Двуявь - Владимир Прягин

– и тут же одумался. Сообразил наконец – охотятся-то не за ней, а за ним. Причём охота – уже отнюдь не абстракция, как в предыдущие дни, а пугающая реальность, и девчонке с ним будет куда опаснее, чем одной.

Времени на объяснения не было, и он, отшатнувшись от Тони, стал сквозь нестройные ряды протискиваться к обочине. Едва не сшиб ближайшего знаменосца, треснулся темечком о склонённое древко, споткнулся о чью-то ногу. Рядом рявкнули: «Куда прёшь?», но он даже не обернулся – трусцой пересёк свободное пространство между колонной и тротуаром, ввинтился в зрительские ряды.

Хорошая новость – «химеры» вылупляются не мгновенно, от них можно удрать. Плохая – охотником может стать, судя по всему, любой случайный прохожий. Напрашивается мысль – спрятаться в тихом безлюдном месте, однако сейчас, в разгар массовых торжеств, сделать это несколько затруднительно. То есть, конечно, парни из Комитета, если их попросить, отвезут его хоть на северный полюс, но…

Входящий вызов:

– Юра, да сколько ж можно?! Куда ты смылся?

– Неважно. Оставайся в колонне, я тебе позвоню.

Оборвал связь, и тут же – новый звонок:

– Юрий, что происходит? Требуется помощь?

– Возможно. Что видно сверху? За мной погнались?

– Кажется, нет. Из строя больше никто не выбрался, только вы.

Юра, оглядываясь, быстро шагал по улице, которая пересекалась с проспектом; за спиной грохотала музыка, а навстречу спешили те, кому не терпелось посмотреть демонстрацию.

Он прошёл ещё два квартала, потом свернул в переулок. На глаза попался безлюдный дворик – тыльная сторона трёхэтажного многоквартирного дома, дряхлые яблони, лавка, качели, бельевые верёвки, древняя тракторная покрышка, превращённая в мини-клумбу. Дворик этот словно застрял в середине прошлого века – законсервировался, не пожелав меняться.

Юра невольно хмыкнул – снова вспомнился Марк, который при слове «консервы» моментально трезвеет и напрягает извилины. Как бы он сейчас поступил? И самое главное – как поступит беглый комсомолец Самохин?

Присев на лавку, студент попытался собраться с мыслями.

Спрятаться от людей – это, на самом деле, не выход. Не намерен же он отшельничать до конца своих дней? Да и технически не получится – кто-то всё равно будет знать о его местонахождении, а значит, «химеры» тоже разнюхают и догонят…

Как ни крути, единственное спасение – активировать амулет, причём как можно скорее.

Юра вытащил трофей из кармана, повертел в руках, потёр – эффект нулевой.

Что же с ней сделать, с этой штуковиной? Дунуть, плюнуть, бросить в огонь?

Или, может, кровью попробовать?

Чувствуя себя до крайности глупо, он поднёс амулет к клейму на ладони, направил остриё точно в центр и надавил. Красная капля выступила на коже – и опять никаких последствий. Клеймо не отозвалось, знакомого жжения не появилось, а металл остался безжизненным и холодным. Почудилось даже, что кто-то рядом издевательски усмехнулся, но Юра не стал оглядываться.

Нет, надо как-то иначе.

Он чувствовал, что решение где-то рядом, простое и очевидное, но нащупать его не мог – и от этого злился на себя ещё больше. Похоже, доверившись студенту Самохину, мать-история несколько лопухнулась…

Потом он сообразил, что его уединение кончилось.

Вдоль низенького штакетника, отделявшего дворик от переулка, шёл человек – незнакомый мужчина в щегольском кожаном пальто. Поравнявшись с калиткой, он аккуратно приоткрыл её, шагнул внутрь.

Чувствуя лёд в груди, Юра прикоснулся к браслету:

– Фархутдинов, слышите меня?

– Да, на связи.

– Вы предлагали помощь? Самое время. Ко мне тут подходит тип…

Он замолк. Наяву «химеры» ещё ни разу не смотрели ему прямо в глаза – и вот теперь это случилось впервые. Результат оказался кошмарнее, чем во сне. Тяжесть, заполнив каждую клетку тела, не давала даже вздохнуть, и свет осеннего дня стал меркнуть. Сквозь мутную пелену Юра едва сумел различить, как охотник приблизился и остановился напротив.

***

Глазницы «пустышки» – две ямы с гнилой водой, а больше нет ничего: весь мир покрыт асфальтово-чёрным мраком. Время остановилось, застыло бездарным кадром; истлели звуки, угасло дыханье ветра. Мысли залипли и потускнели, разум стал бесполезен.

Потом вдруг звуки вернулись.

Юра услышал (точнее, в первый момент не услышал даже, а угадал, ощутил на грани восприятия) мягкий гул, доносящийся откуда-то сверху. Раздался тихий щелчок, и в мире возобновилось движение – заевший киноаппарат заработал. Мрак отступил, проявились краски, а гипнотические ямы-глазницы исчезли из поля зрения.

Он осторожно повертел головой, осмысливая картину.

Незнакомец ничком лежал на земле, а в переулок опускался аэрокар с хищными обводами корпуса. Люк в борту был открыт, в проёме виднелся человек в камуфляже – в руках он держал оружие, похожее на снайперскую винтовку, только ствол был неестественно укорочен.

Для нормальной посадки тут не хватало места – аэрокар с хрустом смял забор и зацепил кормой ближайшую яблоню, обломав с полдюжины веток. Спецназовцы, поводя стволами, выпрыгивали из люка, рассредоточивались. Фархутдинов быстро подошёл к Юре и, взглянув на «пустышку», спросил:

– Вы целы?

– Кажется, да. Вы его убили?

– Не говорите глупостей. Усыпили и обездвижили. Видите?

Только теперь студент обратил внимание, что в шее у незнакомца торчит миниатюрный шприц-дротик с красным стабилизатором.

– Гуманно, – буркнул Самохин.

– А вы чего ожидали? Что мы ему голову с плеч снесём? Это же человек, просто он был не в себе, под чужим контролем.

– Когда проснётся, станет опять нормальный?

– Надеюсь. Но мы его, естественно, изолируем и проверим.

– Как они это делают? – спросил Юра. – «Химеры», я имею в виду?

– Этого мы тоже не знаем – и, боюсь, узнаем не скоро. Какая-то дистанционная технология, совершенно недоступная нам…

Из подъезда выглянул сухопарый дедок – обозрел диспозицию и прокаркал:

– В чём дело, товарищи? Что случилось?

– Всё в порядке, товарищ, не беспокойтесь, – сказал комитетчик казённо-доброжелательным тоном. – Проводится оперативно-профилактическое мероприятие, ущерб будет компенсирован.

– Но как же…

– Вернитесь, пожалуйста, в свою квартиру. Не затрудняйте работу правоохранительных органов.

Пенсионер обиженно скрылся. Другие зеваки, уже успевшие нарисоваться в окнах, под взглядом чекиста тоже ретировались. Юра тем временем, ощущая ломоту во всем теле, поднялся с лавки. Мысли постепенно приходили в порядок, но язык всё ещё ворочался с некоторым трудом:

– Эта их «дистанционная технология»… Они ведь могут любого так оседлать – одного из ваших бойцов, к примеру, или сразу вас самого…

– Нет, этого не будет, – спокойно возразил комитетчик. – У нас тут задействована спецгруппа, каждый боец имеет нейрохимический блок. Есть такая методика, разработана для секретоносителей высокого уровня – не позволяет подчинить разум.

– «Химеры» явно сильнее. Думаете, не взломают вашу защиту?

– Даже если взломают, человек просто отключится. Не сомневайтесь.

– Да какие уж тут сомнения, – саркастически сказал