Колхозное строительство 1 - Андрей Готлибович Шопперт
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Интересно, ни разу о таком не слышала. И у вас есть свой симфонический оркестр?
— Вы слышали музыку на кассете. Между прочим, Екатерина Алексеевна, я обещал этим людям, что именно они будут исполнять эти песни по радио и на концертах в Москве. Вот певец, который поёт «Журавлей», «День победы» и «Трус не играет в хоккей», согласился переехать в Краснотурьинск на этих условиях. Если вы заберёте у меня кассеты и отдадите их другим певцам, то это будет нечестно — выходит, я лжец, обманул людей. Коммуниста это недостойно. Придётся написать заявление о выходе из партии, — Пётр это не в запале говорил. Фурцева сейчас могла поломать весь задуманный им план. Он, конечно, может и других песен кучу вспомнить, но эффект уже будет не тот.
— Как вы смеете такими словами разбрасываться! — взревела Екатерина III.
— А что мне делать? Сказать, что министр культуры СССР забрала у меня песни, чтобы раздать их «настоящим» певцам и музыкантом, а вы в своём захолустье не достойны таких песен?
— Да что вы себе позволяете!
— Да что вы себе позволяете? Орёте тут на меня. А ещё коммунист и женщина, — совершенно спокойно, с улыбкой, проговорил, подойдя вплотную к Екатерине Великой, Пётр.
Подействовало. Пару минут она отпыхивалась, но потом всё же взяла себя в руки.
— И что вы предлагаете?
— По радио и по телевизору показывать только тех, кого я разрешу. Всё-таки это мои песни, и я лучше знаю, как их надо исполнять.
— Допустим, но ведь второй мужской голос явно не подходит для некоторых песен. Да и детский, хоть и очень хорош, но тут тоже нужен голос взрослого человека, — ух ты, а ведь не зря столько лет культурой руководит.
— Давайте так поступим. Я вам сейчас называю свои хотелки. Вы их не принимаете, и дальше всё по первому варианту. Или вы их принимаете, и тогда я вам обещаю, что лучшего исполнения не добиться, даже используя все административные ресурсы. И ещё, — остановил снова начинающую вскипать Фурцеву, — Я обещаю вам, что за несколько лет ансамбль «Крылья Родины», который мы сейчас с вами создадим, заработает для страны 320 миллионов долларов и покроет весь кредит на постройку Волжского автозавода.
Молчание. Выпученные глаза у всех присутствующих. Огромные деньги. Где АвтоВАЗ, и где мелкий захолустный Краснотурьинск со своими самодеятельными немцами?
— Говорите ваши хотелки. Выслушаю, не каждый день заводы предлагают, — прямо корёжило Екатерину Алексеевну.
— В Москве живёт начинающая певица Валентина Толкунова, по-моему, она сейчас в ансамбле «ВИО-66». Ещё она учится в Московском государственном институте культуры. Мне нужно, чтобы вы отправили её в понедельник вечером со мною в Краснотурьинск. Ну и чтобы она полетела с радостью, а не под принуждением.
— Почему именно она?
— Послушайте её. Второго такого голоса нет в стране.
— Запишите, Вера Васильевна, — ткнула пальцем в карандаш Фурцева.
— Вторая певица живёт в Ленинграде. Людмила Сенчина. Про неё знаю только, что она поступила в этом году в музыкальное училище имени Н. А. Римского-Корсакова. Это лучшее сопрано в стране, может, и в мире.
— А вы откуда знаете? У вас же нет музыкального образования — да, как я поняла, вы и не слышали её пения, — впилась глазами Екатерина Великая.
— Слышал от знакомого. Её тоже нужно как можно быстрее отправить в Краснотурьинск.
— Посмотрим. Дальше.
— Дальше сложнее. Мне нужна негритянка, а ещё лучше — мулатка. Кубинка или эфиопка. К ней такие требования: должна быть высокой и худой. Высокой — обязательно. Она должна быть выше Сенчиной и Толкуновой. Она должна уметь хоть немного петь. Лучше всего — победительница какого-нибудь музыкального конкурса молодёжи этих стран. Если знает английский, то очень хорошо. В принципе можно обеих — и кубинку, и эфиопку; тогда эфиопку обязательно кудрявую. Обратитесь в посольства этих стран и выберите девушек, желательно красивых — ведь они будут представлять нас в капстранах.
— Аппетиты растут. Но пока, наверное, осуществимо, — Фурцева успокоилась и теперь внимательно слушала.
— Ещё мне нужно, чтобы вы отобрали музыкальные инструменты у Государственного Симфонического оркестра и передали их на постоянное пользование в наш оркестр. Можно вместе со званием «академический».
— А не до х… ли? — опять начала заводиться министр.
— Этот коллектив будет деньги зарабатывать за границей — и над нами будут смеяться. Типа, да у них валторны все мятые и ржавые. Заработает Светланов 300 миллионов? А мы заработаем. Страдивари и Гварнери не надо, на них сами заработаем — но ведь и не на скрипках из полена играть.
— Подумаю. Всё?
— Нет. Мне нужна переводчица с русского на английский. Да ещё и не простая, а та, которая сможет русскую песню превратить в английскую, то есть умеющая рифмовать на английском.
— А на немецкий не надо? — присвистнула Великая.
— Надо. Да и на французский не повредит.
— Заграевская Инна Михайловна, наверное, вам должна подойти. Она как раз лучший переводчик стихов с немецкого, — встряла Смирнова.
— Английский важнее, но и эту женщину нужно отправить на постоянное место жительства в Краснотурьинск, — согласился Пётр. Он помнил эту фамилию. Готовясь писать книгу, просмотрел кучу материалов про диссидентов. Эта Заграевская была в их числе.
— Ладно. Вера Васильевна, найдёте эту или этого англичанина, блин, и мне доложите. Всё у вас, Пётр Миронович?
— Почти. Нужна хорошая звукозаписывающая аппаратура для нашего ансамбля. Нужен импортный усилитель. Импортные колонки. Нужен учитель английского языка для певиц. Понятно, что нужен не литературный английский, а американский. Все деньги там.
— Точно я с ума сошла. Слушаю этот бред, — замахала на Петра руками Фурцева, — Всю кровь из меня выпьете.
— А рассказать вам, товарищ Екатерина Великая, анекдот на эту тему? — решил разрядить опять нарастающее напряжение Штелле.
— Валяй.
— Один друг жалуется другому по телефону. Второй врач.
«Представляешь, опять очень неудачно женился. Первая жена пила из меня кровь. Теперь вторая пьёт, а ещё тёща присосалась. А вчера и тесть стакан целый отхлебнул, деньги за ремонт машины потребовал».
«Да, — вздохнул врач, — А какая у тебя группа крови? Первая? Тогда ничего страшного, она для любого подойдёт».
Заржали. Непуганый мир. Правильно, наверное, во многих попаданческих романах герои напропалую рассказывают анекдоты. Нужно закрепить успех.
— Вот ещё на эту тему. Одному арабскому нефтяному шейху срочно понадобилось переливание крови. У шейха группа крови очень редкая и нашли её только у одного еврея. Тот согласился, сделали переливание, за что араб подарил еврею дом и машину.
Через год та же история — срочно нужна кровь. Еврей с радостью
