Теневые владыки. Кто управляет миром - Миша Гленни

Но дело не только в алмазах. В середине 90-х годов в Заире (с тех пор переименованном в Демократическую Республику Конго) был свергнут президент Мобуту, и на это наложились последствия геноцида в Руанде и деятельность на востоке ДРК изгнанного оттуда ополчения хуту. Площадь ДРК составляет две трети от площади Индии, однако населения там в двадцать раз меньше. В 1998 году разгорелся конфликт, который по размерам вовлеченных в него армий и количество погибших сопоставим с Первой мировой войной в Европе: до 4 млн. смертей за 5 лет. Конфликт был неимоверно сложен и серьезно обескровил не только страну, но и Африку в целом, так как его последствия сказывались далеко за пределами Демократической Республики Конго.

Карта основных зон этого конфликта, в котором участвовали различные армии и ополчения, совпадает с картой районов залегания природных ресурсов страны. Воюющие стороны разграбляли все, что подворачивалось под руку, будь то лес, гориллы (из популяции численностью в 11 тыс. было убито 8 тыс. особей, в основном проданных как дичь и мясо), медь, алмазы и минерал колтан. На долю ДРК приходится 80% от мировой добычи колтана, так что за его месторождение ведут ожесточенную борьбу четыре стороны (а иногда и больше): армии Уганды и Руанды, а также вооруженные формирования «Хуту Интерахамве» и повстанцы маи-маи; добывать этот минерал, цена на который однажды достигла невероятной отметки в 300 долларов за килограмм, заставляют сельских жителей.

Колтан оказался столь востребованным, поскольку является эффективным проводником, способным выдерживать очень высокие температуры и потому играющим важную роль в производстве ноутбуков, мобильных телефонов и игровых приставок. Здесь возникает серьезный вопрос о взаимосвязи между организованной преступностью и «легальной» экономикой. Обычные люди во всем мире могут считать, что не имеют никакого отношения к транснациональным криминальным синдикатам, однако все, кто за прошлое десятилетие пользовался мобильным телефоном или ноутбуком, сам того не подозревая, был обязан этими удобствами организованной преступности.

До 2000 года можно было, если как следует прислушаться, услышать из уст западных правительств эпизодическое «ай-ай-ай!» по поводу связи товаров, продававшихся на западных рынках, с войной в Африке. Уже тогда западноевропейцы и американцы считали организованную преступность одной из самых коварных ловушек «темной стороны глобализации», как окрестил это явление президент Клинтон. И тем не менее доступ Запада к таким товарам, как колтан, лежал через штаб-квартиры организованных преступных группировок, действовавших по всему югу и западу Африки, а также игравших роль посредников между Африкой, бывшими советскими республиками и Европой.

Выявить особенно важных участников этой цепочки, таких, как Виктор Бут, оказалось вполне возможным. Но вот собрать достаточно доказательств, чтобы арестовать Бута, не говоря уже о том, чтобы найти суд с соответствующей юрисдикцией, было совсем другой задачей. Организация «СПЕКТР» («Специальная организация по борьбе с разведками, терроризму, мести и вымогательству»), отравлявшая жизнь Джеймсу Бонду, приняла бы такого человека, как Бут, с распростертыми объятиями, поскольку он является воплощением стереотипного международного преступника из криминального синдиката: он охватил все источники прибыли, готов поставлять оружие любому, кто готов платить, и временами демонстрирует амбиции, намекающие на его стремление к мировому господству. Однако Бут – исключение из правила: большинство крупных преступных синдикатов является конгломератами из десятков малых организаций, которые перемещают продукт или услугу на очередную ступень в цепочке распространения.

Кокаин и героин повсеместно объявлены вне закона, и поэтому торговля ими ведется тайно, от сбора сырья до продажи товара, в то время как кровь, запятнавшая колтан или алмазы, выцветает тем быстрее, чем дальше они удаляются от места добычи. Борьба с организованной преступностью очень трудна отчасти и потому, что в таких областях, как банки и торговля легальными товарами, участники, мотивы, процессы и объекты обмена перемещаются из света в тень и обратно с такой скоростью, что этому невозможно дать моральное или юридическое определение.

Вплоть до рубежа столетий почти ничего не говорило о том, что масштабную африканскую торговлю кровавыми минералами заметят, а уж тем более прекратят, несмотря на то что западная общественность так печется о борьбе с организованной преступностью. Но затем случилось нечто почти невероятное.

Занятный, потрепанный офис в респектабельном западном пригороде Лондона едва ли покажется оживленным центром сопротивления торговле кровавыми алмазами. Чармиан Гуч еще не было тридцати, когда она вместе с двумя друзьями организовала в 1995 году общественную организацию под названием Global Witness («Глобальный свидетель»): «Мы следим за работой множества организаций, имеющих отношение к окружающей среде, и еще со многими другими, которые занимаются правами человека. И мы следим за теми маленькими областями между этими двумя сферами, которые никто не изучает. Мы стремимся заниматься проблемами, которые все обходят, а затем продумываем способы практического решения этих проблем».

Располагая самыми незначительными возможностями и подвергая себя серьезному риску, члены «Глобал Уитнес» решили от начала до конца проследить путь, по которому алмазы попадают из Анголы в Лондон и Нью-Йорк. Когда они совершали «вылазки на местность» в различных странах, в них стреляли, им угрожали, а порой им казалось, что они сражаются с ветряными мельницами. «Мы были очень, очень маленькой организацией. У нас, как обычно, не было денег, однако мы со страшной силой стремились что-то изменить, – продолжала Чармиан. – Я отправилась в Анголу под видом исследователя, собирающего материал для документального фильма. Все дипломаты, журналисты и общественные организации, с которыми я говорила, убеждали меня, что сейчас неудачное время для расследования роли «кровавых алмазов» в финансировании войны, потому что они пытаются заключить важное соглашение с партией УНИТА, превратив ее в крупную алмазодобывающую компанию, и обеспечить ее финансовую заинтересованность в мирном процессе. Мы были уверены, что это едва ли поможет, однако из уважения отложили ненадолго свою работу. Как мы и предсказывали, это не помогло, и тогда мы взялись за исследования».

В конце 1998 года организация опубликовала свой доклад: «Жестокая торговля: роль компаний и правительств в ангольском конфликте». Помимо описания всех злодеев, действовавших в тех местах, «Глобал Уитнес» обличала и западный корпоративный мир. Основной ее мишенью стала «Де Бирс», которая благодаря своей лондонской дочерней компании добилась практически монопольного положения в продаже кровавых алмазов.

Доклад имел громадный резонанс, и за два года при поддержке Конгресса США, европейских правительств, а также при заметном участии «Де Бирс» для регулирования торговли алмазами был принят Кимберлийский протокол. Он был назван в честь Кимберли, исторического центра алмазодобычи в Южной Африке, и подписавшие его страны обязывались покупать и продавать только алмазы, имеющие сертификаты страны происхождения.

За первым докладом «Глобал Уитнес» последовали и другие доклады по Западной Африке. Вскоре свой доклад, созданный под руководством канадского дипломата Роберта Фаулера, опубликовала и ООН. Этот документ оказался самым радикальным из всех: в нем назывались западные компании, участвовавшие одновременно в поставках в Африку оружия и в вывозе с континента алмазов. А затем Дуглас Фара, исключительно одаренный репортер «Вашингтон пост», вскрыл роль сети «Аль-Каиды» в западноафриканской алмазной торговле.

Эти открытия подтвердили: чтобы бороться с проблемами организованной преступности в тех местах Африки, где они возникают, необходимо обеспечивать и обеспечивать регулирующие меры на различных рынках, пока влияние преступности не перестанет сказываться. И производители мобильных телефонов понемногу начинают придерживаться протокола, который разрешает использование «конфликтного» африканского колтана.

Предстоит сделать еще очень многое, однако «Глобал Уитнес» с успехом удалось показать, что организованная преступность – это вовсе не заговор неких зловещих сообществ, решивших захватить мир. Это сложный процесс взаимодействия между регулируемой и нерегулируемой глобальной экономикой, проблема, не имеющая простых решений, которую, однако, не следует предоставлять самой себе, как это было до тех пор, пока «Глобал Уитнес» не вынудила, наконец, западные правительства взять на себя часть ответственности за нее. Эта группа, кроме того, подняла вопрос о том, что рядовые западные граждане так тесно связаны с крупными криминальными отраслями, что такая связь едва ли пришла бы им в голову. Если западные правительства собираются что-то делать с организованной преступностью, они должны оказывать всемерную поддержку таким механизмам, как Кимберлийский протокол, а также сдерживать аппетиты корпораций и потребителей.