Конан и Посланник мрака - Олаф Бьорн Локнит

— Моя очередь! — Веллан бесцеремонно отпихнул нахмурившегося приятеля, явно готовясь услышать нечто замечательное. Меланталь сосредоточенно изучила выпавшие камешки и неохотно проговорила:

— Твоя беда лежит на дороге. Опасайся костей.

— Каких костей? — оторопело переспросил оборотень.— Мне что, мяса больше не есть?

— Избегай придорожных таверн с названиями «Тощий волк» или «Берцовая косточка»,— под сдавленное хихиканье общества посоветовал Конан.— Гадателей что, нарочно обучают изъясняться недомолвками? Спрашиваешь их, как приличных людей, мол, не убьет ли меня завтра кто или не пытаются ли дражайшие приятели надуть, а в ответ тебе вкручивают про извилистые пути звезд да коварство судьбы.

Девица-гуль широким жестом раскатила камешки, кротко глянула из-под опущенных ресниц на аквилонского короля и нежнейшим голоском прозвенела:

— Ты женишься еще до наступления лета.

— Что? — киммериец поперхнулся вином, госпожа Клелия благовоспитанно прыснула в ладонь, а Просперо язвительно заметил:

— Давно пора. Госпожа Меланталь, не откроется ли тебе, какой именно женщине суждено принять на себя столь тяжкую обязанность?

— Она присутствует в этом лагере, — незамедлительно откликнулась рабирийка. По шатру прокатились ехидные смешки и перешептывания, дамы подчеркнуто начали прихорашиваться, строя глазки приунывшему королю Аквилонии.

Подоплеку смешков я знала — Хальк Юсдаль рассказывал.

Вот уже шесть лет Его величество Конан Канах вел неравную борьбу с дворянским Советом Аквилонии и своими близкими друзьями, настаивавшими на том, что королю пора прекратить наводнять Тарантийский замок мимолетными пассиями, обзаведясь законной подругой и дав стране достойную королеву. Сам Хальк относился к числу придерживающихся здравой мысли, что наилучшей партией для Конана стала бы Чабела Зингарка.

Правительница Полуденного Побережья тоже ничего не имела против, неоднократно предлагая Конану союз, чрезвычайно выгодный как для них самих, так и для стран-соседок. Варвар каждый раз отказывался. По-моему, из чистого упрямства. Не стерпевшая подобного обращения Чабела вышла замуж за бесцветного и тихого Оливерро, ставшего ее верным подкаблучником. Просперо, насколько я знала, тоже не оставался в стороне от хлопот по устройству будущего сюзерена.

У пуантенского герцога имелась уйма хорошеньких племянниц и иных дальних родственниц, любая из которых обеими руками вцепилась бы в аквилонскую корону.

Дробный частый стук костяшек по столешнице.

Новое предсказание выпало на долю Леопарда из Пуантена:

— Ищи удачу вдоль речных берегов. Старайся не верить первому впечатлению.

Следующей предстояло узнать свое будущее взволнованно ерзавшей на табурете Цинтии, но меня словно дернули за язык. Я отодвинула в сторону с любопытством глазевшего на таинство гадания зингарца из свиты Чабелы и громко вопросила:

— А что плохого ожидает меня?

Меланталь наградила меня лучистым взглядом и безмятежно ответила:

— Не беги от судьбы, иначе рискуешь свернуть на дорогу, ведущую в болото. Преодолеть искушение можно, только доверяя голосу сердца.

Признаться, я рассчитывала услышать нечто более определенное…

Видимо, мою физиономию перекосило донельзя разочарованное выражение, ибо Веллан утешающе похлопал меня по плечу и всучил бокал с шемской «Золотой лозой». Я отхлебнула, не почувствовав вкуса. Может, совет «не бежать от судьбы» означает, что я поторопилась впадать в отчаяние?

Снаружи донесся частый конский топот. Лошадь остановилась около шатра аквилонского короля, кто-то сбивчиво заговорил, обращаясь к стражникам при входе и явно требуя пропустить его внутрь. Караульные возражали, но их внушительные голоса вдруг стихли, словно гвардейцам заткнули рты. Хлопнуло откидываемое в сторону полотнище, пропустив кого-то невысокого и гибкого. Незваный гость стремительно ворвался в круг света, обернувшись Рейениром да Кадена.

Гуль, обычно выглядевший так, будто собирается на торжественный прием при королевском дворе, выглядел мокрым, взъерошенным и донельзя обеспокоенным. С его плаща и забрызганных сапог стекали ручейки грязи.

— Нижайше прошу прощения, — торопливо проговорил он, озираясь по сторонам.— Эллар здесь не появлялся? Я имею в виду, за последний колокол он к вам не заходил? И никого не присылал с какими-нибудь известиями?

— Нет, — первым откликнулся Просперо. — Что-то случилось?

— Рейе, в чем дело? — Меланталь вскочила на ноги, сгребая гадальные принадлежности и поспешно ссыпая их в замшевый мешочек.— У Эллара неприятности?

— Не только у него,— гуль нервно дернул углом тонкогубого рта.— Райан, будет лучше, если ты отправишься к дороге в деревню и встретишь остальных.

— Да в чем дело-то? — громыхнул Конан. — Вы где шлялись?

Вопрос короля остался без ответа — Рейе повернулся к своей соплеменнице, распорядившись:

— Меланталь, поезжай с Райаном. Посмотри, может быть, тебе удастся чем-то помочь. Еще раз приношу извинения, но я должен как можно скорее отправиться на поиски Эллара. Вряд ли он мог далеко уйти. Скоро вернутся Аластор и барон Юсдаль, они все расскажут.

— Твой приятель верхом или пешком? — деловито уточнил Эртель.

— Пешком. Скорее всего, бродит где-то между лагерями и рекой, — Рейенир попятился к выходу, а Веллан с Эртелем, переглянувшись, выбрались из-за стола.

— Мы, пожалуй, съездим с ним,— пояснил Веллан, обращаясь преимущественно к Эрхарду. — Кажется, в самом деле стряслось что-то нехорошее.

За что могу простить моим дружкам-оборотням любую выходку, так за готовность встрять в очередную авантюру, не колеблясь и не выспрашивая подробностей. Какое, спрашивается, им дело до рабирийцев и их страхолюдного колдуна?

Сидели бы в, тепле, пили и трепались до наступления утра…

— Подождите, я тоже иду! — крикнула я, вспоминая, куда могла бросить свой плащ и где расположена стойка с оружием.

Уже выбегая под дождь и ветер, я услышала, как в шатре тревожно загудели голоса, без труда перекрываемые истинно варварским рыком аквилонского короля, требовавшего, чтобы ему немедленно объяснили, какая еще гадость свалилась на наши головы.

* * *

Раннее утро 25 дня

Второй весенней луны

Снаружи нас встретила весенняя круговерть из мокрой снежной трухи, хлюпающей под ногами жидкой грязевой кашицы и порывов стылого речного ветра.

Мы добежали до хлипкого сарайчика, где переминались с ноги на ногу недовольные, мерзнущие лошади, и торопливо принялись за тяжкое дело седлания, надеясь, что за работой согреемся.