Ремесленники душ - Дмитрий Распопов

Подумав об улетевшей девушке, я покопался у себя в душе. Кто она для меня? Ведь я стал намного теплее относиться к ней, чем даже за время, проведенное на фронте.

«Ну, я точно ее не люблю, – успокоил я сам себя, вспомнив терзания и воспоминания об Элизе – моей первой любви. – Просто Анна – хороший человек и мой друг!»

Я сел в парокар и прокручивал в голове способы возможного обогащения, но ничего толкового в голову не приходило. Не убивать же мне, в конце концов, гопоту на улицах, чтобы пополнять свои резервы. Это казалось слишком приземленным решением, к тому же очень небезопасным.

«Ладно, что-нибудь придумаю по ходу, а сейчас нужно плотнее заняться Кукольником», – решил я. Тем более что нанятые мальчишки через Матильду уже назначили мне встречу в кафетерии.

До встречи со своими соглядатаями я пару раз участвовал в полицейских операциях и каждый раз присматривался к полицейским, которые меня окружали, составив список тех, кто был информирован о моих находках. Все сводилось к тому, что в участке могли знать только инспектор и сержант, а в колледже – только директор. Поэтому, когда нашли очередную жертву Кукольника, я даже обрадовался. Деньги на содержание беспризорников уходили в никуда, а Кукольник словно специально затаился на время, оборвав свой кровавый след, но, видимо, или деньги закончились, или не смог сдержать свою натуру. Прибыв ночью на место очередного преступления, я убедился, что он стал тщательнее выбирать место, где убивал, и больше не оставлял внутренностей жертвы. Теперь нужно было поскорее встретиться со своими наблюдателями.

– Добрый день, Тонни. – Я протянул руку парню, который выглядел намного лучше, чем при нашей первой встрече. Щеки были не такие впалые, да и пиджак не висел мешком на его щуплом теле.

– Добрый день, мистер. – Малец по-прежнему меня так называл. На встречи теперь приходил в основном он, чтобы не привлекать к нашим посиделкам особого внимания.

– Рассказывай, кто выезжал и приезжал вчера ночью, – поторопил его я.

– Да че. – Он шмыгнул и с вожделением посмотрел в сторону кухни, но я не был настроен кормить его. Деньги утекали, а результатов не было, поэтому я был готов прекратить наше сотрудничество. Если и сегодня не будет нормальных сведений, моя идея с привлечением беспризорников, похоже, окажется провальной. – За всю ночь выезжало только две кареты и три парокара. Вернулись только машины.

– Было что-то особенное по сравнению с другими днями? Хоть что-то необычное?

– Да нет вроде, – почесал в затылке он.

Я молча достал кошелек и отсчитал деньги, которые должен был им за последние дни.

– Это последние. – Я посмотрел на него. – Больше ваши услуги мне не нужны.

– Эй! Как?! – возмутился он.

– За все время твоя хваленая память, Тонни, не принесла мне ничего ценного. – Я стал собираться. – Кроме траты денег, от вас никакой пользы.

– Но, мистер! – Он вскочил и схватил меня за рукав. – Так дела не делаются!

– Я заплатил вам за все дни? – холодно на него посмотрел я, и он убрал руку.

– Да, – замялся он.

– Значит, сделка завершена. – Я пожал плечами, направляясь к двери и оставляя его внутри с открытым ртом.

«Плохая была идея». – Мне было не так жалко потраченных денег, как потраченного времени, ведь я по-прежнему не сдвинулся в поиске убийцы ни на шаг.

Расстроенный, я поехал домой, думая о том, что же еще можно сделать.

«Что остается? Только самому вычислить, кто стукач, а уже через него выйти на убийцу… – Я перебирал в голове варианты. – Может быть, привлечь тайную полицию? Хотя бред, что я им скажу? Что рассказал кому-то о своих подозрениях и Кукольник престал оставлять внутренности? Даже для меня это звучит бредом».

«Но идея хорошая, ведь, в конце концов, людей, которые знают об этом, ограниченное число. Можно начать проверку с самого верха списка. И если доказать, что они чисты, дальше привлечь их к поискам уже среди подчиненных».

Мне так понравилась эта мысль, что я прикинул, с кого начать, чтобы спуститься на уровень ниже. Я был уверен, это кто-то из рядового состава. Всех остальных я отлично знал.

«Ну тогда тут все просто. В верхнем списке всего четверо: мистер Райт, мистер О’Рэйли, мистер Экстон и сэр ван Рональд. Значит, начнем проверку с них».

Прибыв домой, я поел, помылся и, сев за стол, достал карандаш с бумагой и стал думать, как устроить одновременную проверку четырем разным людям, чтобы они не пересеклись и не рассказали об этом друг другу. Как я ни ломал голову над этим, ничего стоящего в голову не приходило. Я исчертил и исписал множество листов. Скомканная бумага валялась на полу в виде множества желтых комков.

«Стоп! – осенила меня мысль. – А если написать им письма, что я нашел Кукольника, но ему помогает один из наших близких друзей? Я попрошу никому не говорить, а прийти в одно и то же место, но в разное время, чтобы сопроводить меня в отделение тайной полиции. Допишу, что, поскольку боюсь за свою жизнь, буду вооружен пистолетом. Тот, у кого совесть чиста, придет один, ведь ему нечего будет бояться, а если кто-то окажется замешан в преступлении, то придет с помощниками, поскольку я буду вооружен.

Потом, когда я проверю своих хороших знакомых, с ними можно будет протестировать оставшийся контингент. В одиночку я не смогу пригласить стольких разом, а разделив обязанности, это можно будет легко сделать».

Довольный собой, я убрался в комнате и лег спать. Выходные предстояли очень напряженные. Я, конечно, потом извинюсь, что заставил их выйти из дома в такую рань, и объясню свои поступки. Уверен, меня поймут и простят.

Даже на это мероприятие мне пришлось потратиться, поскольку я снял две комнаты на Темз-стрит, окна которых выходили на улицу и располагались друг напротив друга. Так что, сидя в одной из них, я мог видеть, кто входит и выходит как в здание, так и во вторую комнату. Запасшись едой, питьем и подзорной трубой, я заперся в комнате и стал ждать. Письма всем четверым были вручены вчера. Я лично убедился, что мальчишка подошел к каждому, вручил запечатанные пакеты и попросил их прочитать тут же. Лицо аристократа ван Рональда единственное изо всех не отразило никаких эмоций, остальные же выказали признаки волнения и беспокойства.

Первым на восемь утра у меня был сержант Экстон, которому я написал слезливое письмо, что инспектор и сержант замешаны в темных делишках и только он сможет помочь мне разоблачить Кукольника и получить положенную награду в тайной полиции. Он появился точно вовремя, кутаясь от утреннего холодного тумана в гражданскую одежду. Оглянувшись по сторонам, он вошел в дом, а затем, спустя какое-то время, в комнату, где, конечно же, никого не было, а лежала записка, где я сознавался в том, что не мог ждать и ушел в полицию один.