Измена. Месть подают холодной (СИ) - Рита Ардея
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Зал приёмов заполняется, но несмотря на присутствие такого количества монарших особ, довольно очевидно, что балом заправляет махарани. Пока всё готовится к слушанию, я сталкиваюсь нос к носу со своим братом.
— Ну наконец-то! — восклицает он, сгребая меня в медвежьи объятия. — Видит иней, я готов был начать новую войну с Ристайлом, чтобы заставить Лестрейла хотя бы позволить увидеться с тобой.
— Что происходило на границе? — спрашиваю я встревоженно. Винс морщится.
— По официальной версии — просто военные тренировки на стороне Ристайла. На деле сухопутная и воздушная границы были полностью перекрыты.
— Думаешь, он планировал напасть?
Винс не отвечает. По нему не сказать, но я знаю его достаточно хорошо, чтобы понимать: он вымотан.
— Твоя корона столь тяжела, — вздыхаю я, пытаясь поправить выбившуюся прядь. Винс с усмешкой позволяет мне это.
— Не настолько, чтобы списать меня со счетов, Вилле. Твой развод… — он бросает взгляд на суетливо носящейся по павильону толпу. — Стал довольно громким делом. Что ж, поговорим после победы.
Он хлопает меня по плечу и направляется к трибуне, установленной для правителей. Все рассаживаются по местам, и махарани поднимает изящную руку, призывая всех ко вниманию.
— Сегодня Академия Семи Стихий станет свидетельницей дела об аннулировании брака между Вильгельминой Игельстрём и Эйваном дель Монроком. Господин адвокат, озвучьте причину, по которой вы добиваетесь развода пары, официально назначенной хранителями мира между Дахрааром и Ристайлом?
Все взгляды в зале обращаются на Сэма. Он вцепляется в свою папку с бумагами так отчаянно, что белеют пальцы, прочищает горло и выходит вперёд.
Со спины на меня чуть не наскакивает Лисанна, держащая за руку Ингвара.
— Мы не пропустили ничего? — спрашивает она взволнованно.
Скептично приподнимаю брови, но ничего не говорю сестре. Наверное, раз дело приобрело такой оборот, то прятать сына и правда бессмысленно.
— Я и моя клиентка настаиваем не на разводе, — произносит Сэм, и голос его звучит твёрдо и убедительно. — Мы настаиваем на том, что брак этот нужно признать недействительным, поскольку заключён он был без истинного согласия аллиры Вильгельмины.
— А доказательства у вас имеются? — фыркает Лестрейл.
Юрист вздрагивает, но затем расправляет плечи и делает шаг ближе к правителям. Его губ касается робкая улыбка.
— Если честно, — говорит он тихонько, — сколько угодно.
— Он такой… — выдыхает мне на ухо Лисанна, — такой?
— Какой же?
— Ну сама посмотри! И умный, и смелый, и не какой-то дурацкий старый дракон, — ворчит она.
Я усмехаюсь. Но в чём она права, так в том, что Сэм сейчас и правда хорош. Он собран и убедителен, когда раскладывает перед правителями бумаги со свидетельствами и медицинские отчёты. Ловлю взгляд Райдена, и он весело подмигивает.
Потому что дальше становится ещё интереснее, ведь в зал один за одним приходят свидетели: здесь и доктор Дункан, и Тиора в наручниках, и отступники из ордена пылающего ока, с которыми мы дрались в доме с золотой калиткой. И чем дольше это продолжается, чем больше я осознаю, сколько времени и сил заняла подготовка к этому суду.
Это всё было тщательно спланировано. Лестрейл всё сильнее бледнеет, его глаза нервно бегают, а Сэм произносит:
— Я прошу Эйвана дель Монрока взять слово!
Эйван выходит в центр зала, и я вижу полные ужаса глаза Аделаиды, обращённые на него. Муж выглядит мрачным, но в голове его созрело какое-то важное решение. Я знаю, он всегда поджимает таким образом губы в такие моменты.
— Я хочу извиниться, — вдруг произносит он, — перед своей женой. Из-за желания моей матери совершить научный прорыв, которым воспользовался мой кузен…
— Ложь! — кричит Лестрейл, вскакивая, но Висент ласково кладёт руку на его плечо, заставляя сесть обратно.
— Она была фактически похищена и десять лет силой удерживалась в нашем доме. Я… — запинается Эйван. — Догадывался об этом, но закрывал глаза, поскольку меня всё устраивало. Понимаю, что моему малодушию нет прощения, — продолжает он, находя меня взглядом. — И сейчас извиняться уже поздно. Но надеюсь, что моё содействие облегчит мой приговор.
Мы с Лисанной с усмешками переглядываемся. Однако даже сейчас он выдавил из себя извинение только надеясь избежать тяжкой участи.
— Лестрейл, — произносит махарани, и в серебре её голоса слышит сталь. — Если я правильно понимаю, за спиной у альянса ты строил планы по получению химер, позволял Аделаиде дель Монрок ставить эксперименты на своих подданных, приютил отступников, которые бессрочно разыскиваются всем альянсом по обвинению в разжигании расовой ненависти. И всё это вскрылось только потому, что у одной семейной пары не сложились отношения.
— Моя махарани! — Лестрейл оскорблённо прикладывает руку к груди. — Простите, но откуда такие чудовищные выводы?
Под её пробирающим до костей взглядом император встаёт и руками обводит весь зал.
— Услышьте же наше заявление! — громогласно объявляет он. Пожалуй, Лестрейл отличный оратор, хоть и крыса. — Одержимая старуха дель Монрок сговорилась с предателями альянса, чтобы ставить свои бессовестные опыты на жителях Ристайла! Она похитила девицу, в которую был влюблён её сын, опоила и заставила родить могучее создание, химеру!
— Что?! — вскрикивает Аделаида. — Так в итоге я оказалась крайней для тебя, Лесси? Ох, я говорила твоей матери, что она родила паршивца, которому не место на троне!
— Арестовать злодейку! — величественно произносит император, а затем презрительно добавляет: — И заткнуть её лживый рот.
Он поворачивается к разъярённому Винсу и иронично глядящей на него махарани.
— Думаю, тут всё ясно, — бросает он небрежно. — Ристайл приносит свои извинения твоей дражайшей сестре, Винсент. Вмешавшиеся в её судьбу будут жестоко наказаны, а она совершенно свободна от пакта и может возвращаться в Дахраар. Кажется, мы во всём разобрались. И стоило собираться здесь из-за семейной склоки?
— А что ребёнок? — спрашивает Винс.
— Ребёнок? — Лестрейл бледнеет и выдавливает улыбку. — Ну, всё же дети принадлежат отцу, так что…
— Этот малыш — наследник трона Дахраара, — говорит брат, вставая и нависая над Лестрейлом. — Один из твоих рычагов давления на меня и мою страну. Не думай, что я так оставлю это.
— Ваши Величества, — обращается Райден. — Позвольте заметить, что Ингвар Игельстрём — химера, и нуждается в особом обращении.
Пока мужчины обсуждают судьбу моего сына, махарани быстро поднимается с места и подходит к нам. Мы замираем, в почтении склонив головы. Величайшая из живущих химер, словно задорная девчонка, опускается на корточки и протягивает Ингвару руку. Он зачарованно смотрит на неё, но всё же робко отвечает на жест, когда я касаюсь его спины.
— Здравствуй, юный дракон, — улыбается она. — Моя ученица рассказывала мне о тебе в письмах. Я вижу, ей удалось поправить твою магию,
