Московия. Легенды и мифы. Новый взгляд на историю государства - Алексей Бычков

«Лето 7095 (1587) царь и великий князь Иван Васильевичь взя Смоленец-град у короля литовского, а стоя под Смоленцом 3 годы, занеже крепок бе, и много царьской казны истощи и войска падоша. И шла из града пушка, и сшибло маковицу у церкви Спаского монастыря, и пала маковица зле шатерь царев, едва в шатре царя маковицею не убило. И царь не повеле в той церкви служить до скончания. И на третей год из Твери-града архиепископ Еуфимий посла ко царю под Смоленец замок и ключ. А писал: «Буди здрав царю со Смоленцом-городом! Замыкай замком, отмыкай ключем Смоленец-град». И царь гнева наполнися: «Калугир посмехает мне, что под городом стою много время». Посла по него немилостивого гонца: «В чем владыку застанешь, в том без милости взяв, пред собя поставит и на казнь предат». И погна гонец. И град Смоленец бог поручил царю Ивану, и збысться пророчество тверскаго владыки. Гонец же владыку привезь во единой келейной свите и без пояса, и боса. Царь же благославися у него, прося прощения, и пожалова, и удари его царскими дары, и отпусти его честно, и проводи до пути».

(ИРЛИ. Пчн. собр. № 440. Л. 70 об. — 72.)

Присоединение Смоленска произошло при Василии III в 1514 году. При этом Василию, чтобы овладеть городом, пришлось предпринять три похода и три приступа.

Остается неясным намек на конфликт Ивана Васильевича с тверским епископом. Может быть, в нем следует видеть лишь отголосок имевших место в прошлом враждебных отношений Твери к Московскому государству и, напротив, дружеских по отношению к Литве? Во всяком случае, ни один тверской владыка не носил имени Евфимия ни при Иване IV, ни при Василии III, но небезынтересно отметить, что архиепископ тверской назывался Евфимием в 1627–1641 годах.

Любопытно упоминание в повести «града дровяного». Не является ли это рассчитанным приемом автора для создания колорита древности, ибо с 1602 года Смоленск был окружен уже каменными стенами?

Если читатель еще не разуверился в летописях, то продолжим рассказ о грозном царе.

Детство царя Ивана, как уже говорилось, не было безоблачным. Он вдосталь натерпелся грубости от бояр. Годы прошли, а он все вспоминал не без содрогания: «Нам бы во юности играющим, а князь Иван Васильевич Шуйской сидит на лавке, локтем опершися об отца нашего постелю, ногу положа на стул, к нам же не приклонялся не токмо яко родительски, но ниже властельски, рабское же ниже начяло обретеся. И таковая гордения хто может понести? Како же исчести таковая многая бедне страдания, еще во юности пострадал?» Но прошли годы, и юный наследник вырос. В год совершеннолетия (1546) Иван объявил, что намерен жениться.

Первой царской избранницей стала Анастасия Романовна Захарьина-Юрьева.

Юный царь не терпел угрюмого вида серьезных наставников, которые начинали его раздражать. Одна была отдушина — семья. Иван преклонялся перед царицей, которая положительно влияла на него. Венценосец не только острил меч на недругов, но и дал законы стране. Он не был неженкой — подобно Цезарю, терпел в походах холод и метели, его вдохновляла любовь. Он взял Казань, пленив прекрасную царицу Сююм-беки, он завоевал Хаджитархан (известный ныне как Астрахань). И тут гонцы принесли известие, что царица ждет дитя. Царь тотчас же помчался ее навестить, бросив стан воинов вопреки советам своих полководцев. По пути к дому, в Судоге, встретил он другого гонца, сообщившего о рождении сына.

Царь на радостях щедро одарил вестника. Анастасия уже рожала дважды — дочерей. Царь мечтал о сыне, и вот — дождался.

Царская жена ни в чем не знала отказа, была окружена заботой и вниманием, но… испуг стал причиной ее преждевременной кончины.

H. М. Карамзин в своем объемном труде по истории России оставил нам весьма эмоциональное повествование о болезни и смерти царицы: «Анастасия… цвела юностью и здравием; но в июле 1560 года занемогла тяжкою болезнию, умноженною испугом… В сухое время… загорелся Арбат; тучи дыма с пылающими головнями неслися к Кремлю. Государь вывез больную Анастасию в село Коломенское; сам тушил огонь, подвергаясь величайшей опасности… Царице же от страха и беспокойства сделалось хуже. Искусство медиков не имело успеха, и, к отчаянию супруга, Анастасия 7 августа, в пятом часу дня, преставилась».

Первая русская царица была торжественно похоронена в Вознесенском соборе в Кремле. Этот монастырский храм, заложенный еще при княгине Евдокии, вдове Дмитрия Донского, с 1407 года служил местом захоронения русских великих и удельных княгинь. Могила Анастасии находится рядом с местом погребения матери Ивана IV, великой княгини Елены Глинской.

Некоторые историки упорно внедряли мысль о насильственной смерти царицы — ее отравлении. В феврале 1996 года московская печать сообщила о сенсационном заключении судмедэкспертов: в останках Анастасии Захарьиной-Юрьевой они обнаружили ртуть, особенно в волосах — они дают возможность получить наиболее точную информацию о содержании яда в организме. Мать шестерых детей, она и тридцати не прожила — вот почему считалось, что смерть ее наступила от потрясений, усугубленных истощением.

Похороны Анастасии

Горсей[90] писал: «Эта царица была такой мудрой, добродетельной, благочестивой и влиятельной, что ее почитали, любили и боялись все подчиненные… Великий князь был молод и вспыльчив, но она управляла им с удивительной кротостью и умом… Когда его добрая супруга царица Анастасия умерла, она была причислена к лику святых и до сего дня почитается в их церквах…

…Этот великий князь всей России, Иван Васильевич, вырос красивым, был наделен большим умом, блестящими способностями, достойными правителя столь великой монархии: в 12 лет он женился на Анастасии Романовой, дочери дворянина высокого положения».

Англичанин ошибся на четыре года, указывая дату женитьбы героя своего рассказа.

«Кто б мог предугадать, какие зверства откроются в до той поры казавшемся кротким государе? Огонь был заклятым знамением того жестокого века.

Еще когда Ивану было семнадцать, в Москве одновременно случились бунт и пожар. Ползли тогда слухи, что бабка царя Анна Глинская побудила чернь к неповиновению властям и способствовала огненному буйству: она якобы окропляла храмы водой, в которой перед тем вымачивала… сердца казненных».

Портрет Ивана из немецкой брошюры 1576 года

На страницы летописей попали отголоски слухов о предосудительном поведении царя Ивана в последние годы их совместной жизни.

Но эти же записи сохранили яркий рассказ о переживаниях молодого Ивана Васильевича по поводу смерти первой жены. За ее гробом он шел, поддерживаемый своим братом Юрием, князем Владимиром Андреевичем Старицким и юным казанским царем Александром, своим воспитанником, так как от горя и слез еле держался на ногах — «от великого стенания и от жалости сердца».

Вторая жена Ивана — Кученей

Иван IV в августе 1560 года направил три посольства в Польшу, Швецию и Кабарду «искати себе невести». В феврале 1561 года, вскоре после неудачного сватовства, которое было предпринято им в политических целях в Швеции и Польше, русский царь посылает посольство на смотрины невесты в «черкесы в Оджанские». Отправились туда Борис Сукин и «черкасский» князь Гаврила, сын князя Тазрута, недавно принявший на Руси крещение. Однако и это сватовство не увенчалось успехом по неизвестным нам причинам.

Некто Бейбулат был женат на дочери старшего князя Кабарды Темрюка Идаровича. От него и от Михаила Темрюковича, сына князя, царь мог прознать и про других дочерей Темрюка.

15 июня 1561 года посольство в составе Ф. В. Вокшарина и подъячего С. Мякинина (с ними в Кабарду ездили князь Михаил и князь Бекбулат) привезло царю невесту, дочь Темрюка княжну Гуашану.

Вместе с княжной прибыл и ее брат Доманук-мирза, царевич Бекбулат Тохтамышев, а с ними дочь Темрюка — Алтынчач-царица и сын Бекбулата Саил-царевич.

Посольство с невестой встретил на Волге боярин И. А. Бутурлин, который и доставил княжну Гуашану Темрюковну в Москву.

Вскоре состоялись ее смотрины, царь и великий князь Иоанн Васильевич невесту смотрел и «полюбил».

6 июля были крестины. Новообращенную нарекли Марией в честь святой Марии Магдалины, и дочь кабардинского князя была официально признана невестой русского царя.

Свадьба состоялась 21 августа 1561 года. Царь женился вторым браком на княжне Гуашане, ныне Марии Темрюковне, не знавшей по-русски ни слова и не понимавшей того, что говорил ей муж. Но потом она выучила язык и «даже подавала советы царю».

Английский посол Дженкинсон описал сватовство и женитьбу. В частности, он отмечает: в течение трех дней все ворота в Москве были заперты, и приказано было в это время никому не выходить из своих домов. Исключение составляли лишь царские приближенные.