Океан веры. Рассказы о жизни с Богом - Наталья Черных

Хвойных растений в парке было много: Кипарисы, Можжевельники и Голубые Ели. Голубых Елей было пять. Все они росли у входа в оранжерею парка, были плотными, ухоженными и довольно надменными. Их окружали Кусты Чубушника, чье частое перешептывание Ели принимали за восхищение своей красотой. Эти Ели формировали общественное мнение растений парка, по крайней мере, они так считали. Особенно много хлопот было у Ангела с Гортензиями. Это были крайне своенравные цветы. А кроме того — крупные. Им невозможно было что-либо объяснить. Что, например, надо подождать подвоза нового грунта. Или что неделя выдалась засушливая, и у Ангела не хватает на всех воды. Что иногда приходится отказывать себе в чем-то ради того, чтобы помочь другому. Ангел, конечно, мог обратиться к Силам и Господствам с просьбой о дополнительном дожде для парка, но не считал это нужным.

— Представить только, — говорил Ангел Гортензиям, — что надо всем городом ясное жаркое небо, и только над нами — дождевая туча, из которой льется приятный дождик.

— Конечно, — отвечали Гортензии, — мы же так хороши, что достойны круглый год теплой и ровной погоды. Неужели наша красота никому не нужна? Или нужна только пару месяцев в году? Это несправедливо. Мы достойны восхищения, и мы его получим. Мы созданы для того, чтобы быть самыми красивыми цветами.

Ангел охранял этот старый парк, неуклонно уменьшавшийся от наступающих на него стен города

Управой на Гортензий был только рыжий парковый Кот, которого их аромат ужасно раздражал. Кот забирался в самую гущу кустов, ловкими ударами лап раскидывал стебли в разные стороны и, насладившись разбоем, уходил. Ангел не раз пытался вразумить Кота, но не получалось.

Кот был тоже своенравным и очень беспокойным созданием.

Березы вообще отличались молчаливостью и покорностью. Однако у этих тихонь оказался очень переменчивый характер. Ангелу часто приходилось расчесывать их спутанные от сонных грез пряди

Растений в парке было множество. Однако в сказке участвовали отнюдь не все, многие были просто зрителями и слушателями, но это так важно — быть свидетелем сказки! Потом, сказка — не всегда выдумка.

В дальнем углу парка, похожем на крохотный заброшенный луг, рос Дикий Мак. Это растение было причиной сильнейших волнений Ангела. Если бы у Ангела было человеческое сердце, оно бы замирало при приближении к цветущему Маку. Иногда Ангелу казалось, что если и есть у него сердце, то оно — совершенно как этот цветок. Большую часть года Мак спал — длинный тонкий стебелек, едва подававший признаки жизни. Но в начале лета его шелковый огонек возгорался и оттого во всем парке появлялись слабый разлитый красный свет и особенная нежная тревога. Мак сиял всего несколько дней, затем огонек внезапно исчезал, а вместо него показывалась малоприятного вида зеленая голова, которая потом высыхала, твердела и траурно позвякивала. Ангел никогда не мог застать момент, когда Мак расцветал, и другой момент, когда начинали осыпаться его лепестки. Мак был очень молчаливым цветком, и только лепетал, завидев Ангела:

— Простите!

Ангел, конечно, не злился, не огорчался — ведь Ангелы не ведают огорчения, — а только улыбался как мать, с легчайшим укором, призывая молчаливо не прятаться от него. Но Мак все равно расцветал и отцветал тайно.

— Ну что за цветок, — беспокоился Ангел, — Все делает тайком. Это непорядок. Его цветение должны видеть все. Это очень нежный и красивый цветок. Пасхальный цветок. А он прячется среди колосьев тимофеевки. У него и запаха цветочного нет, еле-еле. Одному ему не выжить. А он прячется, как будто вокруг него все настроены враждебно.

Дикий Мак был причиной сильнейших волнений Ангела. Если бы у Ангела было человеческое сердце, оно бы замирало при приближении к цветущему Маку

Конечно, Ангел так не думал; в нем не могло возникнуть мысли, что другие Растения парка не любят Мак. Большинство просто о Маке не знало. Какое, например, дело Березе до Мака, живущего всего-то несколько дней. Но чтобы хоть как-то высказать свою тревогу, Ангел говорил «враждебно» и сам очень смущался от этого слова. А может быть, если бы Растения были знакомы с Маком, они бы невзлюбили его. Очень уж нежный и не похожий на другие цветок. Но в Ангеле не было и этой мысли, а он знал только, что этот слабый огонек он должен охранять, и что этот огонек ему самому бесконечно дорог.

Мак отцветал, и в парке как будто появлялось лысое, тоскливое место. Будто становилось меньше света. Будто у солнца отняли один только лучик, а получилось, что без него воцарились сумерки. Ангел ужасно переживал и волновался, когда отцветал Мак. Порой осуждал себя за эти чрезмерные переживания, совершенно Ангелу не свойственные. Много раз рассказывал Сторожу про Мак, но тот только качал головою:

— Умрет Мак — перекопай землю. Бог изволит — вырастет новый Мак.

Умрет! Так просто и холодно — умрет. Будто Мак создан для того, чтобы умереть. Ангел во что бы то ни стало решил перевоспитать Мак. Но как это сделать? Как заговорить с этим созданием, которое одно только и знает: простите!

— Ты прекрасен, — сказал однажды Ангел Маку, набравшись смелости, — Тебе вовсе не нужно прятаться среди этой подсохшей травы. Пойдем, я пересажу тебя на участок, где много свежей воды и сочная земля. Там ты найдешь друзей. Тебе нравятся Колокольчики? Они так мило меня встречают, качая головками. Один даже касается листьев Папоротника, как люди касаются рук друг друга — мол, вставай, встречай. Ах, если бы ты подружился с ними…

— Простите, — пролепетал смущенный Мак, даже лепестки его несколько побледнели. — Я опять скажу какую-нибудь глупость.

— Глупость! — изумился Ангел, — Да кто тебе сказал, что ты говоришь глупости? Я ничего кроме «простите» не слышал от тебя. А так нельзя; ты очень нежный, ты можешь засохнуть на корню.

— Простите! — совсем побледнел Мак.

— Наверно, надо найти тебе родственников, — подумал Ангел.

Долго искать не пришлось. Сторож указал, где есть рассада садовых Маков. И вскоре возле входа в парк появились нежные шершавые стебли, а затем роскошные венчики лиловых, белых и черных цветов. Лепестки их были крупными и ласковыми как сатин. Среди Маков были и красные, но они казались игрушечными, хотя цветок был больше, чем у дикого Мака. Садовые Маки порадовали Ангела своим цветением и необычным ароматом.

— Ну вот, теперь увидишь свою семью, — сказал Ангел Маку и совсем уже приготовился перенести его на клумбу.