслеповато пригляделся в нашу сторону.

Порфирий вышел из укрытия подошёл к нему и тыкнул стволом в плечо.

— Не нужно оборудования, — сказал Порфирий. — Чаю нам давай, понял!

— Пожалуйста! Сколько вам надо? Пять центнеров, десять?

— Д-два, — крикнул я, а батя меня поправил.

— Нет, три!

Старичок оживился, открыл сарай и полез за коробками.

— О, а хотите, я вам ещё и робота списанного отдам! Как раз поможет вам донести до корабля, а то что ж вы всего втроём пришли…

* * *

В общем, у Ильича появился товарищ, робот-андроид Тихон-36. Вместо головы — кое-как налепленная камера, и не хватало обшивки корпуса, но коробки до корабля донести помог. На корабле перепрограммировали на женский голос, приладили пластиковую маску и переименовали в Надежду Константиновну.

Не без труда поднялись, рванули на орбиту и, не ныряя в подпространство, сели пробовать и пить чай.

— Жижа какая-то, — Арсен выплюнул на пол. — И горчит. Это вообще чай? Трава какая-то!

— Чай, — пропела Надежда Константиновна. — Самый вкусный Иван-чай на Китеж-граде. Мы производим чаи уже восемь лет. К сожалению, в последнее время наш чай конкурирует с…

— Иван… что? Иван-чай? Это как это?

— В соответствие с энцикликой Космогонической Церкви от 2566 года, во избежание нравственного разложения единственным допустимым видом чайного напитка на территории Иерархии является травяной чай.

— Твой ж мать! — Арсен вскочил, казалось, он сейчас опрокинет стол. — Это нэ чай! Тут нигде чая нет! На сотню световых лет вокруг! Что делать!

— Без паники. Всё под контролем, — сказал батя.

* * *

Шел третий месяц нашего путешествия. Пока что Галине было с нами по пути. Я понимал, что она наверняка сбежит, да и наши побеги в трюм стали несколько реже, но от её присутствия было намного спокойнее.

Всё время, пока мы окольными тропами, по «бездорожью» выбирались из территории Иерархии всё дальше и дальше на восток, мы вместе с Галей и роботами потрошили упаковки иван-чая, мочила их водой, а затем жарили на большой сковородке на плите.

Чай чернел и скукоживался, от чего отдалённо становился похожим на забугорный. Даже вкус у него становился от этого чуть лучше. Нам повезло, что мы взяли не полтора центнера, а три — в весе он терял изрядно.

Через три недели, когда мы проходили по условной границе Новгородья и повернули чуть к Югу, на Нерчинск, сломался один из трубопроводов, Арсен с Ильичом полезли чинить и спустя десять минут выбежал с криками:

— Нашлась! Нашлась!

— Ура. Ура.

— Что нашлось?

И Арсен протянул одну из коробок «габы» — целых пять килограмм!

— Шон Рустемович, родной, ты неправильно посчитал! Получается, двадцать один тайник был! Это же я сам прятал, а потом и забыл. Сверхсекретный склад за туалетом крыса так и не вынюхала!

Этикетки срезали, налепили, чай размололи и перемешали с нашим контрафактным. Арсен продолжал паниковать, а батя, к удивлению моему, сидел спокоен, как удав. Шансы, что прокатит, были один из десяти.

После мы вырулили к Хабаровску — одной из самых цивилизованных планет Дальнего Востока. Конечно, назвать её «космической державой» не поворачивался язык — по континентам был раскидан десяток враждующих планетарных государств, многие из которых даже не имели своих портов и флотов.

Здесь мы заказали дополнительные копии печатей, отправили сообщение получателю — некоему Барону