Нестрашные сны - Наталья Колесова

Кыш оглянулся и вдруг внезапно вырос в размерах – до собственной тени на стене – горб, задранный хвост и жуткий вой-сирена. Агата даже шарахнулась от него, но кот, мерцая отливающими красным глазами, неотрывно смотрел не на нее - ей за спину. Она поспешно оглянулась. Никого. Только, кажется, туман колыхнулся, да сгустились и выросли тени…

Не раздумывая, она шагнула сквозь стену.

Свет, боль и пол ИМээФовского коридора обрушились на нее - все разом.

…Институт тряхнуло, да так, что со столов и шкафов посыпалась посуда. Захлопали двери и дверцы. Целитель, которому угодило кипятком на брюки, прыгал, шипел и ругался, дежурный маг замер, растопырив пальцы, словно готовясь в любой момент принять на руки вес рушащейся стены или потолочного перекрытия. Лекарь, оттягивающий мокрую ткань штанины, сморщился и задрал голову:

- Что тут у вас?! Землетрясение, что ли?

- Не знаю, - отозвался маг, настороженно прислушиваясь, приглядываясь и принюхиваясь. Поскольку толчков больше не повторилось, опустил руки. - Не похоже…

- Надо девчонку проверить, - озабоченно сказал лекарь, отпинывая с дороги осколки посуды. Дежурный придержал его за рукав:

- Погоди, отсюда глянем!

Мониторов в буфете не водилось, только на вахте, но дежурному они были без надобности. Он смел с блюдца крошки от пирожных и за неимением яблочка пустил по кругу собственное обручальное кольцо. Катившееся колечко, раз за разом огибавшее блюдце, стирало по широкой полоске цветную эмаль, показывая коридоры ИМФ.

- Лаборатория сна! – скомандовал дежурный, и кольцо послушно продемонстрировало дверь. Распахнутую дверь. Маги переглянулись и склонились над блюдцем-монитором. Широкая панорама лаборатории. Свисающие провода капельниц. Скомканные и сброшенные на пол простыни. Пустая кушетка. Пустая…

- Блин! Да она очнулась, что ли?!

Маг опять поймал за плечо рванувшегося целителя. Наметанный взгляд охранника ухватил то, что не успел заметить напарник: широкую красную полосу на белом линолеуме. Здесь полз раненый… или волочили по полу чье-то тело. Кольцо покатилось стремительней – дежурный с лихорадочной поспешностью просматривал коридоры, особенное внимание уделяя лабораториям повышенной защиты. Вроде все важные двери целы… А!

- Что?

Дежурный постучал ногтем по блюдцу-экрану:

- Вот здесь был заперт волкодлак. В фазе полнолуния.

Не контролирующий себя оборотень и только что проснувшаяся, слабая, мало что понимающая девочка… Мужчины встретились глазами.

- Зови кавалерию!

Дежурный не стал тратить время на то, чтоб огрызнуться: мол, сам знаю! Докладывал короткими рубленными фразами, наблюдая, как лекарь выворачивает внутренности своего чемоданчика – то ли в поисках необходимых лекарств, то ли того, что может сойти за оружие. Не переставая отвечать, последовал за целителем к двери. Не обнаружив за ней признаков присутствия, резко кивнул: открывай!

И впервые сбился, растерянно повторив:

- Где мы сейчас находимся?.. А черт его знает!

Вместо знакомого институтского коридора перед ними зияли черные стены катакомб…

Она полежала, прислушиваясь к тому, что происходит в прижатом к ледяному полу теле. Кажется, боль стихает. Да не может быть все так плохо! Она ведь жива и может думать и даже двигаться. Она же только что шла! Там, в призрачном крыле…

Подумаешь, просто глубокий порез… Порыв. Наверное, кто-то из кобуцевских охотников успел напоследок полоснуть ее когтями.

Так, сначала приподняться. Поскулить и отдышаться. Теперь на корточки. Получилось уже с третьего раза, очень хорошо...

Больше ничего хорошего не было.

Стоило прислониться к стене, как Агата проваливалась – то ли в сон, то ли в багровое беспамятство, из которого выкарабкивалась все с большим трудом. А порой она обнаруживала себя уже на полу, и приходилось начинать все сначала – подняться, постоять, пошататься, шагнуть…

Но она все же двигалась.

Куда-то.

На перекрестке двух коридоров впервые огляделась: раньше все силы уходили на то, чтобы только на ногах удержаться. Куда она убрела от своего «уровня» - лаборатории сна? И как могла она, вернее, ее тело, находившееся здесь, быть раненным там? Темнота накатывала пополам с тошнотой: ох, не то сейчас состояние, чтобы ребусы разгадывать. Ей потом расскажут.

Если, конечно, будет кому рассказывать…

Потому что институт был пуст. Свет в коридорах продолжал гореть, и были видны распахнутые, а то и вовсе сорванные с петель двери лабораторий. Агата даже засомневалась, что все-таки вернулась в настоящее – настолько это походило на ИнЭМ перед самой катастрофой. За исключением того, что здесь не было людей, ни призрачных, ни настоящих. Хотя за окнами темно... да просто все после рабочего дня разошлись по домам!

А вдруг и здесь тоже что-нибудь случилось, какая-нибудь… авария?

Но что бы ни случилось, нужно добраться до выхода. Пусть даже запертого на ночь. Она просто упадет рядом с ним, а утром на нее наткнется первый же пришедший на работу... Осталось только это выход найти. Ах, как бы сейчас вновь пригодился Кыш! Но кот, похоже, счел свою миссию выполненной – провел Агату сквозь стену и теперь где-то далеко лакал из миски заслуженное молоко.

Говорят, можно выбраться из лабиринта, если держаться все время одной его стены. А чем коридоры ИМФ не лабиринт? Ну будем держаться, допустим… левой стены. Никто же не доказал, что она хуже правой.

Или от слишком резкого движения замельтешило в глазах или что-то все-таки шевельнулось в сумрачном конце коридора?

- Кто? – сухо выдавила Агата, непроизвольно отступая. – Кто там…

И замолчала.

Вопли Кыша в ИнЭМе - ведь он там кого-то увидел! И уж явно не призраки прошлого. Так кот орал только на вампиров... и других чудовищ. Неужели они пробрались и сюда? Спаслись от Пожирателя Магии, прошли за ней по призрачным дорогам времени и снов?

И, теперь уже не скрываясь, идут по ее следам. Запаху ее крови.

Запаху беспомощности.

Прижимаясь к стене спиной, перебирая по ней руками, Агата двинулась, не сводя глаз с дальнего конца коридора. Освещение стало ослепительно-четким и каким-то жестким. Точно при магниевой вспышке.

Поэтому двоих преследователей, бегущих по коридору, она разглядела ясно, как на поднесенной к глазам картинке. Серые, голокожие, четырехлапые, сгорбленные, с гладкой, безо лба и ушей мордой, собранной на конце в безгубый рот-складку, они перемещались длинными, какими-то плывущими прыжками. И, чем быстрее она убегала, тем ближе они становились, словно Агата наоборот двигалась им навстречу.