ТАЛТОС УБИЙЦА - Стивен Браст

Никто еще не смог добраться до подножия водопада иным путем, кроме как по краю утеса, хотя многие пытались, особенно ястребы и атиры. Фактически, подножие водопада находится не в том же самом мире, что его вершина. Написаны целые тома в споре о том, устроено ли так богами или же это природный феномен. Чтобы продемонстрировать бесполезность подобных дебатов, некоторые боги сами участвовали в них – с различных сторон.

Те немногие, кто возвращается с Дорог Мертвых (к примеру, Сетра или Императрица Зарика, получившая особое соизволение), возвращаются не с помощью водопада. Вместо этого они рассказывают, что оказались в длинной пещере, где никогда до этого не были, или очнулись у подножия Пепельных Гор, или в чаще Запретного Леса, или даже на побережье в тысяче миль отсюда.

Полагаю, все это лишено какого бы то ни было смысла.

Я стоял у вершины водопада и смотрел на оранжевый горизонт, на фоне которого вырисовывались очертания скалистых вершин. Подо мной клубился и поднимался серый туман, закрывая собой сотни футов простиравшейся внизу бездны. Шум водопада делал любой разговор невозможным. Кровавая Река становилась белой, с грохотом обрушиваясь вниз.

Я отступил на шаг от края обрыва. Стоявший рядом со мной Маролан сделал то же самое. Мы отошли подальше, шум быстро утих, и почти столь же быстро река стала шире и медленнее, а уже в пятидесяти футах от водопада казалось, что ее можно перейти вброд, а мы могли слышать собственное дыхание.

Это казалось не вполне нормальным, но я не видел никаких причин об этом спрашивать.

Маролан озирался по сторонам со странным выражением лица, я бы сказал, задумчивым, если бы мог в это поверить. Я заметил, что он смотрит на постамент, стоящий футах в двадцати от воды. Я подошел ближе, ожидая увидеть на нем имя какого-нибудь покойника и спросить Маролана, не родственник ли он ему. Вместо этого я увидел стилизованную голову тсера.

Я вопросительно взглянул на Маролана. Он показал назад, в сторону реки, где я заметил ровное место.

– Именно здесь отправляют по реке к водопаду мертвецов из Дома Тсера, – сказал он.

– Бултых, и готово, – сказал я. – Но по крайней мере они уже мертвы. Сомневаюсь, что их это каким-то образом беспокоит.

Он кивнул, продолжая смотреть на постамент.

– Ты знаешь кого-нибудь из тсеров, кто прошел этим путем? – спросил я как можно более небрежным тоном.

– Сетра, – ответил он.

Я моргнул.

– Я думал, она – дракон.

Маролан пожал плечами и отвернулся, и мы пошли дальше от водопада. Мы дошли до другого ровного места у реки, которая в этом месте сворачивала, и я увидел стилизованную креоту, потом ястреба, потом дракона. Маролан на несколько мгновений останавливался, а я отходил в сторону, давая ему возможность остаться наедине со своими чувствами, каковы бы они ни были. Рука его побелела, сжимая жезл, содержащий в себе душу его двоюродной сестры в некоей недоступной мне форме.

Лойош все еще прятался у меня под плащом, и я только сейчас заметил, что гигантские джареги по-прежнему кружат над нами и до нас время от времени доносятся их крики. Наконец Маролан подошел ко мне, глядя на темную бурлящую воду. Пели птицы, и дул свежий и очень резкий ветер. Это было тенистое, мирное место, и мне показалось, что это преднамеренно рассчитанный эффект, достигнутый неизвестным мне образом. Что ж, он определенно сработал.

– Драконы обычно пользуются лодками, – сказал Маролан.

Я кивнул и попытался представить себе маленькую рыбацкую лодку, затем шлюпку, какими пользуются на Закатной Реке выше доков, и, наконец, лодку на веслах, что было наиболее осмысленно. Я представил себе, как она плывет по течению, достигает водопада и исчезает за его краем.

– И что потом? – спросил я.

– В конце концов, – сказал Маролан, – тело выносит на берег ниже водопада. Спустя несколько дней душа пробуждается, забирает все то, что находит при теле и чем может воспользоваться, и начинает путешествие к Залам Судеб. Это путешествие может занять часы или недели. Иногда оно длится вечно. Это зависит от того, насколько владелец души изучил Дороги своего Дома, пока был жив, и от того, какие препятствия он встречает на своем пути и как их преодолевает. – Он сделал паузу. – Мы можем встретить некоторых из тех, кто блуждает по Дорогам вечно. Надеюсь, что этого не случится. Думаю, это чересчур мрачное зрелище.

– Как насчет нас? – спросил я.

– Мы спустимся вниз по скале, рядом с водопадом.

– Спустимся по скале?

– У меня есть веревка.

– О, – сказал я. – Что ж, тогда ладно.

Я был в Организации уже почти год и начал постепенно привыкать к тому, чем занимался. Я мог нагнать страх на человека, не говоря ни слова, лишь приподняв бровь или улыбнувшись, и он это чувствовал. Мы с Крейгаром хорошо сработались. Если наш объект начинал приходить в ярость, я просто стоял рядом, пока Крейгар наносил удар, обычно сзади. Потом я причинял ему легкие телесные повреждения и читал лекцию о пацифизме.

Это хорошо действовало, и все шло гладко, пока мы не услышали о типе по имени Тив, которого нашли на аллее позади таверны. Иногда есть возможность, хотя это и недешево, вернуть мертвеца к жизни. Однако в данном случае Тива ударили ножом сзади в шею, перебив позвоночник, с чем чародеи справиться не в состоянии. У него было с собой около двадцати империалов, когда его убили, и деньги остались при трупе.

Тив, как я узнал, работал на некоего Ролаана, и ходили слухи, что Тив известен как наемный убийца. Ролаан обладал определенной властью, и Крейгар сообщил, что слышал, будто бы другой влиятельный тип по имени Клинок заказал убийство Тива. Это было важно для меня, поскольку мой босс работал на Клинка или по крайней мере платил Клинку процент с любой своей прибыли.

Неделю спустя подобным же образом убили некоего Леффоро. Леффоро работал непосредственно на Клинка и, более того, я был с ним знаком, так что это касалось меня почти напрямую. В конторе моего босса начали нервничать, и босс намекнул мне, что неплохо было бы не болтаться по улице в одиночку. Я не мог себе представить, какую выгоду может получить кто-либо, убив меня, но начал больше времени проводить дома. Это меня устраивало. Я зарабатывал не так много денег, чтобы мне не терпелось пойти куда-нибудь и потратить их, а Лойош к этому времени стал уже почти взрослым, и я с удовольствием проводил время, обучая его. “Лойош, принеси красный мячик из спальни”, – говорил я, и он улетал и возвращался с мячом в когтях. Он перестал называть меня “мама”, но у него вошло в привычку именовать меня “босс” – думаю, подражая тому, как я обращался к своему начальнику.

Так или иначе, через пару недель босс захотел меня видеть. Я пришел к нему в контору, и он сказал:

– Закрой дверь.

Я закрыл. Мы были одни, и мне стало несколько не по себе.

– Сядь, Влад, – сказал он.

Я сел и спросил:

– Да, босс?

Он облизнул губы.

– Хочешь сделать для меня одно дело? – Он слегка подчеркнул слово “дело”.

У меня пересохло во рту. За прошедший почти год я достаточно хорошо изучил его манеру выражаться, чтобы понять, что он имеет в виду. Я был удивлен, озадачен и все такое прочее. Мне никогда не приходило в голову, что кто-то может попросить меня о подобном. С другой стороны, у меня даже не возникло мысли о том, чтобы сказать “нет”.

– Конечно, – сказал я.

Казалось, он облегченно вздохнул.

– Хорошо. Вот объект. – Он протянул мне изображение драгейрианина. – Знаешь его?

Я покачал головой.

– Хорошо, – сказал он. – Его зовут Кинн. Он работает на… впрочем, это не имеет значения. Умеет постоять за себя, так что не рискуй. Он живет на улице Горшечников, недалеко от Ундаунтры. Обычно он околачивается в заведении у Груффа. Знаешь, где это?

– Да.

– В конце недели он подрабатывает вышибалой в борделе недалеко оттуда и довольно часто занимается сбором дани, но не придерживается определенного графика. Этого достаточно?

– Думаю, да, – сказал я.

– В эти дни он почти нигде не появляется в одиночку, так что тебе придется подождать удобного момента. Это не страшно. Можешь потратить столько времени, сколько тебе потребуется, и не дай себя заметить. Будь осторожен. И я не хочу, чтобы его можно было оживить. Ты сумеешь справиться?

– Да.

– Хорошо.

– У него есть дома охрана?

– Что? Держись подальше от его дома.

– Почему?

– Тебе это ни к чему.

– Почему бы и нет?

Он посмотрел на меня, потом сказал:

– Послушай, он ведь джарег, так?

– Так.

– И ты тоже джарег, так?

– Так.

– Тебе это ни к чему.

– Ладно.

– Кроме того, не приближайся к нему, когда он внутри или около храма, алтаря или чего-то подобного.

– Ладно.

– И еще – он женат. Не прикасайся к нему, пока рядом его жена.