Темная комната - Майнет Уолтерс

— Мы действительно стараемся быть объективными, — постарался убедить он Джинкс, — но, признайтесь, было бы глупо отрицать то сходство, которое присутствует во всех трех убийствах. К тому же все три жертвы, хотя их и разделяет промежуток времени в десять лет, были знакомы с вами. И сейчас речь идет не о мимолетном знакомстве, мисс Кингсли, а о двух мужчинах, которые были самыми близкими для вас людьми, и о женщине, которую на момент аварии ваши родители считали вашей лучшей подругой. — Он сочувственно улыбнулся. — Вы понимаете, с какой проблемой нам пришлось столкнуться? Даже для стороннего наблюдателя ваша связь со всеми тремя людьми показалась бы значимой.

Джинкс кивнула. Господи, Боже мой! Неужели он принимает ее за идиотку?

— Я это понимаю. Для меня все это тоже является значимым, но, хоть убейте, я не могу объяснить вам, почему все это произошло. Сколько раз я думала о случившемся, и постоянно натыкалась на ту кирпичную стену, которая возникла после убийства Рассела. — Джинкс затушила окурок, чтобы дым не попадал в глаза сержанту. — Причиной, по которой это преступление так никогда и не было раскрыто, является также и то, что лондонская полиция упрямо сосредоточилась только на мне и моем отце. Вначале мы оба были исключены из списка подозреваемых — непосредственных участников, поскольку имели твердое алиби. Затем меня исключили и из косвенных участников, потому что у меня не было никаких причин желать Расселу смерти. С другой стороны, отец ненавидел Рассела и не скрывал своего отношения к зятю. Отсюда полиция сделала вывод, что он просто заказал это убийство, и поиски других подозреваемых на этом были завершены. Но давайте предположим, что в тот раз полиция ошиблась. Допустим, мой отец непричастен к смерти Рассела, тогда какое имеет значение то, что я знала всех трех погибших? — Она открыто посмотрела в лицо сержанта. — Вы понимаете, к чему я клоню?

— Думаю, да. Вы утверждаете, что если Рассела убил некий неизвестный, то может существовать еще одна, пока неведомая нам связь между этими убийствами.

— Да, но если вы повторите ошибку лондонской полиции, то этот неизвестный благополучно уйдет от наказания и теперь.

— В это как-то трудно поверить, мисс Кингсли. Мы запрашивали дело Лэнди и подробно изучили его. Так вот, там нет никаких указаний на наличие некоего таинственного неизвестного.

Джинкс в отчаянии замотала головой:

— Но он существует. Я без конца повторяла тогда детективам про того художника, которому нагрубил Рассел. Он и сам мне два раза говорил о том, что замечал возле студии фигуру, прячущуюся в темноте. Рассел твердо решил заявить в полицию, если это повторится еще хоть раз. Но он не успел этого сделать: его убили. — Она развела руки в стороны, словно умоляя поверить ей. — Я почти уверена в том, что это и был тот самый преступник, которого вы разыскиваете сейчас.

— Да, нечто подобное было описано в отчетах. Однако точка зрения следователей такова, что если этот человек и существовал, то был наемником вашего отца, а никак не отвергнутым и озлобленным художником. Конечно, если бы вы смогли сообщить полиции описание его внешности или имя, она бы отнеслась к вашему сообщению более внимательно. Насколько я понимаю, вы вообще не смогли предоставить никакой информации относительно этого человека.

— Потому что я ничего о нем и не знала. Я рассказала только то, что сама слышала от Рассела. К нему в галерею пришел какой-то художник и показал свои совершенно бездарные работы. Рассел объяснил ему, что его картины никуда не годятся, тот рассердился, начал ругаться, и тогда мой муж попросил его удалиться. В тот день он мне не стал ничего говорить, но потом два раза рассказывал о том, что за галереей кто-то наблюдает, и, скорее всего, это был тот самый обиженный художник, решивший отомстить. — Джинкс вздохнула. — Я понимаю, что этого очень мало, однако никто из следователей тогда и не задумался над тем, чтобы как-то проверить эту версию. Все просто зациклились на том, что убийство было заказано моим отцом.

— Наверное, на то были свои причины? Как вы полагаете?

Женщина промолчала.

— Он ведь ни от кого не скрывал, что недолюбливает вашего супруга.

— Я знаю все их доводы. В свое время я с лихвой наслушалась их. Конечно, у моего отца были все нужные контакты в криминальной среде, чтобы действительно заказать такое убийство. Он человек безжалостный, резкий, начавший карьеру на черном рынке. Считается, что в свое время он совершил не одну нечестную сделку, хотя никто до сих пор почему-то не смог этого доказать. Кроме того, у отца имеется репутация доморощенного крестного отца в мафиозных структурах. Говорили, будто он так слепо предан своей «семье», что для него смерть зятя явилась бы естественным решением создавшейся проблемы. — Джинкс попыталась улыбнуться. — Мне даже показывали его психологический портрет, основанный на данных, известных полиции. Там его без прикрас называли психопатом, обладающим феноменальной половой энергией. Очевидно, они пришли к такому заключению из-за того, что отец прибегал к услугам проституток. А это происходило лишь потому, что настоящим объектом его желания была я сама, и он никак не мог полностью удовлетворить свои животные инстинкты другим путем.

Фрейзер на секунду задумался:

— И вы считаете, что все это неверно?

— Не знаю, — честно призналась Джинкс, — но я не понимаю, какое значение все это имеет сейчас. Полиция уцепилась за этот психологический портрет, и все же они опять не смогли связать смерть Рассела с Адамом. Может быть, это означает как раз то, что Адам непричастен к убийству?

Фрейзер отрицательно покачал головой:

— Или же то, что он заплатил огромную сумму, чтобы надежно отдалить себя от убийцы. — Однако сержант чувствовал, что эти огромные черные глаза на бледном лице довольно убедительны сами по себе, и поэтому решил немного смягчить свой жесткий вывод. — Это вовсе не означает, мисс Кингсли, что я принял окончательное решение по этому делу. Для заказного убийства все было выполнено достаточно небрежно. Ведь Рассел был еще жив, когда вы приехали в галерею, и убийце чертовски повезло, что он вообще успел скрыться. Как и тому человеку, который нанял его.

Джинкс облизнула пересохшие губы, а потом откинулась на спинку кресла и приложила руку ко рту.

— Как же я не подумала об этом сразу! — сдавленно произнесла она. — Господи, какая же я дура! — Она опустила руку. — Ведь мой отец действительно всегда и во всем стремится к совершенству. Он настоящий перфекционист, неважно, о чем бы шла речь. Как и те, кого он нанимает на работу. Никто бы из них не посмел выполнить задание настолько грязно. Адам бы содрал кожу заживо с такого горе-исполнителя.

Фрейзер с любопытством посмотрел на Джинкс:

— Вы хотите сказать, что ваш отец не стал нанимать человека для того, чтобы убить Рассела, но в принципе мог бы это сделать?

— Да. — Она снова вся подалась вперед. — Послушайте, в тот день мой отец был в Лондоне, поэтому в его алиби существовало несколько пробелов. И он не стал бы платить огромные деньги для того, чтобы отдалить себя от убийцы, но быть скомпрометированным потому, что у него было шаткое алиби. К тому же, как вы сами сказали, Рассел был еще жив, когда я нашла его. Он мог бы жить и до сих пор, если бы я догадалась приехать в галерею раньше. Так вот, Адам не стал бы нанимать такого некомпетентного человека, который оставил бы жертву в живых спустя час после нападения на него с кувалдой.

— Но, может быть, убийцу что-то вспугнуло?

— Нет, — возбужденно продолжала Джинкс. — Неужели вы еще ничего не поняли? Если бы Адам действительно захотел убить Рассела, он бы четко проинструктировал своего наемника расправиться с зятем где угодно, но только не в художественной галерее. Он прекрасно знал, что у меня имеется запасной ключ, и должен был понимать, что, вероятней всего, тело Рассела обнаружу именно я. Если, конечно, кому-нибудь не вздумается пройти мимо черного хода, и тогда случайный прохожий мог бы заметить, что одно из окон разбито. — Она обратила внимание на скептический взгляд собеседника. — Прошу вас, сержант, — умоляющим тоном попросила женщина, — выслушайте меня до конца. Полиция посчитала, что Адам настолько был одурманен любовью ко мне, что стал просто патологически ревнив по отношению даже к моему мужу. Но если это так, то он должен был убить Рассела как можно дальше от меня, а не оставлять его умирающим именно в том месте, где я могу его обнаружить. Уж меньше всего отцу хотелось, чтобы я пережила сильное нервное потрясение и потом надолго закрылась в своей собственной скорлупе. Вам не кажется, что я права?

Эти рассуждения произвели на Фрейзера должное впечатление:

— А вы говорили об этом лондонской полиции?

— Каким образом? Это мне только что пришло в голову. Послушайте, — снова начала она, — я знаю, вам все это покажется странным, но когда с человеком происходят такие ужасные вещи, он старается как можно быстрее позабыть о них. В противном случае ему грозит самое настоящее сумасшествие. Перед тем как у меня началось нервное истощение, я не имела времени, чтобы все это хорошенько продумать. Сначала полиция, потом похороны, затем выкидыш… — Она немного помолчала. — А когда я вышла из больницы, то твердо решила все эти события навсегда забыть, запереть их в своей голове… и никогда, никогда больше не вспоминать о них. И вот только теперь, после этой аварии, они начали всплывать на поверхность. Ко мне вернулись кошмары, мне снится Рассел. Он лежит на полу весь в крови… — Она снова замолчала, но на этот раз уже надолго.