Живодерня 2 - Сергей Арно

— Да пошел ты со своим горбуном, — в ответ тоже прошептала Карина, потому что острие ножа, упиравшееся в шею, мешало говорить.

— Сюда их давай, — послышалось из комнаты.

— Ты, придурок, убери нож! — заорала громко Карина.

И тут же поплатилась за усиленный голос. Тип, пугавший ее ножом, завернул ей за спину руку и втолкнул в комнату.

"Эх, была не была!"

Илья наклонился вперед в сторону Чукчи и изо всей силы с душераздирающим воплем лягнул ногой стоявшего сзади него человека… Но не попал — нога его ударила по входной двери с таким грохотом, что его можно было услышать на чердаке. Именно таковым и был расчет Ильи, и он своего добился: его действие приняли за чистую монету и ответили противодействием.

— Он еще и лягается. Он чего, каратист? — услышал Илья сзади.

Тут же перехватило дыхание от боли. Стоявший сзади человек нанес точный и сильный удар по правой почке. Выпучив глаза и широко открыв рот, Илья разогнулся. Стоявший перед ним Чукча не смог отказать себе в удовольствии и свободной от пистолета рукой сделал Илье прямой удар между глаз, не со всей силы, не чтобы вырубить, а так только, для своего кайфа и заодно доставить боль и неприятность Илье.

В глазах полыхнуло огнем, Илья схватился за лицо и снова согнулся от боли.

— Не дергайся, Чукча таких не любит.

Илья, не разгибаясь, отнял руку от лица, ладонь была в крови.

Чукча схватил его за волосы и потащил в комнату, шедший сзади больно дал Илье ногой под зад.

"Только бы Сергей услышал… Только бы Сергей услышал" — тукало в мозгу, пока он, согнувшись в три погибели, одной рукой держась за разбитый нос, другой — схватив тащившую его за шевелюру руку Чукчи, делая гигантские шаги, чтобы успеть, спешил за ним по коридору, видя перед глазами мелькание шашечек линолеума.

Втащив в комнату Илью, схлопотавшего по пути еще один пинок в зад Илью, Чукча последний раз сильно дернув отпустил волосы. Илья, вскрикнув, разогнулся, убрал руку от носа — ладонь и лицо были в крови, из носа она текла обильно, будто Чукча выдернул из ноздрей Ильи маленькие пробочки и кровь радостно побежала на волю.

— Что, носик расквасили? — издевательски поинтересовался с дивана мужчина в кожаной куртке, на правой щеке у него имелось большое родимое пятно.

В комнате царил ужасный беспорядок, кресла были перевернуты, из шкафов "стенки" все было вышвырнуто на пол. Комнату явно успели обыскать, но на место складывать выброшенные вещи, кажется, никто не собирался. В углу выла от боли и извивалась Карина, стараясь вырваться из крепких рук здорового парня с лысой круглой, как лампочка, головой. Он же, прихохатывая, одной рукой удерживая заломленную за спину конечность дамы, другой еще ухитрялся лапать беззащитную женщину, извлекая таким образом еще и осязательное удовольствие для себя лично.

— Короче! — вдруг резко и грубо вскрикнул человек с родинкой и вскочил с дивана. — Где горбун?! Быстро отвечай! — Он сделал шаг к Илье, по пути отшвырнув ногой стул. — Быстро говори! Быстро! — он оскалил зверски зубы и ударил Илье под дыхало.

Илья глухо вскрикнул и от боли согнулся пополам. Но драчун схватил его за волосы и насильно заставил выпрямиться.

— Где горбун, падла!? — брызгая слюной, заорал он прямо в окровавленное лицо Илье.

— Да откуда мы знаем?! — визгливо прокричала Карина, все еще пытаясь вырваться от лысого.

— Туз, дай я его сделаю, однако, он у меня сейчас заговорит, — обратился Чукча к человеку с родинкой.

— Давай, Чукча, по- быстрому, чтобы он все сказал. Мы здесь целую ночь торчать не собираемся.

— Чукча помнит, как твой друган его бил.

Чукча, спрятал пистолет в карман и, схватив Илью за ворот куртки, ловко сделал ему подсечку. Обессиленный побоями Илья рухнул на пол. Чукча молниеносно натренированным движением перевернул тело Ильи на живот, заломив одну руку за спину и коленом надавил между лопаток, так что в спине у Ильи что-то хрустнуло, и он, взвыв от боли, попытался вырваться… но не тут-то было — Чукча держал крепко.

— А сейчас Чукча отрежет тебе ухо. Чукча не шутит! Где горбун?! Кто отбил горбуна?!

— Не знаю, не знаю… — бубнил Илья, хлюпая хлещущей из носа кровью.

Повернув голову в сторону дивана, на котором закинув ногу на ногу сидел Туз, он видел перед носом его модный ботинок и от боли уже ничего не соображал.

Чукча, тем временем достав из кармана ножичек с выкидным лезвием, нажал на кнопку. Блестящее лезвие красиво со щелчком выскочило из рукоятки.

— Отпустите его! — закричала Карина. — Я скажу!

— Погоди, Чукча, успеешь наиздеваться, — остановил его Туз.

Чукча, уже оттянувший ухо Ильи, и готовый отхватить его под самый корешок, разочарованно посмотрел на Карину и неохотно отпустил ухо.

— Его отбила гвинейская разведка.

— Ах, разведка! — издевательски повторил Туз. — Режь его Чукча. Потом кастрируем, если без ушей не скажет.

Чукча ухмыльнулся и сладострастно взял Илью за ухо.

— Щас, сука, ты у меня слышать будешь плохо.

В последний раз зашептал Чукча в то самое ухо, которое собирался удалить. Казалось ему был до фени горбун, сведения о котором нужно было выпытать, ему просто было приятно поиздеваться над кем-нибудь живым. За полгода работы санитаром в психушке Чукча истосковался по настоящей, мужской работе и сейчас, сжимая в пальцах человеческое ухо, трепетал от блаженства.

Илья дико орал от боли.

— Щас, щас, однако, — бубнил Чукча, не слыша воплей Ильи, еще сильнее для собственного удобства оттопыривая ухо несчастного. — Подарю тебе, зачем на голове, будешь на груди, однако, носить…

Чукча неспешно прицелился острием ножа… стоявший возле открытой настежь двери молодой человек, гнавший Илью в комнату пинками и с довольной и восхищенной ухмылочкой наблюдавший за четкими действиями Чукчи, вдруг ничего не произнеся, упал, словно кто-то наверху, помогая двигаться, дергал его за ниточки, за счет чего парень только и двигался, но тот наверху вдруг отпустил ниточки, и парень, словно гуттаперчевый, полностью расслабившись, осел на пол. Чукча двух сантиметров не донеся лезвия до уха Ильи, повернул лицо в сторону упавшего тела…

Легко и невесомо, как тень, перескочив через лежащего, в комнату проник человек — его изящное тело передвигалось рывками, как в танце. Чукча сразу узнал своего злейшего врага, не однажды разбивавшего ему лицо. Он не растерялся и, вскочив навстречу Сергею, выбросил вперед руку с ножом. Оказавшись к противнику боком, Чукча напоминал позой мушкетера со шпагой. Но Сергей ушел от удара в сторону, каким-то механическим и трудно различимым для глаза движением правой ноги сбоку вышиб нож из руки Чукчи, и тут же, не давая мгновения опомниться, ударил второй ногой в спину куда-то между лопаток. Чучка охнул и повалился на лежавшего на полу Илью.