Мутные воды Китежа (СИ) - Канра Дана

Возле главного входа в Чарсовет стояли два усталых Стража в красно-синих формах. Веста уже была готова спорить с ними, но стоило ей подойти, и они безмолвно шагнули в разные стороны.

— Благодарю, — кинула ведьма напоследок, и скрылась в полумраке помещения.

Пока они не передумали, Веста ускорила шаг, и только находясь на втором этаже Чарсовета, перевела дыхание. День был рабочий, за закрытыми дверями многочисленных кабинетов слышались негромкие переговоры сотрудников, шелест бумаги, тихие ругательства и прочие малозначительные звуки. Несколько лет назад Веста была здесь пленницей и потому накрепко запомнила, где находится кабинет архимага.

Если, конечно, его не перенесли. После смерти Татомира изменилось многое.

Закусив губы от подступающего волнения, Веста пошла твердым шагом в нужную сторону.

* * *

Архимагу Альвиану было выделено целое крыло в Чарсовете. Не потому, что он этого потребовал, а потому, что его жена Елена делила с ним покои. Огромной чародейской страной управляли колдун и ведьма, потрепанные в боях и в посмертии. Это было справедливо.

Веста знала, что пришла без приглашения, но ведь и Альвиан — не король, чтобы записываться к нему на аудиенцию. И он принял ее без всяких раздумий, отложив свои дела. В большой светлой приемной стояли два старинных кресла, длинный стол темного дерева и несколько таких же стульев с алой обивкой.

— Добрый день, Веста, — поприветствовал ее Альвиан, сидевший сбоку за столом. — Присаживайтесь, куда хочется.

Отметив, что он не кичится своей властью, как это делал покойный Татомир, и не сел во главе стола, Веста опустилась на стул напротив Альвиана. Она хотела видеть его глаза. Сердце бедной девушки колотилось при каждом взгляде на него, только ничего лишнего сказать нельзя. Альвиан женат, недавно у них с Еленой родился ребенок, а ей лучше сказать все, что надо, и уйти подобру-поздорову.

Разбить семью союзника ей не позволит совесть. Альвиан тоже не сможет стать предателем.

— Добрый день, господин архимаг, — сказала Веста, для уверенности откинувшись на спинку. — Я хотела бы просить вас ограничить полномочия Стражей.

Уголки светлых бровей Рейта поползли к переносице. Глаза его сверкнули от болезненной тревоги.

— В чем дело, Веста? Они обидели вас?

— Нет, — с трудом ответила ведьма. — Не меня. Но по ночам они ведут себя подобно антимагам. Избивают оборотней и вампиров. Применяют темную магию к Лесным сущностям.

Вздохнув, Альвиан провел ладонью по лицу.

— Продолжайте.

— Если вы не примете меры, — голос Весты окреп и налился сталью, — то я буду выходить по ночам на защиту невинных. Я — Серая ведьма. Нас, таких, как вы и я, слишком мало, чтобы потом засадить меня в Чарострог. А вот Стражей можете недосчитаться.

Она смотрела прямо в его чистые серые глаза, ожидая увидеть возмущение или злость, а может, насмешку. Альвиан молчал, выражение его лица не менялось еще несколько секунд, а потом он глубоко вздохнул и кивнул бывшей возлюбленной:

— Хорошо, Веста. Я услышал вас и понял.

— Благодарю.

— Что же, если на этом все… — он выдержал небольшую паузу и внимательно посмотрел в ее глаза. — Может быть, чаю?

— Не стоит. До свидания.

Встав, Веста быстро кивнула в знак благодарности и прощания, а потом пошла к двери, негромко постукивая каблуками сапог по каменному полу.

— Вы изменились, — негромко сказал Альвиан вслед ведьме.

— Я знаю, — откликнулась Веста прохладно, но не обернулась.

Хоть ей и хотелось увидеть его лицо больше всего на свете.

Но на свете есть еще множество дел, которые для Весты Холод были важнее, чем любовь и создание семьи. Пусть еще несколько лет назад она думала иначе и бестолково носилась между Альвианом и Антоном, пытаясь выбрать лучшего. Сейчас она стала старше, умнее, сильнее, и пока не встанет крепко на ноги, о любви думать не стоит.

Мысли девушки тут же ускользнули к оборотням и Стражам.

Сработает ли приказ Альвиана не нападать, не мучить и не калечить? Отдаст ли он распоряжение сегодня же или займется законами? Последнее займет ни одну неделю. За это время Стражи натворят много непоправимого. И тогда на Китеж пойдут чешские вампиры. Все станет только хуже.

И даже не Альвиан будет виноват в этом, а старые законы, источающие жестокость и ненависть.

Когда Веста вернулась домой, у нее горел лоб и ныли виски от тяжелых раздумий и пугающих выводов. Она переоделась, немного вздремнула на кровати в обнимку с Бланкой, а потом села за дипломную работу.

Сочувственно взглянув на подругу, Ева ушла и вернулась с подносом. Пустая кружка, горячий чайник из зеленого фарфора, блюдце с печеньями и маленький белоснежный молочник, наполненный до краев сливками.

— Вот, возьми, — Ева поставила ношу на массивный светлый стол, рядом с ворохом исписанных бумаг. — Отдохни, поешь.

Веста прерывисто вздохнула.

— Спасибо… А ты?

— Я обедала, не тревожься.

Коты спали. Ева отложила перо в чернильницу, с легкой досадой сдвинула вбок свои бумаги и отправилась проведать Владу с Лирой. В последнее время они были сильно заняты детьми и почти не выходили из своих комнат. А Веста осталась корпеть над дипломом. Она писала о целительстве, и совсем не могла подобрать примеров исцеления ран в экстремальных условиях.

Как-то раз она лечила синяки и царапины у одноклассников, когда вместе с половиной класса ее похитили лиходеи Черного Воинства. Но тот случай давно покрылся паутиной и пылью, а потом Веста занималась только боевыми чарами и бытовой магией.

На особняк опустилась глухая черная ночь. И только горестный, болезненный, тревожный вой оборотней за окнами давал понять, что все пошло прахом. Примерно этого Веста и боялась. Альвиан не сумел изменить вековые законы за несколько часов.

— Стоять, мохнатые отродья! — злой и насмешливый голос очередного Стража резал слух, словно Веста была на месте жертвы. — Мы вам всем покажем, чей это город!

— Убирайтесь в свой проклятый лес!

— Наш город пришлось затопить по вашей милости, а мы вам огоньку запалим!

— Слыхали?! Подожжем ваши владения! Валите, так и сказывайте своим князьям басурманским!

С этими словами Стражи бесцеремонно наступали на горстку оборотней, угрожающе размахивая посохами и тесня их назад. От света искр под окнами стало светло, и, присмотревшись, Веста увидела двух волков и трех маленьких волчат. Остальные не приняли звериное обличие, но были безоружными и вынужденно прятались за своих собратьев.

Стражи кричали что-то еще, но Веста, кинувшаяся прочь из комнаты, не разобрала фраз.

Когда она опрометью выбежала из особняка, крепко сжимая в руке посох, уже началась жуткая драка.

Стражи били волков по мордам посохами, рассыпали боевые искры, со смехом пинали жалобно скулящих волчат. Остальных уже успели связать по рукам и ногам и бросить рядом, у дороги. Именно этого Веста и боялась больше всего.

Стражи захотели прикрыться от волков оборотнями, не принявшими звериный облик. Но Веста откуда-то сразу поняла, что нужно сделать.

В два прыжка она пересекла небольшое расстояние между домом и побоищем, и врезалась в него, расталкивая озлобленных чародеев. Те оторопели от такого поворота событий. Почувствовав передышку, волки прянули в разные стороны. Сверкали глаза, щелкали зубы, слышалось тяжелое дыхание.

— Прочь! — закричала она тонким, яростным, словно кнут, голосом, и лично ударила предводителя Стражей по лицу рукоятью посоха. — Хватит их мучить! Вы ведете себя хуже антимагов!

— Отойди, девка! А то и тебя проучим! — зло, но не слишком уверенно сказал незнакомый мужчина.

— А давайте! — исступленно согласилась Веста, заслоняя собой скулящих волчат. — Бейте меня, можете и вовсе убить. Вы же только на это и способны, нечестивые отродья!

Она не ожидала почувствовать в себе такую силу.

Вскинув руки, девушка начертила посохом голубую руну в темном пространстве. Между ней с волками и Стражами встала плотная пелена голубоватого тумана, через которую нельзя было прорваться. Как только она опустит посох, завеса падет, поэтому время ограничено.